Бяка Ада и Тридесятое царство

Цветкова Марианна

— Купалась. А ты, Вилли, почему не на заплывах?

— Там скучища, — пропищал Мишель.

— А тебя не спрашивают, — огрызнулась Ада.

— Ух, заплывы уже кончились. Мымра всех опередила. Вот тебе и гора неповоротливая.

— Значит, у нее теперь оберег?

— Да…

— Но что же теперь будет с нами? — Ада нервно закрутила хвостом.

— Вилли ничего не мог поделать, — снова вмешался Мишель. — Ухарей и бяк вообще не допустили до соревнований.

— Это еще почему? — насторожилась Ада.

—

Ух, не знаю, — сказал Вилли. — Старый Пень сказал, что это будто бы из-за того, что ухари и бяки плохо плавают. Он еще бубнил что-то про безопасность на водах и спасение утопающих, но я ему не поверил. У него был очень зловещий вид, и он все время смотрел в мою сторону. Мне показалось, что Старый Пень высматривает тебя. А потом он долго шушукался о чем-то со злыднями. Мне все это страшно не понравилось.

— Действительно странно, — вставил Мишель. — Такого еще не бывало, чтобы до соревнований не допускали кого-нибудь из существ. Это возмутительно!

— Ух, бяки страшно обиделись, кричали, что будут жаловаться. Но все равно никто из них не собирался участвовать, они ведь и вправду не плавают.

— А ухарям было все равно. Они спокойные, сдержанные и миролюбивые существа, — подхватил Мишель.

— Без тебя знаю, — буркнула Ада. Она вдруг заметила, что кисточка на ее хвосте, обгрызенная Рыбеноком, имеет жалкий вид. Ада спрятала хвост за спину — у нее не было никакого желания рассказывать этому задавале Мишелю о своих неприятностях.

Мышонок словно прочитал ее мысли.

— Ладно, не хочешь при мне говорить и не надо, — сказал он.

— Ты что, мысли мои читаешь?

— Угадала. Я же волшебник.

— Ты — волшебник?! И в чем же твое волшебство?

— Ну… Я могу появляться там, где захочу и когда захочу. Вот, например, я появился в пещере, когда стал тебе нужен.

— Подумаешь, волшебство! Много вас таких серых бегает по пещерам, и не сосчитать.

— Но я же от самого Лешего переместился, перенесся через озеро, — обиженно пискнул мышонок.

— А чем докажешь? Все вы, мыши, обманщики.

— Ну, это уж слишком! — возмутился Мишель.

— Покажи мне настоящее волшебство, тогда поверю. Вот Верховная — настоящая колдунья, она владеет волшебством превращений. Однажды она на моих глазах превратила буку в рохлю, представляешь? А ты, небось, жалкий самозванец.

Бяка улыбалась: ей нравилось дразнить хвастливого мышонка.

Мишель начал потихоньку заводиться.

— Пойми, Ада, быть волшебником — еще не значит колдовать направо и налево. С колдовством надо обращаться очень осторожно. Жизнь должна идти своим чередом, а к колдовству прибегают только в самых крайних случаях.

— Так говорят все шарлатаны. А для солидности напяливают на себя цилиндры, — с усмешкой сказала Ада.

— Ну хорошо, — Мишель чуть не плакал от обиды. Я покажу тебе настоящее чудо, только

если потом что-нибудь случится — я не виноват.

— Вот сделай например… — бяка нетерпеливо огляделась вокруг. Что только не пришло ей на ум в этот момент! И чтобы дерево превратилось в тигра, и чтобы Вилли смог летать, и чтобы пошел дождь из пиявок.

Взгляд бяки неожиданно остановился на рохлях, которые мирно паслись неподалеку. Вот горемыки! Никчемыные, бессловесные существа. В лесу умели говорить и существа, и звери, и птицы, и даже рыбы. Одни только рохли были немыми. То ли отставали в развитии, то ли голосовые связки были не приспособлены. Они только ржали как-то странно.

— Сделай так, чтобы рохля заговорила, — осенило Аду.

Мишель пожал плечами.

— Нет ничего проще.

Он свистнул. Одна из рохлей обернулась и засеменила на зов. Подойдя к Аде с Мишелем, рохля выпятила губы и равнодушно взглянула на них своими несчастными глазами. Жалкое, забитое существо. "Да, родишься рохлей, а потом все так и будут на тебе всю жизнь ездить, а ты терпи и помалкивай!" — подумала Ада.

— Пусть она нам что-нибудь скажет!

— Что именно? — деловито спросил Мишель.

Ну… пусть расскажет, о чем она сейчас думает. — "Сейчас, небось, начнет жаловаться на судьбу," — решила бяка.

Мишель снова тихонько свистнул. Рохля встрепенулась, ударила себя по боку хвостом, прокашлялась, ржанула и отчетливо произнесла сиплым голосом:

— Ну-ка брысь с моей поляны, малявки! Катитесь колбаской!

Ада даже подпрыгнула от неожиданности и завопила!

— Караул!!! Рохля взбесилась! Она меня сейчас укусит!

Рохля высокомерно оглядела Аду от ушей до кончика хвоста и заржала.

— Не бойся, я шучу, — сказала рохля. — Видишь, у меня на шее мешок висит? Да не тут, с другой стороны! Развяжи его. И поторапливайся, пока старуха не пришла.

Бяка послушно расшнуровала мешок. Внутри лежал кнут с позолоченной рукояткой.

— Ч-что это?

Но тут послышался отдаленный треск ветвей и шуршание листьев.

Рохля поджала хвост, обвела их виноватым взглядом и засеменила поскорей обратно к своей подруге, а Ада так и осталась стоять с кнутом в руке.

— Вот это да… — протянула Ада.

Шум приближался.

— Ой, это же Верховная! — сообразила Ада.

— Ух, откуда она здесь? — спросил Вилли.

— Это ее рохли, а повозка спрятана в лесу. Потом поговорим, в безопасном месте. Бежим скорее! — Крепко сжимая в руке кнут, Ада кинулась наутек. Ухарь и мышонок — за ней.

Они и подумать не могли, что все это время на поляне, совсем рядом с ними, в траве прятался Старый Пень.

Глава 18. Рассказ Мишеля