Быт русского народа. Часть 2. Свадьбы

Терещенко Александр Власьевич

* * *

Полно, миленький дружочек, По сторонке тосковать. Не пора ли, не времечко, Любезную забывать? Что это у милого дружочка, Что за ум, за разум такой, За обычай за дурной! Милый не сказывал Любви никакой. «Если любишь, скажися; А не любишь, откажися. Мне ли, девушке, пора-время? Не введи в худую славу, не клади, Худа славушка, бесчестье; Роду, племени укор, Стыд головушке удалой! Мне нельзя прийти домой, Сказать матушке родной.

* * *

Как у ключика было У текучего, у колодезя У студеного, у лужочка у зеленого, Красна девушка платья пряла, А добрый молодец коня поил, С красной девушкой, девушкой разговаривал, Он

к себе девушку подговаривал. Молодая-то жена была догадлива, Взяла ведры, сама за водой пошла. За водой-то пошла, она воду черпала; Почерпнувши воды, с девкой поразмолвилась, Поразмолвившись, стала ей уграживать: «Не быть тебе, девушка, Не быть на белом свете; Не любить тебе, девушка, Моего мужа, своего друга». Эта девушка испугалась И матушке пожаловалась: «Что это, матушка, У меня голова болит?» Во полуночи девушка Сделалась вся больна, Ко белой заре Девушка переставилась. На восходе солнышка Стали в колокол звонить И девушку хоронить.

* * *

Как у молодца заболела голова, У хорошего со зеленого вина. Велик город Москва, И матушка-Москва широка. Никто в Москве не ходит, не гуляет. Только шел, прошел детинушка молодой, У детинушки нет заботы никакой. Только есть одна забота, сухота: Навязалася не по совести жена. Журит, бранит своего мужа завсегда! Муж из горенки во светлячку пошел, В потемочках буйну голову чесал; При ясном огне кудерюшки завивал, Завивши кудри, черну шляпу надевал. Надел шляпоньку, вдоль по улице пошел. Пошел, пошел, ко сударушке зашел, На белой заре к молодой жене пришел. Молода жена! Растворяй-ка ворота. Я не вор пришел, не разбойничек денной, Я пришел к тебе сам хозяин коренной; Я принес тебе гостинец дорогой: Шелковую плеть в руках.

* * *

Как по морю синенькому Плавали, гуляли корабли; Как на кажнием корабличке По пяти сот молодцов, Государевых гребцов, Славных песельников. Хорошо гребцы гребут, Весело песни поют, Разговоры говорят, Лиходея все бранят: «Ты, лиходей, расканалья! Обобрал кормовые, харчевые, Третьи денежный. На эти денежки Палаты себе склал. Белокаменны палатушки, Стены мраморные; Из хрусталя потолок, Позолоченой конек». Как на эти потолки Москва-речушка взошла; Не сама собой взошла, Неволюшкой взведена, И жива рыба пущена. Как во этих палатах Кроватушка смощена; На этой на кровати Сам лиходей почивал, На живу рыбу смотрел, Он речи говорил: «Уж ты, рыба, ты белуга! Ты зачем сюда взошла?» «Не сама собой я взошла, Неволюшка занесла — Твоя хитрость призвала».

* * *

Веселитёся, подружки, Весна скоро придет; Весна скоро придет, Солнце взойдет. Сгонит снеги и мороз. Сгонит снеги и мороз, С гор покатится вода, Во зеленые луга. Во лужках уж травка зеленеет И цветочки расцвели, Расцвели в поле цветочки, Где ракитовый кусток. Между этих кусточков Волга-матушка прошла. Как над этою над Волгою Куст малинушки стоит; И в этом ли кусточке Соловей громко поет. Не пой, не пой, соловушек, Во зеленом саду весной! Возьми горечко с собой, Унеси горе далеко, Чтоб не слыхати про него, Про горечко прошлое. На воде горе не тонет, И огнем горе не жжется, Прочь от девушек нейдет. А молодца горе берет — На совет девушка нейдет, Подарочки не берет.

* * *

Я вечор ли, молода, Во компании пробыла; Сидела не одна За убраным столом. С соколом прохлаждалася, Пива пьяного напивалася — Правыми ручками обнималися. Ни по долгий час Промолвил молодец словечко: «Сделай, радость, сердечко, Поцелуй меня!» — «Я такой страх имею, Целовать тебя не смею. Боюсь, миленький, тебя, Опасаюсь, смеяться будешь надо мной». Отдавали

меня, молоду, На чужу сторону Не за ровнюшку. Не за ровней буду жить: Буду плакать и тужить, Тебя ли, миленький, сушить! За горами, за долами, За крутыми берегами Лужочек там был. Во лужочке дубочек, Под дубочком молодчик В пригорье сидит, При таком ли пригорье, При великой кручине На свет не глядит. Скрыйся, скрыйся, вольный свет! Сударышки дома нет.

* * *

Где гуляю, где хожу, На уме дружка держу. На уме, на разуме, На своих крепких мыслях. Было в руках счастье — Не сумела содержать. Любил меня молодчик — Не могла любовь признать. Стала любовь признавать, Стал миленький отставать, С иной миленькой стал гулять. Гуляй, гуляй, Машенька! Гуляй, развеселая: Поколь волюшка твоя Не покрыта голова. Покроют головушку, Наложут заботушку На красну девушку. Первая заботушка: Свекор да свекровушка; Другая заботушка: Деверь да золовушка; Третья заботушка: Муж, удала голова, Он гуляет без меня По вдовушкам, по вдовам, По замужним женам. Как и замужняя жена Не лучше меня.

* * *

Шла Машенька из лесочка Несла в руках по веночку, сама говорит: «Ты, пастух мой, пастушочек! Пастух, миленький дружочек, Не покинь меня!» «Не покину сиротину При широкой долине, Во лужке одну!» Туда, сюда пастух бросался, Со стадом управлялся, Домой поспешал. Он жене свои речи изъявлял: «Жена моя, женушка! Жена, верная служанка. Не жди меня ночевать. Ты жди меня порою, Вечернею зарею, Утренней росою — Пойду погулять. Меня звали, позывали В зелен сад гулять. Там гулять по садочку, По ракитову кусточку, Где Машенька ждет». Ждала Маша, поджидала, За ракитов куст запала. Пущай мил пройдет! Машино сердце не стерпело, Громким голосом вскричала: «Здеся я, милой!» Мой миленький взрадовался, На белую грудь бросался, Начал целовать. Он целует и милует, Туго к сердцу прижимает, Машей называет. «Ты, Машенька, черноброва, Зачем ты любишь иного, А меня покидаешь?» На то милый осердился, С Машей не простился — Толкнул ее в грудь.

* * *

Уж ты сад, мой садик, Сад, зеленый виноград. Садил тебя Иван, Ой, ой, оёшеньки! А поливал Селиван, Обгораживала Селиванова жена. В саду молодец гулял, Разорили, погубили, Довели до конца, Ой, ой, оёшеньки! Да, никто по мне Не кричит, не кричит! Гляну я на окошечко, Родной дедушка идет, Восемьдесят рублев несет. Ой, ой, оёшеньки! Гляну я, родна бабушка идет, Льняной холст несет; Еще гляну я во красное, Родной батюшка идет, Благословеньице несет. Родна матушка, Горячие слезы льет, Ой, ой, оёшеньки! Еще гляжу я, родной дедушка идет, Зипун с шубою несет. Еще гляжу я, родна тетушка идет, Моток ниточек несет. Ой, ой, оёшеньки! Родной братец идет, ворона коня ведет; Родная сестрица идет, Шириночку несет; А позади-то всех идет Молодая жена, Молодых детушек ведет, Ровно пчелушка гудёт. Ой, ой, оёшеньки!

* * *

Как на стежке, по дорожке Шли солдаты молодые, За собой девку манили. «Пойдем, девка, пойдем, красная! С нами, с молодцами. У нас жить, девушка, Привольно и богато. У нас горы сахарные, Текут речки медовые, По лужку травка шелковая». Старый солдат девку унимал, Платком слезы утирал: «Не плачь, девка, не плачь, красная! Не мечись, девка, на балы, На рекрутские обманы. У нас горы кременные, Текут речки кровяные; В лужку травка редьковая, Все осочка зеленная.