Бяка Ада и Тридесятое царство
Шрифт:
Совиные глаза Верховной были как всегда напроловину прикрыты тяжелыми веками. Одной мохнатой рукой, щедро украшенной браслетами и кольцами, бяка крепко сжимала поводья, а другой держала волшебный кнут с позолоченной рукояткой. Ада сама однажды наблюдала, как Верховная хлестнула кнутом буку, который посмел с ней спорить, и тот тут же превратился в рохлю. При мысли об этом Ада вздрогнула: все лесные обитатели отлично знали, что самое страшное оружие в лесу — это оружие превращений.
На рохлей было жалко смотреть: в страхе перед кнутом несчастные твари выбивались из сил,
Несмотря на усердие, рохли часто спотыкались, повозка тряслась, качалась из стороны в сторону и лишь чудом сохраняла равновесие. Лицо Верховной искажалось от злости при каждом толчке. Но если царица выбрала путешествие на рохлях, значит, никакой другой транспорт не подходил для подобного случая — поездка совершалась в строжайшей тайне.
— Куда она собралась? — вскрикнула Ада, позабыв про осторожность.
Рохли остановились, как вкопанные, и навострили трепетные уши. Верховная тоже прислушалась.
Ада сидела в своем укрытии, затаив дыхание. "Только бы не чихнуть, только бы не чихнуть", — повторяла бяка. Душа ее проваливалась в пятки, сердце бешено колотилось. Наконец Верховная проворчала:
— Ладно, загляну на обратном пути, посмотрю, что там за птица. Эй, поторапливайтесь! — скомандовала она рохлям и проехала мимо.
Ада перевела дух. "Теперь я просто обязана узнать, что тут происходит. Так рисковать понапрасну? Да никогда в жизни! — подумала бяка. — А где же золотая змейка?"
Верховная отвлекла внимание бяки, и та напрочь забыла про змею, которая ее сюда привела.
Ада оглянулась по сторонам, но змейки нигде не было, а повозка с Верховной уже скрылась за деревьями. Выбирать не приходилось: Ада бросилась вслед за повозкой. Как и всякая бяка, она умела передвигаться совершенно бесшумно. Ее худенькая проворная фигурка мелькала тут и там, от дерева к дереву, от куста к кусту, никем не замеченная. Туповатые рохли начисто лишины обоняния, а Верховная была всецело поглощена своими темными мыслями и не оглядывалась назад.
Костлявые лапы рохлей отмеряли метр за метром. Почва становилась все более болотистой: появился мох, камыши, воздух стал влажным. Вскоре заблестела зеркальная гладь озера. Озеро было очень широким. противоположный берег растворялся в синей дали. Издалека, со стороны пляжа по-прежнему доносились крики, свистки, плеск воды. Очевидно, заплывы уже начались.
Верховная вылезла из повозки и что-то шепнула на ухо одной из рохлей. Рохли торопливо распряглись, спрятали повозку в кустах, а сами с радостным ржанием ускакали в лес. Верховная зашлепала к воде. Там, на самом берегу, она приложила ладонь ко лбу козырьком и застыла, вглядываясь вдаль.
Июньское солнце ярко светило, золотые лучи разбивались о толщу воды на миллиарды разноцветных блесток, которые плавали на поверхности, точно конфетти. Солнечные зайчики весело скакали по воде, перепрыгивали на стволы прибрежных сосен. Толстая, косматая фигура бяки портила весь пейзаж, как клякса на картине. И в то же время она была плоть от плоти
Шерсть у Верховной была длинной, лохматой и свисала до самых колен, укутывая тушку бяки подобно мантии. Лапы тоже покрывала шерсть, но довольно гладкая. Впервые Ада заметила, что когти на нижних лапах Верховной такие же длинные, как и на верхних, а на пальцах нижних лап тоже блестят драгоценные камни в золотой оправе.
Верховная потрогала воду большим пальцем правой задней лапы и поежилась. Затем она начала выкрикивать какие-то бессвязные слова, совершеннейшую абракадабру. По всей видимости, бяка творила заклятье.
А потом произошло то, чего Ада меньше всего ожидала: Верховная пошла прямо в озеро, будто собиралась купаться. Шерсть на загривке Верховной встала дыбом, но она неотступно двигалась вперед. Секунда — и вода ей уже по щиколотку, затем по колено, по пояс, по шею… Вскоре последний волосок на косматой макушке Верховной скрылся под водой.
Сама будучи бякой, Ада отлично понимала, что решиться на такой подвиг Верховную могло заставить только что-то крайне серьезное. Ведь все бяки без исключения терпеть не могут воду. Возможно, с помощью заклинания Верховная окружила себя водонепроницаемой стеной, но даже в этом случае ей понадобилось бы огромное мужество, чтобы войти в озеро. Ада в раздумьи прислонилась к стволу дерева, и тут что-то острое впилось ей в затылок. "Водолазная колдомаска! — промелькнуло в голове. — Значит, я тоже могу дышать под водой и идти по дну. Я могу проследить за Верховной. Но до чего же это страшно! Я же бяка, я ненавижу воду! Это противно всему моему существу!"
Как назло, даже Вилли не было рядом. Не с кем было посоветоваться, поделиться своими страхами. "Ладно, будь, что будет," — решила Ада, перевернула колдомаску с затылка на лицо и засеменила к воде. Через минуту она уже шла по дну сама не своя от страха, из горла рвался немой крик. Лапы скользили по острым камням, и несколько раз Ада чуть не упала. Постепенно прибрежная муть рассеялась, стаи дружелюбных мальков и головастиков остались позади, дно выровнялось, и на нем стало заметно даже какое-то подобие тропинок, а впереди замаячил черный силуэт Верховной.
Глава 15. Подводный замок
У Верховной было отвратительное настроение. Ее раздражало все подряд: сначала тупые рохли и яркое солнце в глаза, а теперь вот холодная вода и вязкий ил. Хотелось выть от досады, из головы не выходил Большой Совет. Смогут ли глупые существа выполнить ее задание?
Она знала, что кто-то подслушивал за Советом. Она наложила на лабиринт сильное заклятье, и, по всем законам природы и магии, шпион должен был погибнуть в пещере. Кто бы он ни был: существо, либо человек… Однако внутренний голос подсказывал Верховной, что этот кто-то до сих пор жив. Она постоянно чувствовала его присутствие, и от этого злилась еще больше. Но она узнает, кто это, во что бы то ни стало. Не будь она царицей бяк!