Бывшие. Вдребезги сердца
Шрифт:
– Прости…
– Нет! Энди!!!!!
Я рвусь и рвусь, пока не входит Стоун с сигаретой в зубах.
– Неужели сдох? – его смешок, вызывает у меня бурную реакцию. Не знаю, какие силы меня толкают на подвиги, но я высвобождаю руки и похоже, ломаю одну из них. Вроде левую. Стоун получает по яйцам и скрючивается, осыпая пепел на носки своих ботинков. Мой новый удар, валит его на лопатки. У него, получается, выстрелить и пуля влетает в мою ногу, чуть выше колена. Дальше, как в замедленной съемке. В широкие двери вбегает Джаспер и простреливает башку Бенджамина. Брызги крови стекают по моему лицу. Я волочусь к Энди и укладываясь рядом, умещая голову на его трепещущей
– Тише, всё позади. – Шепчет Джаспер и зовет медиков.
– Спаси его…умоляю…
Слезы хлещут по моим щекам, и я не чувствую боли. С приходом медиков, меня отрывают от Энди и просят лечь на носилки. Я слушаюсь, не сводя глаз с жениха. С ним поступает аналогично, только подают кислород, через специальную маску.
– Как вы все поняли?
– Спасибо за подсказку.
Мне вводят лекарство в вену, и я засыпаю. Улыбка Джаспера, последнее воспоминание перед сном.
***
Спустя шесть часов.
В Медицинском центре Мауи полнейшее безумие. Репортеры заполоняют фойе и рвутся за остросюжетным интервью. Я слышу миллион голосов за стеной палаты и жду, что ко мне вот-вот кто-нибудь придет, и скажет, что Энди пришел в себя. Но это происходит, лишь двумя часами позднее. Странно, но дождь больше не стучит по карнизам. Ураган закончился…
– Милая!!! – Мама влетает в комнату, а Мано едва поспевает за ней. Пока мы обнимаемся, вижу, как появляются друзья. – Ты нас так напугала!
– Простите.
– Наша смелая девочка. – Мано целует меня в лоб и отступает. Мама же не отходит и на шаг.
– Как Энди? – я не могу не думать о нем.
– Операция прошла успешно, скоро вы оба поправитесь, – отвечает Джаспер.
– Кстати, меня зовут Квентин. Приятно познакомиться.
– Квентин? – переспрашиваю я.
– Долгая история, расскажу тебе на девичнике. – Хихикает Ипо.
– Девичник? – я закатываю глаза, чтоб не расплакаться.
– Милая, мы единогласно решили, что сразу после выписки устроим шикарный девичник! А мужчинам позволим сходить в стрип-клуб. – Смеется мама, и я вытягиваюсь по струнке, за исключением загипсованной руки и ноги в бинтах. – Что с тобой?
Ипо, Оук, Джаспер, Мано и мама окружают кровать.
– Захочет ли Энди жениться на мне?
– Боже, конечно, захочет! – не задумывается мама.
– Ты ему жизнь спасла. – Довод от Оука.
– Иначе и быть не может. – Утверждает незнакомец в обличие Джаспера.
– Вспомни, что ты говорила мне, когда мы разговаривали о клятвах? – Мано нежно касается меня и подмигивает.
– Он любит тебя. – Ипо перескакивает всех, и я прошу подругу наклониться, чтобы я могла кое-что прошептать лично ей. После моей фразы, она загадочно улыбается и просит всех удалиться. Через пять минут в палате оказывается инвалидная коляска, в которой, благодаря Ипо, я прекрасно умещаюсь. Семья и друзья, собравшиеся в коридоре, удивленно провожают нас взглядами и незаметно двигаются следом. Мы пересекаем парочку палат и кабинетов, пока, не сворачиваем в ту, где под присмотром медсестры восстанавливается Энди. Ипо подкатывает меня очень близко к его постели, и я в состоянии, прикоснуться к нему.
– Я буду за дверью. – Произносит подруга.
– Подожди, - я ёрзаю в кресле. – Что с…
– Он мертв. Как и Рона. Повесилась в камере, оставив предсмертную записку.
– Что в ней?
– Просит прощения и рассказывает, что ее заставлял делать Стоун.
– Спасибо.
– Всё позади, малышка.
Я приникаю губами к руке Энди и бубню:
– Ты слышал любимый, солнце взошло…
ЭПИЛОГ
Город сбрасывает туманный купол и вновь оживает. Национальная гвардия расчищает дороги и сворачивает полевые штабы. Дорожные рабочие разгребают ветки, открывая доступ к шоссе и выездам из Вайлуку. Атэа войдет в историю, как самый затяжной ураган на Гавайях. По радио линии оповещают, что беспокоиться больше не о чем. Вскоре начинают функционировать телефон и сеть интернета. Я прислоняюсь к окну маминой машины, пока жду ее появления от врача и вижу людей, обретших спасение и получивших надежду. Два месяца назад, по этой улице текли грязевые реки, а сейчас, лишь свернутые почтовые ящики напоминают о непогоде. Дверной колокольчик звенит в паре футов от меня, и я улыбаюсь. Мама с бумажкой в руке, спешит поделиться радостной новостью. Я давно поняла, что мама беременна, но ей нужно было заключение своего доктора.
– Да!
– Поздравляю!!!
Мы обнимаемся, греясь в ярких солнечных лучах, и щуримся, чуть поднимая головы к небу.
– Скажем Мано сегодня?
– Нет, я думаю, лучше сообщить ему о ребенке на семейном ужине в субботу.
– Хорошо, тебе решать.
– Как там у вас с Энди дела? После свадьбы мы почти не общаемся.
– Прекрасно. Он до сих пор на связи с Крузом. Сама понимаешь, надо закрыть дело Бенджамина Стоуна.
– Лейтенант молодец, добивается того, чтобы расследование не зашло в тупик.
– Да.
– А вы как? Снова не ответила. – Мама убирает прядь моих волос за ухо.
– У нас медовый месяц в самом разгаре.
– Идем в кафе, я тебе тоже кое-что расскажу про медовый месяц.
Мы перебегаем дорогу и входим в кафе, где нас встречают с улыбкой. За время урагана, люди соскучились по простым эмоциям. Наш заказ приносят через минуту и балуют двумя фруктовыми пирожными.
– Так что там вытворяет Мано?
– Для начала забудем на время, что мы мать и дочь.
Я смеюсь. Оказывается Мано тот еще проказник. Спустя час, я чуть не валюсь со стула от смеха и стыда. Рыбак феноменальный любовник! Мама просит меня умерить пыл и не позорить ее перед посетителями. Но, черт подери, вас когда-нибудь привязывали к изголовью и слизывали шоколад из потаённого местечка? За разговорами я не замечаю, что Энди стоит у входа в кафе и наблюдает за нами.
– Милая, у нас влюбленный поклонник.
Я оборачиваюсь и сияю от счастья еще сильнее, чем мгновение назад.
– Я пойду, ты не расстроишься?
– Нет, конечно!
Залпом опустошаю стакан с молочным коктейлем, беру сумку и тороплюсь к мужу. Теперь мама смотрит, как мы целуемся, стоя под забытыми летними лучиками.
– Хочу тебя украсть, ты согласна? – Энди улавливает мой кивок и ведет к машине. Его рука по сей день в фиксаторе, но это не мешает ему, лихо водить «Шевроле». Если бы я могла лично поблагодарить бога, я бы сказала мудрейшему старцу спасибо и крепко обняла. Те кошмарные недели, проведенные в больнице, навсегда внедрятся в мою память. Энди долго приходил в себя, чувствовал вину за случившееся и проклинал родителей. Джаспер рассказал ему, как отчаянно я боролась в той рыбацкой хижине, как накинулась на Стоуна и с тех пор, он никуда не отпускает меня одну. А также установил какое-то приложение на мой телефон, что отслеживает мое место нахождения. Я пыталась образумить Энди, но он не желает слушать. Слишком свежи его собственные воспоминания о мстительном брате.