Бывшие в Драконьей Академии. Мой неверный Магистр
Шрифт:
Он даже прикосновения принцессы терпел с трудом. Пришлось убрать ее пальцы со своего запястья и устроить на локте, прикрытом одеждой. И тот возглас, когда дракон удивился, что Эйлиз могла оскорбить принцессу, был не обвинением, а чистой воды неверием в то, что девочка способна на подобное. Всегда жизнерадостная, открытая, прямая Эйлиз! Она ассоциировалась с чем-то ярким и настолько светлым, что дракон ни за что бы не поверил, что она может нагрубить, а затем лукаво прикидываться невиновной. Уж, скорее, Рэйгард склонен видеть коварство в туньиссе, чем в Эйлиз!
– Я сам себе
Так в Древности называли пару. Истинную половинку внутреннего Дракона, которую исключительным счастливцам доводилось повстречать.
Сейчас же это воспринималось уже как миф. Настолько редкими в последние десятилетия были подобные случаи. К тому же слишком сказочными и потому маловероятными казались блага, обещанные в результате встречи с истинной парой.
Дракон якобы становился непобедимым. Огромным, огнедышащим хищником. Почти всесильным! А дети, рожденные в такой паре? Они бы стали самыми сильными драконами своего времени! А чувственные удовольствия, приумноженные магией парности? Это вообще отдельная тема!..
Жители Драконьей Империи давно уже относились к истинности как к волшебной легенде. И лишь немногие приближенные повелителя знали правду. Знали, что истинные не миф…
Однако размышления генерала о невероятном чуде, прервала сама диковинная причина этих дум, неожиданно переступив порог его кабинета…
Глава 30. Эйлиз.
– Угу, - пролепетала я, готовясь услышать серию уничижительных упреков в соблазнении помолвленного генерала и тому подобную гадость.
Все силы пошли на то, чтобы собраться и стойко выдержать ледяной тон Рэйгарда. В голове витали обрывки фраз, которыми я собиралась отбиваться. И было там от возмущенных оправданий до обвинений в приставании со стороны самого магистра Боевого факультета.
Именно поэтому за выдуманным в воспаленном сознании диалогом я не сразу расслышала, что в действительности говорит Рэйгард. Очнулась только от слов:
– …пара, но… Истинные… мой Дракон воспрял…
– Стой-стой! – выставила я вперед ладони в отчаянной попытке остановить надвигающееся на меня дежавю. – Ни слова больше, прошу. Спасибо, что объяснил… объяснили…
– Ты можешь говорить со мной на "ты", - разрешило его сиятельство.
– Согласись, Эйлиз, после произошедшего будет странно, если продолжишь обращаться ко мне официально, - почудилось мне невозможное тепло в его тембре.
Но я тут же отсекла этот обман воображения, продолжив говорить то, что намеревалась:
– Спасибо, что объяснил причину этого минутного помешательства. Теперь мне гораздо легче смириться с допущенным сегодня… безобразием, - перебивая саму себя, старалась я поскорее завершить этот болезненный разговор. – У Вас есть невеста, обязательства. И у меня тоже… - на этой фразе сердце с таким ощутимым грохотом ухнуло в груди, что я не смогла назвать Торина женихом. – У меня тоже есть тот, кому будет крайне неприятно услышать об оплошности, допущенной сегодня нами. Пусть даже и по вине мифической магии парности. Могу я рассчитывать, что об этой ошибке никто не узнает? Надеюсь, на Ваше благородство, генерал, - завершила я свою заикающуюся речь пламенной верой в выдержку и честь Аметистового дракона.
Рэйгард неестественно дернулся, как от удара, потрясенно вперившись в меня блеснувшим взором.
– Ты хочешь сохранить в тайне нашу связанность? – медленно проговаривая слова, спросил он.
«Тайна? Не-не, не нужно мне с тобой никаких общих секретов!
– бросила я на дракона хмурый взгляд исподлобья.
– Снова клонит к тому, с чего начали? Еще секунда, и, наверняка, предложит мне роль тайной любовницы. Нет уж!»
– Нашу вероятную парность, хотел ты сказать, - тяжело сглотнув пересохшим горлом, выдавила я, семеня между привычным «ты» и более комфортным «Вы». – Ни о какой связи и речи идти не может! Мы… и ты, и я… дали обещания другим, и, надеюсь, Вы согласитесь со мной, что было бы подлостью обмануть их доверие?
– Д-да, конечно, - без тени убежденности, явно через силу согласился со мной дракон.
– Вот и отлично, - с напускным облегчением заставила я себя улыбнуться. – Мы с Вами не в Древние времена живем. Уверена, легко сможем избежать впредь повторения этой досадной ошибки. Тебе же не составит труда обуздать желания своего Дракона?
– Своего дракона? – закашлялся Рэйгард, будто поперхнувшись услышанным.
– Ну, твоего Зверя, который встал на дыбы, заметив меня, - многозначительно глянула я куда-то в район его солнечного сплетения, то есть в средоточие энергии Солнца.
– Эйлиз, - вкрадчиво просипел генерал, проследив за моим взглядом. – Ты сейчас с огнем играешь, девочка.
– Э-э… Я не туда смотрю? Ну, откуда же мне знать, где Вы своего Дракона прячете!
– окончательно сдали мои нервы высоким сопрано. А уголки губ Рэйгарда слегка поползли вверх.
– Может, как-нибудь и покажу тебе, - хрипло пробормотал он себе под нос, отворачиваясь, будто действительно прячась.
"Что я не так сказала-то? Рэйгард же сам только что про воспрявшего Дракона глаголил. И точно же собирался прочитать мне нотации о верности долгу и стране, как в прошлое наше расставание. Я всего-то опередила его в этот раз. Самолично указав ему на невозможность отношений между нами», - непонимающе пожала я плечами.
– Ничего мне надо, - "показывать" не договорила я, сконфуженно шмыгнув к выходу. – И раз мы всё обсудили, тогда прощайте, генерал?
Поддалась я всё же слабости в последний момент и остановилась у двери, чтобы услышать… что? Что Рэйгард не согласен? Что он так не считает и готов разорвать помолвку, чтобы быть со мной, со своей парой?
Или, может, что ему жаль, что мы встретились в подобных непреоборимых обстоятельствах?..
Но ничего из этого генерал не произнес. Он лишь нацепил на лицо знакомую маску отчужденности, а вместо прощания в его голосе зазвучал металл: