Бюро «Канун», или Ужасы Ивота
Шрифт:
– Йа! Шуб-Ниггурат! Черный Козел Лесов! Приди! Приди! Приди! – заунывно пели фигуры, повторяя это снова и снова.
– Я им сейчас так спою! – прошипел Булат. – Только палку потолще найду.
– Палок нужно по количеству негодяев, – загадочно сказал Лунослав.
– Что? Почему?
– Чтобы каждому хватило в задницу вставить.
– Углубленно мыслишь, брат.
– Р-рук-ки вверх! – вдруг раздалось позади сотрудников бюро.
В подвал спустился довольный Ермолай. В руках у него был пистолет.
– А вот это еще плюс пять лет строгого режима! – предупредил его Лунослав.
– И строги там будут не только к тебе, но и к твоей заднице, мужик! – добавил Булат, поднимая руки.
– Вперед-вперед, любопытные вы наши! – И Ермолай вытолкал их к остальным культистам.
Одна из фигур сняла капюшон, под которым скрывался Пелагей Пепельков – бывший директор стекольного завода; слегка косоглазый мужчина, напоминавший лицом и поведением эрегированный член. На подбородке у него также был вытатуирован глаз.
– Эй, а я тебя знаю! Это же тебя по статье из завода выперли – сразу перед тем, как «ЗОЛА» его купила! – обличающе заявил Лунослав. – Ты – Пелагей Пепельков!
– Вы почто мальчика мучаете, зверье контуженное?! – процедил Булат.
Пелагей подал знак остальным, и они откинули капюшоны. Другими культистами оказались бывшие начальники стекольного завода, также уволенные оттуда в момент прихода в Ивот корпорации «ЗОЛА». У каждого из них была татуировка глаза под нижней губой.
– Мы – культ Черного Солнца! – одержимо прохрипел Пелагей. – И с помощью этого ритуала мы превратим «ЗОЛУ» в… в… в золу! Этих проныр к стене – и в расход! Кровь их – в бокалы и в термосы, а заодно и мальчика ею омоем!
Ермолай пинками отогнал Лунослава и Булата в сторонку и затянул детскую считалочку, выбирая, кого первого застрелить. Остальные между тем вернулись к богомерзкому ритуалу. Вновь зазвучал зловещий призыв.
– Ядрен батон, ну вы и балбесы! Культ-то у вас – какого-то там солнца, а татушки себе сделали – глаз! – рассмеялся Булат. – Как вы с ними по улице ходите, а? Люди вас, поди, за дурачков держат, да?
– А накладная борода на что? – ехидно оскалился Ермолай и решил, что первым пристрелит болтуна, метнувшего камень.
– А, ну да.
Лунослав с дрожью сказал:
– Как-то мы недолго поработали в бюро, Булат.
– Выше нос, дрищ-колдун! И на старуху бывает свекруха!
В этот момент в подвал спустился Афанасий с колуном. Убедившись, что его никто не видит, он подкрался к Ермолаю и рубанул его колуном по голове. Брызнула кровь. Череп Ермолая мясисто раскрылся. Культисты испуганно обернулись. Черномикон задергался.
– Убить их! – визгливо проорал Пелагей.
Культисты вынули кривые ножики и бросились в атаку.
Афанасий с ревом крутанул колун вокруг себя:
– Не дам Глебку в обиду, лиходеи!
Завязалась драка. Кровожадно зачавкал дровосечный топор. Булат тут же сбил с ног одного из нападавших. Лунослав потерянно заозирался. Он был далек от рукоприкладства и прочих бытовых конфликтов.
– А мне что делать? – крикнул Лунослав. – Я же не драчун!
– Вот и не дрочи! А то волосы на руках вырастут! – хохотнул в ответ Булат.
Несмотря на красивые зловещие ножики, бывший руководящий состав стекольного завода совершенно не умел ими пользоваться: открытие консервов было не в счет. Так что итог схватки был предрешен. Осознав это, Пелагей бросился вверх по лестнице.
– Культ Черного Солнца еще пожрет ваши души! – крикнул он напоследок.
За ним успели сбежать еще двое. Остальные культисты, включая Ермолая, были мертвы.
Афанасий отшвырнул окровавленный колун, бросился к Глебу и принялся выдергивать из него трубки капельниц.
– Глеб! Глеб! Глебушка! Очнись, родной! – взмолился Афанасий, гладя ребенка.
Мальчик растерянно открыл глаза.
– Привет, – тихонько сказал он. – И спасибо.
Афанасий ласково улыбнулся ему. А затем он внезапно преобразился, став уродливым и облезлым гуманоидом – жуткой тварью, скользившей по тонкой грани между явью и снами. Через миг он медленно растаял в воздухе. Черномикон тотчас успокоился.
– Черт возьми!.. – ошарашенно пробормотал Лунослав.
– Черт возьми, – невозмутимо согласился Булат и, бережно взяв Глеба на руки, понес его наружу. – Ты помнишь, что с тобой было, парень?
– Меня похитили, да? – спросил мальчик. – Помню, как мне что-то дали, чтобы я не мог проснуться. Помню, как звали что-то очень плохое. А еще мне снился очень долгий сон о том, как я живу с папой – вымышленным папой. Он заботился обо мне, и за это ему снились свои страшные сны. И он не знал, как от них избавиться, чтобы помочь мне…
– Так этот Афанасий – он… – И Лунослав сделал паузу, переваривая услышанное.
– Да, он – мой кошмар…
Булат присвистнул, а Лунослав быстро сделал несколько пометок в блокноте. Когда они вынесли ребенка, к дому уже ехали полицейские машины, вызванные бдительной бабой Маней. На свежем воздухе Глеб снова уснул.
– А странно. Почему этот Афанасий-кошмар сразу не сказал, где они находятся? – задумался Булат, осторожно садясь с мальчиком на ступеньки. – И почему сам не помог мальцу, если он такой… ну, такой материальный?
– Хм… Может, он верил, что действительно живет с ним в его настоящем доме? – предположил Лунослав. – А еще, судя по его рассказу о снах, он не мог пройти через ту дверь. Кошмар для кошмара, одним словом…
– Верно, брат шаман. Верно…
Итак, подведем небольшой итог. Что мы знаем о культах? Что мы знаем об управляемых сновидениях – или, что еще страшнее, об управляемых кошмарах? Какие цели преследуют первые и каким целям отвечают вторые? Да и стоит ли знать это? Возможно, прямо сейчас, читая это, вы становитесь частью чьего-то ужасного сна. Или, быть может, именно в это мгновение ваш друг или родственник начинает жарить мясо с крайне зловещим лицом. Присмотритесь к тому, что вас окружает, и, если вы что-то заметите, не подавайте вида. Не исключено, что для противодействия этому ужасу вам придется создать собственную секту или даже… проснуться…