Бывшие. Вдребезги сердца
Шрифт:
– Я заберу ее к себе, а утром доставлю в Куоло.
Круз без какого-либо стеснения улыбается, вынимает телефон из брюк и набирает номер моей мамы. В это время, мы с Энди следуем к регистратуре и надеемся, что информация об Анне уже спустилась с верхних этажей.
– Простите, нам бы поговорить с тем, кто отвечает за состояние Анны Бушел.- Я натягиваю любезную улыбку и медсестра, жмет какую-то кнопку у себя перед глазами. Через минуту появляется врач с исконно гавайской внешностью.
– Вы по поводу только поступившей девушки? – не удлиняя момент выяснения, переходит сразу к делу.
– Да, хоть что-то уже
– Успокойтесь, она без сознания. Мы проведем все необходимые тесты и завтра озвучим диагноз родителям и уведомим полицию. Лично от себя благодарю за человечность.
– Спасибо. – Синхронно отвечаем с Энди и на этом, общение с врачом заканчивается.
Окна в больнице, намертво заливаются дождем и в этой непроглядной мгле, можно различить лишь слабые отблески уличных фонарей. Энди и я, проходим мимо Круза, и тот жестом показывает, что вопрос с моей семьей улажен, и я могу не играть в рулетку с собственной жизнью.
***
Скромное, но уютное бунгало Энди, затесывается меж высоких домов и таким образом, уклоняется от шквалистого ветра. Парень пропускает меня в дверь первой и закрывает ее на все имеющиеся замки. Я, естественно, бывала здесь раньше, и каждый предмет мебели напоминает о нашей безудержной страсти. Неловко до ужаса.
– Проходи, а я посмотрю, что есть из одежды, может, осталось что-то из твоего гардероба.
Я шевелю бровями, как заправский мим и Энди вскидывает руки в защитной позе «сдаюсь, прости». С его исчезновением, я снимаю сандалии и иду за полотенцем в ванну. От взора на голубую плитку с гавайским принтом, я замираю. Вряд ли в любом другом месте, я бы чувствовала себя также не комфортно. В зеркале с джутовой рамкой, корчу отвратительную рожицу и вижу грязные разводы на шее. Не задумываясь, раздеваюсь, включаю тропический душ и встаю по нестерпимо горячие струи. Энди без стука входит в крохотное помещение и теряет дар речи.
– Я…принес…свою футболку и…вот.
Спрятавшись за шторкой, выпроваживаю его в коридор и улыбаюсь. Он выглядит, как мальчишка, впервые подглядывающий за девчонками в школьной душевой. Пару минут спустя, просушиваю волосы махровой тканью и надеваю принесенную футболку с огромной дырой на спинке. А на попу напяливаю мужские боксеры. На мне они смотрятся как шортики.
С высоко поднятой головой, показываюсь на глаза Энди, и он просыпает кофе с ложки, не донеся до чашки всего ничего. Я отбираю у него упаковку с терпким содержимым и насыпаю нам обоим по большой горке. Затем обхожу истукана у кухонного островка и отрываю чайник от плиты.
– Это чертовски мучительно, Кани.
– Ты сам предложил помощь, - я наполняю кружки кипятком. – А то печенье с клубничной прослойкой на том же месте?
Он пожимает своими широкими плечами, а я сокращаю дистанцию между нами, чуть толкаю его бедром и, встав на цыпочки, достаю до верхнего ящика. Печенья хватит на отряд голодных скаутов! Едва коробка падает мне в руки, я падаю в объятия Энди. Он так шустро справляется со мной, что даже пугает. Я вклиниваю меж нами ладонь и не даю ему, себя поцеловать.
– Снова?
– Почему так вышло, детка? – лбом упирается в мой лоб, задевая губами нос.
– Долго идеально быть не может. – Отталкиваю Боссона и, вскрывая на ходу пачку, закидываю в рот мини-кружки с клубникой. Кофе как раз успевает немного остыть.
–
– Что ты имеешь в виду? Думаешь, я поставила точку, потому что ничего не хотела менять?
– Бинго!
Его ухмылка обижает меня.
– Я была влюблена в тебя, я…
– Если ты на самом деле что-то испытывала ко мне, не поступила бы так, как поступила.
– Ты же не знаешь, какова причина моих действий? Ты ничего не знаешь!
– Опять меткое попадание! Я и, правда, ни черта не знаю. Ни о тебе, ни о том, что в твоей маленькой головке. – Энди щелкает пультом каналы, но работает только один, с передачами для пенсионеров. Я загораживаю ему экран и приставляю руки к бокам.
– Я не должна объясняться с тобой, я ушла и на этом всё. Ты же не особо горевал или я не права? Мисси Элмар, очень даже была рада нашему расставанию!
– Да она шлюха, каких поискать. Уйди с обзора.
Я не двигаюсь, делаю глоток кофе и смотрю на него в упор. Энди поднимается, выбивает чашку из моих рук и цедит таким низким голосом, что я сравниваю интонацию с рычанием льва.
– Ты наигралась со мной, как со щенком из приюта и сдала обратно, потому что я требую много внимания и любви. Ты бездушная принцесса, Кани Венг.!!!
Энди устремляется подальше от меня и хлопает дверью своей комнаты так сильно, что сыпется штукатурка со стен и вроде бы, слетает один из наличников.
– Научись вовремя прикусывать язык, дура. – Шиплю сама себе и сажусь на диван, что еще хранит тепло Боссона. Теперь «Колесо фортуны» будет моим спутником на всю ночь, вместо доброго, мужественного и такого соблазнительного парня!
Глава 3
Я просыпаюсь всё под тот же меланхоличный бег дождя по крыше и стеклам. Неужели ливень никогда не кончится и Вайлуку уйдет под воду, как пресловутая Атлантида. Помню, как в детстве зачитала до дыр Жюля Верна, только сейчас захватывающие сцены воссозданные за окнами, совсем не вызывают желания узнавать, что будет дальше. Я поднимаюсь, подхожу к низкопрофильной деревянной раме и провожу по ней двумя пальцами, осязая текстуру. В гавайской архитектуре сходятся множество стилистических направлений, от готики до ренессанса. Но дом Энди особенный. Широкоскатный, карнизы заключены в огромные скобки, фасад покрыт вертикальным дощатым сайдингом и большими портиками. Этот стиль уходит корнями в плантации сахарного тростника (так называемая плантационная архитектура). В 1970-1980 годах он был близок к исчезновению, но после 1990 года, возродился с новой силой и стал неотъемлемой, характерной чертой гавайских построек.
С кухни ко мне подбирается запах яичницы. Я растираю плечи и следую за тонкой ниточкой аромата, что приводит меня к обеденному столу, на коем с математической точностью расставлены тарелки и приборы. Незаметно улыбаюсь, пока Энди наливает кофе. Раньше я замечала за ним некоторое расстройство по поводу расстановки вещей, порядка и расположения предметов, и сейчас, мне кажется подобный пунктик очень милым. Энди с хмурым выражением лица, с двумя чашками садится слева от меня, закидывает ногу на ногу, согнув в колене и молча, отпиливает вилкой вздувшийся белок.