Царь-дедушка
Шрифт:
– - Найдутся, государь.
– - безрадостно ответил Штарпен из Когтистых Свиней.
– - Ну и хорошо.
– - кивнул я.
– - Глашатаев только по столице сегодня разослать не забудь, чтобы, значит, довели до всех новость. У нас в одеоне на завтра что запланировано?
– - Днем нравоучительная комедия «Скупой козопас», а вечером трагедия...
– - Вот давай лучше поменяем.
– - перебил хефе-башкента я.
– - Трагедию днем, а вечерком, на комедию, я с семьей пожалую. Царская-то ложа не обвалилась еще?
– - Как можно, государь?!!
– - князь всплеснул руками.
– - В лучшем виде подготовим.
– - Вот и замечательно. Отдохну культурно после трудового дня, да и царевны поди будут рады развлечению. Ты к нам тоже в ложе присоединяйся, пущай наследники со столичным головою познакомятся получше.
– - пока его собственная голова еще на месте.
– - Оно полезно. А ты так-то по какой причине пришел? Принес, гляжу, чего-то.
Я кивнул в сторону валяющегося на полу и позабытого Штарпеном тубуса.
Хефе-башкент охнул, вскочил (как это у жирдяя вообще получается, так вскакивать?), и засеменил, огибая стол, к своей потере.
– - Так ваше величество изволили же давеча интересоваться строительством нового, большего одеона.
– - Изволил.
– - согласился я, глядя как князь пытается согнуться и поднять с пола тубус.
Ничего, конечно, у него не получилось -- пришлось на одно колено опускаться. Чуть на бок при этом не завалился, фигов дирижабль.
– - Ну... Уф. Вот. Перед вчерашним празднеством подвели итоги. Отобрали четыре наилучших проекта.
– - Штарпен начал разворачивать на столе пергаментные свитки с эскизами и чертежами.
– - Я взял на себя дерзость явиться, дабы просить один из них высочайше утвердить.
А неплохо в Ашшории архитектурное дело поставлено. Планы, примерно как в моем родном мире, того же приблизительно качества и детализации, даже цветные эскизы фасадов имеются. И какой из них выбирать? Смотрятся все весьма прилично, ни один на другой вовсе ничем не похож, а какие строения понравятся моим подданным, так это вообще тайна великая.
Хотя, читал я в той еще жизни одну книжку интересную, про Томского губернатора. Тому тоже надо было выбирать из проектов, правда не театров, а вокзалов, так он на этом умудрился еще и денег приподнять.[iv] А я что, хуже тамошнего Лерхе?
– - Утвердить, конечно, можно.
– - кивнул я.
– - Но давай-ка мы с тобой, князь, на этих проектах лучше заработаем.
– - Не смею возражать, ваше величество.
– - оживился столичный градоправитель.
– - А каким образом?
– - Ну, как ты понимаешь, новый одеон нужен не столько мне или тебе, сколько самим горожанам, потому как в старый все желающие уже не всегда помещаются, верно?
– - Истинно так.
– - согласился князь.
– - Наверное будет вполне логично, если и внешний вид для одеона выберут те, кто его посещает, не так ли?
– - Ну так-то оно, конечно, так, а только как?
– - интересно, хефе-башкент мастер-класс у Черномырдина с Кличко не брал?
– - Очень просто.
– - я взял рисунок, изображающий фасад проектируемого театра и помахал им в воздухе.
– - Вешаем у входа в одеон все четыре проекта, нумеруем, рядом ставим четыре больших ящика с теми же номерами и часового. Глашатаи по городу объявляют, что я разрешаю жителям самим избрать проект путем свободного голосования. Жители возрадуются?
– - Они-то да, а не много ли им воли, государь? В таком-то важном вопросе на мнение всякой голытьбы полагаться...
– - позволил себе усомниться в царской идее Штарпен.
– - Вот в том-то и суть!
– - воскликнул я.
– - Каждый, кто пожелает отдать свой голос за понравившийся проект должен бросить в номерной ящик любую, пусть даже самую малую монетку. А в каком ящике больше денег наберется, того проекта и победа. Деньги с тобой поделим пополам. Ну, в смысле, часть в царскую казну, часть в столичную.
– - Ге-ни-аль-но!
– - выдохнул хефе-башкент.
– - Вот и мне кажется, что это неплохая идея.
– - я усмехнулся.
– - А думал ли ты по поводу корреры?
– - Да, государь, но...
– - князь замялся.
– - В Аарте на нее смотрителя и плясунов взять негде, разве что из Запоолья приглашать. Только промеж мною и князем Хурамом давняя нелюбовь.
– - Ну этой твоей беде помочь, думается, легко. Тумил!
Миг, и мальчик показался на пороге.
– - Да, ваше величество?
– - Зайди и дверь прикрой.
– - распорядился я.
– - Скажи, отец твой, он, если его пригласить в смотрители столичной корреры, согласится приехать? С соответствующим, разумеется, жалованием и чиновничьим рангом.
– - Так согласиться-то он, может, и согласится, только нету же той корреры.
– - пожал плечами парень.
– - Потому и нету, что некому пляски с быками организовать.
– - я повернулся к Штарпену.
– - Отпиши князю Камилу из Старой Башни, мой стремянной тебе поможет.
– - Как прикажете, повелитель.
– - вздохнул хефе-башкент.
Видать понимает, что под приглядом старого плясуна со стройки много не уворуешь, а вот потратиться придется изрядно. Однако, я кажется дал понять, что аудиенция закончена -- чего князь не сваливает?
– - Еще какое-то дело есть?
– - ласково поинтересовался я.
– - Увы, государь.
– - Штарпен понурился.
– - По всем делам об оскорблении величества был указ докладывать лично царю, что я с сокрушенным сердцем и делаю.
– - Ну докладывай.
– - ничего себе, взойти на престол не успел, а меня уже кто-то хает.
– - Золотых дел мастер, Курфин Жук, во время ночного празднования в честь коронации, упился до изумления и начал ругаться самыми похабными словами на всех, кто с ним в корчме сидел. Хозяин заведения его устыдить хотел, говорил, что негоже де в день восшествия на престол царя такие словеса употреблять, а оный Жук заявил, что на царя он плевать хотел.