Быт русского народа. Святки. Масленица. Часть 7.

Терещенко Александр Власьевич

По окончании коляды поздравляют хозяина и хозяйку с праздником.

Коляда, коляда! Пришла коляда Накануне Рождества. Мы ходили, мы искали Коляду Святую. По всем дворам, по всем проулочкам. Нашли коляду У Петрова-то двора. Петров-то двор, железный тын, Среди двора три терема стоят: В первом терему светел месяц, В другом терему красно солнце, А в третьем терему частые звезды. Светел месяц, Петр сударь, Свет Иванович; Красно солнце, Анна Кириловна; Частые звезды, то дети их. Здравствуй, хозяин с хозяйкой, На многие лета, на многие лета!

В окрестностях Москвы возят в санях накануне Рождества Христова в белой рубашке девушку, которая называется колядою, и поют:

Уродилась коляда Накануне Рождества. За рекою за быстрою Ой, колиодка, ой, колиодка! В тех местах огни горят, Огни горят великие, Вокруг огней скамьи стоят, Скамьи стоят дубовые. На

тех скамьях добры молодцы, Добры молодцы, красны девицы, Поют песни колиодушки. В середине их старик сидит, Он точит свой булатный нож. Котел кипит горючий, Возле котла козел стоит. Хотят козла зарезати. Ты, братец Иванушка, Ты выди, ты выпрыгни! Я рад бы выпрыгнуть — Горюч камень К котлу тянет. Желты пески, Сердце высосали. Ой, колиодка, ой, колиодка! По Дунаю, по реке, По бережку по крутому, Лежат гусли неналаженные. Коляда! Кому гусли налаживати? Коляда! Наладить гусли Зензевею Андреяновичу. Коляда! Зензевея дома нет, Он уехал в царь-город Cуды судить, ряды рядить. Коляда! Он жене-то шлет Кунью шубу. Коляда! Сыновьям-то шлет По добру коню. Коляда! Дочерям-то шлет По черну соболю. Коляда!

Эта песня перешла, без сомнения, от южных славян, потому что в ней упоминаются река Дунай и имя Зензевей, которое только в тех местах употребительно. Все прочее приделано к русским обычаям.

Уж как шли ребята колядовщики, Виноград, красно-зеленая моя! Колядовщики фабрищики, Виноград, красно-зеленая моя! Мы искали двора господина своего, Господинов двор на семи верстах, На семи верстах на осьми столбах. Посреди двора, посреди широка Стоят три терема, Три терема златоверхие. В первом тереме красно солнышко, Во втором тереме светел месяц, В третьем тереме часты звездочки. Сам хозяин в доме, господин в тереме; Хозяйка в доме, госпожа в высоком; Молодые детушки, как орешки в меду. Виноград, красно-зеленая моя! Благодарствуй, хозяин! на хлебе, на соли и на жалованья. Виноград, красно-зеленая моя! Накормил, напоил, со двора спустил. Виноград, красно-зеленая моя [18] .

18

Чулков «Абев. русск. суевер.», см.: коляда; Фриз. «Руководст. к физическ. опис. областного города Устюга-Великого», изд. 1793 г.; Снег. «Русск. простонар. празд. и проч.», вып. И, с. 65–70; Мясников «Сведения о народн. праздн. в Шенкурском и Вельском округах», рукопись.

В юго-западных странах России: Малороссии, Белоруссии и Литве доныне в обычае колядованье.

У литовцев отправлялось в древности особое празднество в честь бога Оккапирмоса, что приходилось в половине марта, а с переменою месяцослова бывает оно теперь, декаб<ря> 25 и известно уже под именем вечера колодок. Оккап ирмос сопровождался ворожбою, загадыванием и примирением, но с тем, чтобы не ссориться впредь. Угощения и поздравления украшали это празднество. Ныне накануне коляды таскают из селения в селение колодки, перескакивают через них и потом сжигают при пении и обрядах. |У латышей сохранилось предание о Блокковом вечере или вечере колодок, который бывал на Р. X. [19] .

19

Golebows. «Lud. polsk. i jedo zwycz.», War., 1830 г.

Между жмудью в Литве празднуют канун Р. X. кутьею, но кроме нее готовят еще изобильный стол, состоящий из рыбы, студней и сладких кушаний. За стол садятся не прежде появления первой зари; под скатерть настилают сено в память того, как Спаситель родился в яслях на сене; на другой день оно раздается всему домашнему скоту. Там думают, что ночью в тот самый час, когда Иисус Христос родился, вода превращается в одно мгновение, но не возможно уловить минуты этого чудесного превращения. На другой день Р. X. предаются увеселению, называемому важявимс ий каралучю, т. е. прогулка в Королевец (Кенигсберг). Для этого пекут большой крендель, который засушивают посреди избы на нитке. Один, принимающий на себя название купца, садится со жгутом подле кренделя; прочие подъезжают к нему на скамеечке и спрашивают: «Как поживаете, господин купец?» — «Здоров, благодаря Бога! А вы откуда, господа?» — «Из Самогиции». — «За чем сюда приехали?» — «За товаром». — «Какого вам надобно?» — «Пригожей девушки, как калина, а сладкой, как малина». — «Пожалуй, у меня есть пригожая и сладкая». — «Хорошо, нельзя ли отведать?» — «С удовольствием, — в цене сойдемся». Каждый старается отведать крендель, <до> которого никто не должен дотрагиваться руками; если же кто коснется, то купец гонит и бьет жгутом. Успевший отведать получает от купца в награду поцелуй.

Прогулка в Королевец называется в иных местах кушанье сыра (surmatkis), а в других местах skajsti mergieli и почти так же совершается, как прогулка в Королевец.

Малороссияне за несколько дней до Р. X. приготовляются к великому празднику с шумной радостью. Чистят и убирают хаты, перемывают дочиста всю домашнюю посуду, покупают новые наряды и запасаются на целую неделю всеми съестными припасами, лакомствами, настойками и наливками, которые своим отличным вкусом превосходят многие иностранные вина. Кто их не пивал на месте, тому трудно поверить. В богатый вечер пекут паляницы, пироги из мака, гороха, груш, капусты и пр.; в тот же день варят кутью из сарочинского пшена или из пшеничных круп; приготовляют медовую сыту и варят узвар. Он делается из сушеных плодов: яблок, груш, слив, вишен и изюма; жарят и варят разную рыбу, но все готовят постное. Образа украшают херувимчиками и ангелами, вырезанными из разноцветной бумаги, и обставляют высокими цветными свечами, которые зажигаются потом вечером. Иные ставят на стол церковные свечи и освещают ими ужин.

По приготовлении кутьи и узвара ставят их на сене под покутом (место под образом), где они стоят до вечерней зари. В богатый вечер или богатую кутью не обедают, но позволяется есть; напротив, в голодную кутью, которая перед Крещением, ничего не позволяется есть в течение всего дня, до вечерней зари. Стол застилают чистым полотном, кладут ложки по числу обедающих. Иные кладут подле ложек по головке чеснока для предохранения себя от нечистой силы. Девушки и женщины стараются нарядиться прежде вечера; если не успеют, то это дурное для них предзнаменование: в первом случае не выйдут за богатых женихов, а во втором не будут любимы своими мужьями.

По наступлении вечера освещают избу и ставят на стол приготовленное для ужина. Хозяин садится на покуте, с правой руки его жена, а дети кругом. Прежде, нежели сядут за стол, молятся Богу и благодарят Его, что дождались святого вечера. Ужин начинают водкою, который продолжается довольно долго; взваром и кутьею пресыщаются до крайней возможности, так, что от них болят долгое время животы.

По окончании ужина мужчины выносят на двор опороженные горшки и разбивают их о землю или, поставив

на землю, бьют издали палками, чтобы изгнать из дому всякий недостаток. Другие стреляют из пистолетов в знак провожания богатой кутьи или богатого святого вечера. Такою потехою занимались прежде помещики.

Иные после ужина ходят к родственникам с поздравлением. Поднося старшему в семействе хлеб-соль, с поклоном в пояс говорят: «Прислав батько и маты хлиб с силью; на тоби вечерю (ужин)». Приняв от них, ставят на стол и благодарят: «Спасибо батькови и матери за хлиб, за силь и за вечерю». Принесших сажают за стол и потчуют пивом, медом и водкою. Мальчиков же одаривают пряниками и деньгами.

В первый день Р. X. ходят мальчики со звездою — поздравлять с праздником. Пришедши в чужой дом, они становятся у дверей, кланяются хозяину или пану в пояс и спрашивают позволения на славление Христа, говоря: «Благословите Христа славить». Если отвечают им: «Добре», то они начинают. Это славление сопровождается часто произнесением виршей, сочиненных искусными грамотами, или вместо виршей произносят церковные стихи: «Рождество Твое, Христе Боже наш» и т. д. Вот некоторые вирши.

Я, маленький хлопчик, Злиз на стовпчик; В дудучку играю, Христа забавляю. А я, маленький Пахомик, Родився ви вторник; В среду рано Мене в школу отдали: Книги читать, Христа величать, А вас з праздником поздравляти. Будьте здоровы, з праздником, С Рождеством Христовым. Горобчик летит, Хвостиком вертит; А я его не пиймаю, Вас з праздником поздравляю. Будьте здоровы, з праздником, С Рождеством Христовым. Ой на речци, На Иордани Там Пречиста Рызы прала, Свого сынка Сповывала, На яныни Колыхала. Прилетало Два Аниолы, Взяли Христа, На небеса. Вси небеса Растворилися, Уси святыи Поклонилыся. Христос родывся — Тварь, веселися! Спасение открылось нам. Бог з чоловиком помырывся, Прощен наш праотец Адам. Торжествуйте, лыковствуйте! Чого вы задумались? Хиба вы не знаете, Що Христос родывся? Дармо що я малый, Аи в Церкви бував И обо всим чував. Оце и вам звищаю И з праздником Христовым поздравлю. Як Христос народывся, Ирод смутився, Став дуже бояця, Що не будут иого поважаты. И маленьких диток Жыдивским бабам Велив убываты. От лютого Ирода Начали утикаты. Я вам желаю Спасения в раю — И з праздником Поздравляю. А пана у Ивана, да на его двори, Стояло дерево, тонке, высоке, Тонке, высоке, листом широке. Из того дерева Церковка рублена, А в той Церковцы стоит три престола. На первым престоли Святее Рыздво; На другим престоли Святаго Василя; На третьим престоли Иван Креститель. Святее Рыздво нам радость принесло; Святыи Василь новый год принись; Иван Креститель воду перекрестив. Нова радость стала, Кая не бувала: Над вертепом звизда ясна Сонцю возсияла. Шли трие Цари Ко Христу со дары. Ирод их пригласи. «Куда идете?» — изпросы. Отвещаху ему: «Идем к Рожденному».— «К Рожденному идите, И мыни возвистите». Звизда ж иде чудно, 3 востока на полудень. Над вертепом сияе, Царя-Христа являе; Ангел им вищае, На путь наставляв. Иным путем грядите, Ко Ироду нейдите. Нова радость стала, И на небе слава! Над вертепом звизда ясна Весь свит осияла. Де Христос родывся, От Дивы воплотывся. Пришли туда от вистока Цари поклонытця. И пастушки з ягнятком Перед тым дытятком На колинцях упадалы, Бога восхвалялы. Христос народывся, Весь мир возвеселывся, Писля Адамова гриха. Родывся ж в Вифлиеми, В стоили, а не в доми, От дыковына яка! Ы янгелы святии Крылата, чудынии, Так же то лепьско спивалы, Що мы родылысь и похрестылысь, А далеби що так не чувалы! Пастухи з степу Прыйшли аж до вертепу Ы по ягняты принесли; На дудки грали Якои зналы — Тай знову до стада пошлы. А трие Цари Прынеслы дары Хрысту, аж вид вистока. Тут их поклалы и поздоровляли По письменьски — з высока. Будь ласков, Царю, Благословы нас так: Щоб жыто родыло, Ы вийны не було, Ы щоб мы пожылы в смаке. Исько старенький [20] Був ним раденький; Гостынцы по прыймав. Сидайте же у нас, Мы почастуем вас, Чым Бог нам дав. Та як пиднис им По каганьцо сывухи Ы по кухлю варенухы; Як хлестнулы, Так и поснулы — Ы Исько свитло погасыв. Янгол Божий, Ясный, гожый, Царям во сни шепнув: «Мерший вставайте, До дому чухрайте, Щоб Ырод сиого не чув». Цари схватылысь, Перехрыстылысь, Тай до дому почухралы. У ливо повернулы, Як вид Янголя чулы. Од-так Ырода ошпувалы. Ирод дожыдавься, В викно приглядавься: Що ось, ось, ось, Прыйдут до иого Цари; А дали схаменувся, Мов вид сна прочнувся, Що воны кебзуют з иого.

20

Исько — сокращенное слово от Иосип, по-русски Иосиф. Здесь Исько разумеется Иосиф, обручник Божией Матери.