Бывший
Шрифт:
– Серебрякова, если раньше я считала тебя красавицей, то теперь просто жалею, что я не мужик и подыхаю от зависти. Игорек, Наташа – вы чудо. Так, подруга – теперь едем ко мне – одеваться.
Таксист аккуратно притормозил у Оперного театра. Пересчитал деньги и сунул в засаленный карман брюк. Ника отворила дверцу "волги" и осторожно ступила ногой на лед. Воздух холодный, но ветра нет. Мороз приятно покалывает кожу. Осмотрелась по сторонам – как всегда в это время по пятницам в центре народу тьма-тьмущая.
"Вот и чудесно, так
Посмотрела на многочисленные ступени, укуталась поплотнее в полушубок Светки и осторожно шагнула вперед. Туфли на шпильках предательски скользят на покрытой льдом дороге. Мимо прошла компания парней – все как по команде обернулись, и Ника поймала на себе их восхищенные взгляды. Набрала побольше воздуха и поднялась по ступеням.
Зашла в полутемное помещение, освещенное красивыми цветными люстрами из чешского стекла. Осмотрелась по сторонам – слишком много людей. Как среди этой толпы найти американца?
Бросила взгляд на зеркало – в нем отразилась великолепная блондинка с длинными волнистыми волосами, в узком темно – синем платье "миди". Трикотаж обтянул фигурку как вторая кожа, серебристый тоненький пояс подчеркивает тонкую талию. Ноги затянуты в черные ажурные чулки, туфли на высоченной шпильке делают Нику выше на десять сантиметров. Накрашенное лицо кажется чужим и вульгарным. Ника никогда не использует так много косметики. Нахмурилась и шагнула к стойке бара.
Бармен вежливо поздоровался. В этот момент подошел портье в элегантном, строгом костюме.
– Добрый вечер. Столик заказывали?
Ника растерянно посмотрела на него:
– Меня должны здесь ждать. Некий господин Джонсон.
Лицо портье тут же расплылось в улыбке.
– О да, конечно. Меня просили провести вас лично к столику. Пройдемте.
Ника последовала за мужчиной, чувствуя неловкость от слишком шикарной обстановки. Портье вел ее в конец залы. Ника всматривалась в лица мужчин за столиками, пытаясь угадать кто же из них знаменитый Джонсон. Наконец они подошли к самому дальнему столику в зоне VIP. Здесь количество посетителей резко снизилось, и за столиками сидели в основном по двое или трое.
– Господин Джонсон – обратился по-английски портье к мужчине за столиком слева. Тот отмахнулся от него, словно, не замечая и продолжая говорить по сотовому. Он даже не удостоил взглядом и Нике захотелось тут же сбежать. Портье ушел, а она так и осталась стоять, словно изваяние. Вилли Джонсон резко жестикулировал и говорил на повышенных тонах. На вид ему не больше сорока. Очень представительная внешность. Можно даже сказать, что он красивый. Темные волосы аккуратно заглажены назад, лицо чисто выбрито. Волевой подбородок, резкие черты лица, густые брови на висках серебрятся тоненькие ниточки седины. Худощавый, подтянутый – наверняка тренажерный зал, личная массажистка и бассейн два раза в неделю. На пальце сверкнула массивная золотая "печатка". Поднял голову и на секунду замолчал, отнял трубку от уха и устремил на Нику пронизывающий взгляд. Серые глаза рассматривают пристально с интересом.
– Я перезвоню – Захлопнул крышку мобильного. Продолжает смотреть и молчит, а у Ники от этого взгляда мурашки по коже. В этом человеке чувствуется странная сила, властность, жестокость. Такое чувство испытываешь, когда вдруг общаешься со знаменитостью или политиком. Не то чтобы у Ники был подобный опыт, но именно такими она представляла себе депутатов или даже президента, а возможно и олигархов.
– Good evening mister Johnson*1
– Добрый вечер, Вероника Алексеевна. – на чистом русском ответил Вилли Джонсон и улыбнулся, увидев ее изумление. Ровные белоснежные зубы сверкнули в голливудской улыбке. – Не ожидали? Из меня американец так и не получился.
Он встал с мягкого кресла и вежливо помог Нике сесть.
– Вячеслав Сергеевич не сказал мне, что вы настолько прекрасны, Ника. Можно так фамильярно?
Она кивнула и почувствовала, как он снимает с нее полушубок и аккуратно вешает на спинку кресла.
– Простите со своими оболтусами говорил. Стоит оставить бизнес и все переворачивается как в классе, когда учитель вышел на минутку.
Ника улыбнулась, впервые почувствовав облегчение. Джонсон оказался далеко не тем ужасным снобом, которого она себе представляла. Очень аккуратный, вежливый и веселый.
– Что для вас заказать? Проголодались?
– Нет, спасибо вам. Мне чашку кофе.
Он удивленно на нее посмотрел, махнул рукой и тут же, как из-под земли вырос официант.
– Принеси чашку кофе, мороженое ваше фирменное с шоколадом и клубнику даме. Мне двойной эспрессо без сахара и бокал виски.
Посмотрел на Нику пронзительно-серыми глазами и девушке показалось что в его взгляде промелькнуло нечто не поддающееся определению. Нечто странное. Не мгновенная похоть. А даже глубже. Он склонил голову к плечу, рассматривая ее.
– Итак, Вероника Алексеевна, приступим?
– Да, конечно. Я вот каталог принесла, проспекты с подробным прейскурантом цен и…
Он засмеялся, и Ника замолчала.
– Я имел ввиду приступим к знакомству, Вероника Алексеевна. На договор время еще будет. Расскажите о себе. Как долго у Тимофеева работаете?
"Не хочет говорить о сделке. Наверно уже передумал или цену себе набивает. Действует по правилам опытного продавца. Втереться в доверие, найти общее и потом продать"
– Пять лет.
– Много. Совсем девочкой на работу устроились? После школы?
Ника вновь улыбнулась.
– Можно и так сказать. Работала и училась.
– На кого учились?
– На учительницу истории, – Ответила тихо.
Он засмеялся громко, заразительно, а Ника смутилась.
– Совсем на училку не похожи. Представляю физиономии учеников при виде такого красивого преподавателя. Особенно старшеклассников. Вы не похожи на типичного работника маркетинга. Не вижу в вас настырности и наглости. Справляетесь с работой?