Быт русского народа. Часть 2. Свадьбы
Шрифт:
Поутру новобрачные ходили в баню, сначала один молодой, а потом молодая: молодой мылся с дружкою, а молодая со свахою и близкими ее знакомыми. После мыльни надевали на молодых новое белье и платье. Новобрачная одаривала поезжаных мыльными подарками: рубашками и споднею одеждою. Потом молодой с дружкою ездил просить гостей на обед. Родителей же своей жены он благодарил за то, что они вскормили, вспоили и выдали за него в добром здоровье свою дочь. Если же она оказывалась лишенною добродетели, то он укорял их втихомолку. По съезде гостей новобрачная подносила поезжаным подарки. До обеда ездил новобрачный со всем поездом бить челом царю. Все они кланялись государю в землю, который сидел, не снимая шапки, и спрашивал про его здоровье и его жены. Царь поздравлял его с супружеством; после молодой кланялся в; землю; царь благословлял его, а молодую заочно, окладными образами; назначал ему жалованья по сорока соболей, дарил бархатом, атласом, золотною обьярью, камкою, тафтою, серебряною посудою; подносил тысяцкому, молодому и всему поезду по кубку романеи (греческое вино) и ковшу вишневого меда; потом они отправлялись к
Молодая посылала от себя подарки царице и царевнам, как-то: убрусы (полотенца) тафтяные, шитые золотом, серебром и жемчугом. Они принимали и посылали от себя спрашивать о ее здоровье.
Молодой не ездил с поклоном к царю, когда его молодая не сохранила девственности: потому что государю доносили обо всем до его приезда, и ему воспрещалось являться пред царские очи.
За обедом пили и ели вдоволь; после обеда родители и гости благословляли новобрачных образами и дарили, кто чем мог, и наконец разъезжались по домам. На третий день новобрачные и гости съезжались на обед к родителям молодой, где после обеда снова благословляли образами и обдаривали их. Этим оканчивали веселие, к коему не приглашали девиц, и на нем не было музыки. Играли только на трубах и били в литавры. Такой точно совершался обычай при сочетании вдовых.
Священник венчал с разрешения патриарха или другой духовной власти и не иначе, как получив письменное свидетельство за печатью. Ему поставлялось в обязанность исследовать в точности, чтобы жених и невеста не были между собою в кумовстве, сватовстве, крестном братстве, свойстве по шестому и седьмому колену и чтобы муж и жена не были четвертого брака. Если он все это не узнал и венчал, то лишали его священнического сана; если же он сделал с намерением, то не только лишали его звания, но налагали на него большую пеню и сажали на год на покаяние. Новобрачных разводили и им, кроме греха, ничего не вменяли и даже дозволялось им вступать в новый брак, исключая, если они были уже трехбрачные.
При венчании второбрачного вдовца с девицею клали ему венец на правое плечо; троебрачному вдовцу на левое плечо — девице же на голову. То же самое совершали со вдовою, выходившею в другой и третий раз замуж. Свадьбу же праздновали по обыкновению. Вступившие в брак вдовец со вдовою не венчались, но читали над ними молитву, и свадебный обряд отменялся.
Сговоры и свадьбы совершались одинаковым образом: у стольников, стряпчих и дворян, только что они не ездили к царю бить челом; ибо этою милостию пользовались думные люди, спальники, их дети и знатные роды. Между купеческим сословием, свободными людьми и крестьянами тот же совершался свадебный обряд; отличались же он1 одеждою и угощением.
Случалось, что родители во время сватовства показывали смотрельщице дочь красавицу, а выдавали замуж увечную, безобразную и не ту, которую показывали. Женившийся на такой не мог вдруг ее рассмотреть, потому что при совершении свадьбы она закрывалась. Хромую же водили свахи под руки. Муж жаловался тогда патриарху или другой духовной власти; назначалось следствие, и если оказывалось, что дочь выдана обманом и противу записи, то их разводили и с виновного взыскивали пеню. Иногда отца невесты наказывали кнутом. Если жених просил на невесту, что она увечная или безобразная, и таковую он ее видел при сватовстве, то ему повелевалось жить с нею, 'чтобы он знал, на ком женился. Иногда вместо настоящей невесты наряжали горничную девушку или красивую вдову и выводили к смотрельщице. Малорослых и коротконогих ставили на подставки так искусно, что ничего не было заметно. Обман открывался только на другой день после веселия. В таких случаях муж советовал своей жене постричься в монахини; если она не соглашалась, то он бил ее, мучил и не спал с нею, пока она не пострижется. Родственники мучимой жены, когда она не хотела идти в монастырь, жаловались на мужа патриарху или другой духовной власти. Тогда наряжался повальный обыск, и если оказывалась жалоба справедливою, то мужа ссылали в монастырь на год и полгода, и потом приказывалось ему жить в любви с женою. Когда же он не жил в согласии, тогда их разводили; имение делили между ними пополам, и до семи лет воспрещалось обоим вступать в новый брак. Бывало, что муж, когда его женили на увечной или безобразной, сам постригался с горя в монахи, а иные мужья и жены опаивали друг друга отравами. Старых и уродливых девиц сами родители отдавали в монастырь.
Жених, который сам смотрел невесту, &;lt;а&;gt; потом говорил о ней дурно, бесчестил и отбивал от нее других женихов, обязывался по духовному приговору жениться на ней. Если же он до приговора успел жениться на другой, то платил за бесчестие первой невесте. Имение помершей от родов, но оставившей после себя детей, доставалось ее детям; умершей же без детей отбиралось имение от мужа и отдавалось назад, кому принадлежало [48] Отец, вручая жениху дочь свою, бил ее слегка плетью и говорил: «Любезнейшая дочь моя! Я бью тебя в последний раз, ибо власть моя над тобою кончилась; теперь ты должна повиноваться своему мужу: он заступил мое место, а этой плетью он будет наставлять тебя, если забудешь свой долг». Тогда он передавал плеть ее мужу, который говорил в оправдание своей невесты: «Я не думаю, чтобы была надобность в плети».
48
Коших. «О Рос. в царствов. Алексея Михайловича», гл. XIII, с. 119–126; «Beschr. der Reise in die Moskow, so Hr. Warbotsch qethan», ч. 1, помещ. в «Собр.» Вихм., с. 195 и 196. Варбоч, описавший свое путешествие в конце XVI в., тоже говорит, что жених видал свою невесту только на другой день после свадьбы. Mottley. «The hist, of the life of Peter the great», ч. I, с. 128 и 129. Он говорит, что для развода надобно сильные доказательства; но если
V. СВАДЬБА НАЧАЛА XVII ВЕКА ПО ИЗВЕСТИЮ ПЕТРЕЯ
Об обрядных действиях свадеб сохранились еще сказания двух иностранцев-самовидцев: Петрея и Олеария. Первый был в начале XVII в., а второй в половине того же века.
Молодой человек, желавший жениться, объявлял о том своему отцу. Это соблюдалось весьма строго, не только между простолюдинами, но вельможами и всякого сословия людьми. Ни жених, ни невеста не могли сами делать предложения — это было дело отца. Родитель невесты, осведомленный о сватовстве, советовался со своими приятелями и отправлялся со сватом к родителям жениха, где узнавал о его богатстве, роде, уме и достоинствах и, рассмотрев его внимательно, говорил ему, если он нравился ему: «Мой милый! Твои родители — мои добрые друзья, а ты мне по сердцу: честен, добр, любезен и можешь быть любимым всеми, потому я хочу отдать за тебя свою дочь, если она понравится тебе. Я награжу ее приданым и всякого рода украшениями: серьгами, платьем, серебром, золотом, скотом, лошадьми, прислугою и домашними вещами». По согласии с обеих сторон сват отвечал за жениха: «Тебе угодно выдать за меня дочь, а меня иметь своим сыном — я подумаю прежде. Об остальном расспроси моих родителей и друзей, и что ими будет сделано и утверждено, тем я буду доволен». Если сватовство с обеих сторон не встретило препятствий и само приданое обоюдно утверждено, то назначали день свадьбы.
Отец и друзья жениха просили тогда показать невесту, но ее отец отвечал: «Этого нельзя; о ней осведомиться можно от посторонних. Вы знаете, кто она такова, и этим можете быть довольны; об остальном узнаете по совершении свадьбы». Тогда отец и сват говорили ему: «Если нельзя Видеть жениху, то позволь нам, чтобы удостовериться в fee недостатках и свойствах». Отец, мать и две ближние родственницы отправлялись к невесте. Если она зажиточная 1 и богатая, в доме много покоев и светлиц, то она сидела в своей светлице убранная и наряженная. Если без состояния и бедная, в доме нет ни одной светлицы, то она сидела В углу избы за занавесом без всякого наряда. Мать жениха, ггодойдя к ней, просила выйти и, взяв ее за руку, ходила С нею, рассматривая со вниманием: не слепая ли она или Хромоногая, или нет других каких-либо недостатков. Если ничего не было найдено, то она садилась с веселым лицом Ьа стол. После того мать невесты отправлялась к жениху и рассматривала его подобным образом и, не найдя в нем никаких телесных недостатков, приступали обоюдно к письменному условию в том, что если кто не сдержит своего слова, тот должен заплатить по записи определенную сумму денег. Несмотря на это продолжались со обеих сторон частые осматривания молодых, дабы не ошибиться и чтобы потом не исполнилась пословица: «Понравилась сатана лучше ясного сокола» [49] .
49
Quisquis comat ranam, ranam putat esse Dianam. Были примеры, что, не рассмотрев молодых, они оказывали впоследствии друг к другу холодность, от чего происходили семейные раздоры. Девицы высшего сословия всегда находились в затворничестве, и 'их не прежде могли видеть, как только в день свадьбы.
По наступлении свадебного дня, для которого готовили в изобилии кушанья и напитки и в этот день все пили, Отправлялся в церковь весь свадебный причет и с ним родители молодых. Лицо невесты покрывалось фатой. Священнику подносили прежде пироги; он тогда благословлял молодых и пел из псалма 127 «Блажени вси боящиеся Господа, ходящий в путех его. Труды плодов твоих снеси» [50] , и т. д.; потом, подступив к молодому, клал на его голову свою руку и говорил: «Ты берешь молодую и милую: будешь ли ее любить в радостях и бедности? Не будешь ли издеваться над нею и поступать с нею грубо? Если она состарится, сделается немощною или больною, то не покинешь ли ее?» Жених отвечал: «Нет». Тогда он обращался к невеста и говорил: «Ты еще молодая и неопытная, будешь ли жить с мужем в согласии, как следует доброй жене? Будешь ли смотреть за хозяйством? Пребудешь ли ему верною, когда он состарится и ослабеет?» Она отвечала: «Да!» После этого священник брал венцы, клал на их головы и говорил: «Растите и множьтесь». Читал потом молитву, благословлял их три раза крестом и произносил: «Что Бог соединяет, того не расторгнуть человеку». Затем все зажигали восковые небольшие свечи. После священник подавал новобрачным позолоченную чашу с медом, из которой они пили, и наконец поздравлял их со вступлением в брак. Потом молодые бросали на землю чашу, топтали ее ногами, приговаривая: да будут так попраны наши враги, которые захотят поселить между нами ненависть и раздор.
50
У Петрея ошибочно приведен 128 псалом вместо 127, ибо псалом 128 начинается так: «Множицею брашася со мною от юности моея, да речет убо Израиль: множицею брашася со мною от юности моя, ибо не премогоша мя. На хребте моем делаша грешницы: продолжите беззаконие свое» и т. д.
При выходе новобрачных из церкви женщины осыпали их конопляным семенем, желая им здоровья и долговечной жизни. Потом все возвращались домой, где веселились и пили всю ночь. На другой день отводили молодых в тот дом, где они должны жить, с великим плачем и воем.
Молодой, ложась спать, бил плетью свою молодую и потом вешал ту же плеть на стене в ознаменование его любви, ибо жены думали, что если мужья бьют их часто, то этим они доказывают к ним свою любовь, в противном случае они жаловались на своих мужей, говоря всем, что мужья разлюбили их.
Кремлевские звезды
6. Цеховик
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
рейтинг книги
Охота на эмиссара
1. Федерация Объединённых Миров
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
рейтинг книги
Меняя маски
1. Унесенный ветром
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рейтинг книги
