Царь-дедушка
Шрифт:
– - Как поступают в приличных домах я не знаю, поскольку в свое время обошелся без чьего-либо посредничества, причем был тогда немногим старше Утмира.
– - истинная правда, причем в обеих жизнях.
– - Да и чему такая девушка из «строгой, но небогатой семьи» сможет научить пацана, если сама даже письку сосать не умеет?
Невестушка аж задохнулась от такого пассажа.
– - Впрочем, вашему младшему, как мне показалось, все это еще не особо интересно -- так, одно из приключений, которыми столь богата юность, -- а вот что касается Асира... Знаете, Валисса, а вы правы. Полагаю, вам стоит обсудить этот вопрос с сыном самой, и если он желает ограничить свой меч единственными ножнами...
– - я развел руками.
– - Его право. Хотя как по мне, так это ограничение можно отложить и на после женитьбы.
Валисса -- умница такая, -- резко успокоилась и побарабанила пальцами по подлокотнику.
– - Считаете, что молодым людям следует достаточно нагуляться и набедокурить в юные лета, чтобы к зрелости вся блажь из головы уже выветрилась?
– - спросила она.
– - Пожалуй.
– - я кивнул.
– - Главное контролировать эти процессы, дабы к зрелости в голове одна дурь не осталась. И даже не думайте, царевна, свалить этот контроль на меня. Я старый, помру скоро.
Откуда-то из соседней комнаты притопал зевающий и потягивающийся Князь Мышкин, плюхнулся на попку и с интересом начал разглядывать платье Валиссы -- видимо на предмет вскарабкаться по юбке на колени. Невестка погрозила коту пальцем, на что тот фыркнул и начал умываться: не больно-то, мол, и хотелось.
– - Хорошо, я поговорю с сыновьями.
– - царевна поднялась.
– - Посмотрим какое они примут решение.
После ухода Валиссы Мышкин вознамерился было напроситься на ласку, но, увы -- мир бывает несправедлив даже к царским котам -- пришел Шаптур.
– - К инициации все готово, государь.
– - сообщил он.
– - Послушник Тумил только что прибыл, я попросил хирбада[xiv] Ашавана подготовить его к церемонии.
Разумеется, что прибыв в Ежиное гнездо я первым делом распорядился, чтобы наш дворцовый капеллан со своими послушниками неслись в царскую часовню зажигать свечи с жаровнями и исполнять все прочие потребные для церемонии переплетения косы дела. Ну и Шаптура к процедуре припахал, ясен пень -- даром он что ли с нашей обители?
Не думаю, что аврал прибавил Ашавану любви ко мне... Только у нас с ним и так той любви, ноль целых шиш десятых.
Не нравится мне он, вот честно скажу -- не нра-вит-ся. Нудный, безынициативный, способный лишь псалмы петь -- и то без выражения, да еще и фальшивя. Как такая моль бледная могла попасть в часовню для членов царской семьи -- ума не приложу. Не иначе креатура Йожадату, призванная выгонять весь двор на богослужения в Пантеон почаще.
– - Поможешь накидку подвязать?
– - я поднялся, и князь Мышкин поглядел на меня как на предателя.
– - Что-то у меня после сегодняшних похождений спина побаливает, а там слева такой хитрый шнурок...
Облачившись должным образом и прихватив посох я, в обществе Шаптура, и под изумленными взглядами всех встречных проследовал в дворцовую часовню, у затворенного входа в которую стоял босой, в старой заношенной сутане, Тумил, и изображал смирение. Очень качественно изображал, но уж я-то своего послушника изучил довольно хорошо -- парня от гордости просто разрывает.
– - Готов?
– - спросил я, остановившись рядом.
– - Я поступлю по воле своего наставника.
– - тихо, опустив очи долу, ответил мальчик.
Ой, лисо...
– - Хорошо. Мы с братом Шаптуром удостоверимся, что все готово должным образом, и начнем.
– - сказал я, и вошел в часовню.
Да так и ох... Ох, и удивился же я!
Рядом с парой положенных Ашавану послушников торчали еще четыре фигуры в сутанах, и со смутно знакомыми физиономиями.
– - Оч-чень интересно.
– - прокомментировал я.
– - И как сие следует понимать?
– - Сказано было, что если кто примет на себя знаки временного монаха, и расплетет косу до восхода следующего дня, тот совершит мерзость в глазах Троицы.
– - негромко ответил Асир.
– - И где же ты таких познаний-то набрался?
– - усмехнулся я.
– - У меня есть друг из Обители Святого солнца.
– - чуть улыбнулся наследник престола.
– - Надеюсь ты не про того старого хрыча, который иногда носит на голове золотой обруч с зубцами. Он такое друджа лысого бы вспомнил.
– - оглядев молодых людей я убедился, что они готовы с царем спорить.
К тому же он -- в смысле я, -- тут находится в должности простого монаха, так что поприсутствовать на инициации товарища им вроде бы как сам Солнце велел, да и я, вроде как не против.
– - Ну и как ты их решил к обряду приставить, преподобный?
– - спросил я Ашавана.
– - Выдал свитки со «Славься», будут петь.
– - кисло отозвался жрец.
Не в восторге, видать, но спорить с царевичем, это как-то даже чревато. Он когда-то и царем станет.
– - Ну и славно. Давайте приступим, пожалуй, произнес я, разворачиваясь.
Хорошо что петь будет не Тумил -- ему уроки с Хрисом как-то слабо помогают.
– - Пойдем.
– - я положил руку на плечо Тумила и с удивлением понял, что парня ощутимо колотит.
– - И не волнуйся, не на Черныша выходишь.
– - Было бы там с ним из-за чего переживать...
– - чуть слышно буркнул парень, глубоко, как перед прыжком в воду, вздохнул, и сделал первый шаг вперед.
Двери часовни распахнулись и грянул удар гонга.
– - Кто и для чего явился ко мне?!
– - дурным голосом взревел брат Шаптур, скрывший лицо под черной маской.
– - Отойди, тьма!
– - громко ответил я, продолжая держать руку на плече Тумила.
– - Смиренный брат Прашнартра привел послушника Тумила к Солнцу, и нет больше твоей власти над его сердцем!
Монах отскочил в сторону со скорбными завываниями, а мы сделали новый шаг вперед.
А Тумил сделал свой шаг.
И ещё.
А потом выскочили друджи.
Иноки Ашавана, в дико разукрашенных масках, выпрыгнули размахивая кривыми ножами, и потребовали шкуру Тумила.
– - Шкура его -- пропитанная потом сутана, и большего вам не получить!
– - прокричал я, убирая руку с плеча отрока.
Завывая, якобы друджи раскромсали одежду на моём стремянном, оставив его лишь в набедренной повязке.