Ц-7
Шрифт:
Мельком глянув на бубнящего Ивана, которого морально уничтожала Аня, зажав в углу, я снова погрузился в голубое и золотое сияние.
– Вы привезли программу? – сказал я, невольно придавая голосу чуточку обволакивающей бархатистости.
– Да! – выдохнула сибирячка. – Графический редактор!
Мне было приятно наблюдать за тем, как кровь приливает к ее лицу, нежно румяня щеки… но вычтех превыше всего.
– Не спрашиваю, растр или вектор, – проговорился я, досадуя на рассеянное внимание. –
– Тысяча, на Паскале и Ассемблере… Нет, больше, – смутилась Наташа, – но точно не помню. Мы назвали программу «АмРис». Ну, сокращенно – «Ампара – Рисунок». На экране появляется такое… как бы окно, и в нем работаешь с картинкой. Изображение можно двигать, увеличивать, менять по-всякому, и даже возвращаться к предыдущему состоянию, если что-то не нравится.
– Отмена последнего действия? – быстро спросил я. – Замеча-ательная функция! Мой комп… моя микроЭВМ в вашем полном распоряжении, Наташа! Загружайте свой «АмРис».
– Ой, сейчас! – осчастливленная блондинка процокала каблучками в кабинет, а я, проводив ее исключительно платоническим взглядом, переключился на грустную шатенку.
– Здравствуйте, – прошелестела она. – У нас – там, во Владивостоке, тоже клуб. Только проект совсем другой, мы… Ой, извините! – девушка протянула руку, и представилась: – Я - Даша Томина.
Весь мир словно погрузился в прозрачное желе, остановившее всякое движение. Я медленно, очень медленно поднял руку и слабо пожал девичью ладонь.
Передо мной стояла та самая Даша. Дашенька. Дашечка. Именно в нее я влюбился в прошлой жизни. Мы встречались около года, пока я не сделал предложение. Осенью… Вот в такой же хмурый день… Даша согласилась выйти за меня замуж, и мы прожили вместе тридцать лет…
Томина ослабила оковы стеснения, заговорила бойчее, повествуя о «радиофонах», и о чем-то вроде сотовой связи, а я в это время вспоминал нашу совместную жизнь – редкие счастливые моменты, тонувшие в черном вязком разливе ссор, сцен, свар…
«Она одного года рождения со мной, – тянулись безрадостные мысли. – Сейчас ей, значит, девятнадцать…»
Встряхнувшись, я натянул улыбку и пообещал обязательно помочь с проектом. Не знаю уж, докуда упало бы мое настроение, но тут в приемную вошел человек, появления которого я не ждал точно.
Андропов в старомодном черном пальто появился в дверях, внимательно оглянулся, и выдавил улыбку.
– Здравствуйте, Миша. Я вижу, жизнь бурлит!
– Здравствуйте, Юрий Владимирович, – чувствуя накат облегчения, я реально порадовался приходу чекиста № 1. – Пока еще первые бульки пошли!
Заглянув в кабинет, я полюбовался Наташиным задиком, красиво обтянутым юбкой, и решил не смущать девушку.
– А пройдемте
У Вайткуса было так же пусто, как и у меня, но кресло нашлось.
– Прошу! Чай не предлагаю – чайника нет. Заварки, впрочем, тоже.
– Перебьюсь! Я ненадолго, – посмеиваясь, Андропов уселся, расстегнув пуговицы на пальто. – Для зачина… Вы следите за… м-м… всенародным обсуждением новой Конституции, Миша?
– Признаться, не очень, – смутился я. – Как-то… не в курсе.
– Да ну? – не поверил Ю Вэ. – И о новой государственной структуре не имеете понятия?
– Ни бум-бум, – вздохнул я, понурясь.
– Типичный технарь! – развеселился председатель КГБ. – Ладно, проведу вам политинформацию, тем более что вопросы госустройства не обсуждаются в газетах… В общем, предложена такая схема. Кроме генсека, в КПСС появится председатель партии – он будет царствовать, но не править. На Пленуме этот пост закрепили за Брежневым.
– Ага… – затянул я.
– Да, – усмехнулся Андропов, – уйти сразу и насовсем он не в силах. А вот в генеральные секретари выдвинули Машерова.
– Нормальный мужик, – оценил я.
– Советом Министров останется рулить Косыгин, а Президентом СССР… – голос Юрия Владимировича дрогнул, едва не слетев в фальцет. – Стану я.
– Поздравляю! – я был и обрадован, и немало удивлен. – Оптимальный вариант!
Андропов странно улыбнулся – немного жалко, немного смущенно.
– Устал, Миша, если честно… Вышел с Пленума, а самого качает и ведет, будто воздушный шарик на веревочке. И внутри такая же пустота…
– Понимаю… – я задумался и криво усмехнулся. – У вас все нормально с целеполаганием, просто… Вы достигли власти – и чувствуете опустошение? Мечты сбылись, желания исполнились? Конец пути? Начало, Юрий Владимирович!
– Пожалуй, вы правы, Миша, – председатель КГБ облокотился на пухлые подлокотники, и сложил ладони перед собой. – Чего это я… Всё только начинается, да! А работы… Море! – вздохнув, он приставил сложенные ладони к носу, и взглянул на меня исподлобья. – Миша… Вы будете мне нужны.
– Всегда к вашим услугам, товарищ Президент, – улыбнулся я.
– Благодарю, товарищ советник, – отзеркалил улыбку Андропов, – А пока позвольте обеспокоиться вашей безопасностью. Центральный штаб – звучит, конечно, сурово, но у вас даже дежурного нет! А теперь – будет. Юра! – повысил он голос. – Зайди, пожалуйста!
И посетило меня третье удивление за утро. Слегка алея ушами, в кабинет шагнул мой одноклассник. Сосницкий.
– Юрка?! – вытаращился я.
Сосна подтянулся, и отчеканил: