Царь-дедушка
Шрифт:
– - Намасте,[xxi] славный царь.
– - произнес на парсудском посол, останавливаясь на строго определенном этикетом расстоянии от трона, и сложил ладони в молитвенном жесте перед грудью.
Ну натуральное хамло. Можно подумать я не знаю, что у асинов при приветствии старшего ладони принято держать на уровне лица. Да и толмача мог бы прихватить, кстати. Парсудский -- язык международного общения, а не дипломатических нот. Хотя мне он, конечно, известен.
– - Свети тебе Солнце, благородный Торис.
– - ласково ответил я.
– - Счастлив видеть в своем дворце посланца вашей прославленной державы. Правда...
Я вздохнул, и развел руками.
– - ...Совет Первейших не уведомил нас о твоем прибытии заблаговременно, а это создает определенную трудность.
– - Совету нет нужды уведомлять кого бы то ни было о направлении своего посланника.
– - не без самодовольства отозвался гусь-павлин.
– - Ты неверно толкуешь мои слова.
– - покачал головой я, продолжая ласково улыбаться.
– - Дело в том, что даже один миг держать посланца столь славной и дружественной Ашшории державы...
А что? Мы с асинами еще ни разу не воевали, что в местных реалиях однозначно относит их к дружественным.
– - ...на корабле было бы неуместно и невежливо, а подготовить достойное пристанище для тебя и твоих людей в городе уже никак не выйдет. Надеюсь, ты не найдешь умалением твоего достоинства, если я поселю вас на царской вилле, недалеко от Аарты?
– - Нет, о царь, не будет никакого урона чести Асинии в том, что посланец Совета Первейших поселится в твоем доме.
– - кивнул Торис Карторикс.
Ну еще бы, прочие послы живут в арендованных особняках, а тебе такие респект и уважуха сразу. Вон, еле сдерживаешь самодовольную улыбку, да и тон стал не такой нахальный. Давай-давай, считай, что я трепещу от страха видя такие наезды. Что за дятел тебя вообще додумался прислать? С каким другим царем от такого поведения посла уже война случиться могла бы.
– - Превосходно.
– - ответил я.
– - Тогда сегодня ты отдохнешь после путешествия, а завтра мы устроим пир в честь твоего приезда.
– - Однако же, я должен передать тебе дары Совета, славный царь, и обсудить ряд вопросов.
Вот настырный дурак! Как его только Мангала носит?
– - Обсудим, благородный Торис, непременно обсудим. Послезавтра. А сначала пир -- такой повод, однако -- без него никак нельзя. Мировая Гармония пошатнуться может.
– - Да будет по воле твоей, о царь.
– - снова кивнул посланник.
– - Однако мои рабы уже доставили подарки для тебя во дворец. Я не решился оскорбить твой взор видом этих грязных существ, но если ты проявишь минуту терпения, они внесут предназначенное тебе и тут же уберутся с твоих глаз.
– - Пусть так и случится.
– - я склонил голову в знак согласия.
Ну что можно сказать? Финансовая часть в асинском МИДе работает куда лучше, чем кадровая -- дары оказались весьма богатыми. Янтарные и золотые украшения, драгоценная посуда, связка соболиных мехов...
Я аж погрустнел, когда представил на какую сумму придется отдариваться в обратную.
Когда Торис Карторикс отбыл к месту временной регистрации и из тронного зала удалились все, обязанные присутствовать по церемониалу, меня, прямо на троне, взяло в осаду царское семейство с примкнувшими союзниками в лице Главного министра и Министра царского двора.
– - Что?
– - вздохнул я, понимая, что просто послать всех куда подальше не выйдет.
– - Ваше величество, мне показалось...
– - Зулик Тимариани чуть помялся.
– - Я думаю, что следующий раз беседовать нужно через толмача. Посол Карторикс, гм, владеет парсудским не в совершенстве.
– - Да он просто бесподобный наглец!
– - не согласился с зятем Шедад Хатикани.
– - Говорить в таком тоне с царем -- это недопустимо!
– - Действительно, не слишком ли вы были с ним терпимы?
– - спросила Валисса.
Судя по лицам внуков, они разделяли общее мнение.
– - В давние времена, -- я прикрыл глаза, -- один из Просветленных Учителей странствовал в дальних южных землях и проповедовал местным жителям Слово Троих. Однажды, когда он проходил со своими многочисленными учениками мимо одного из городов, оттуда вышли несколько его противников и начали поносить Просветленного последними словами, а он встал и молча стал слушать их. Те продолжали ругаться, но видя, что Просветленный молча внимает им, словно бы они пели прекрасные песни, начали недоумевать. «Что же, ты оглох и не слышишь, что тебе говорят?» -- вскричал один из них.
Я поднял веки и с удовольствием увидел недоумение на лицах своих собеседников.
– - «Отчего же, я прекрасно слышу вас» -- ответил Просветленный Учитель.
– - «И в былые времена, когда еще не познал Слово Троих так хорошо, наверняка бы кинулся на вас с кулаками. Теперь же я осознаю, что вправе брать то, что сам пожелаю, оставляя миру то, что мне не надобно. Ваши слова не нужны мне, я оставляю их вам». Недруги его замолкли, пораженные степенью его просветленности. Тогда он улыбнулся и добавил: «А теперь, когда вы поняли меня, мои ученики хорошенько вас отметелят».
– - нет, не вкурили, один только притаившийся за колонной Тумил гаденько усмехается (хорошо знает своего наставника).
– - Это я к тому вам рассказал, что месть есть блюдо, которое употребляют холодным. Валисса, пир на тебе и князе Шедаде. Князь Зулик, попробуй как-то, в общих чертах, выяснить, какого друджа Совету Первейших от нас надобно. А я съезжу, гляну, что это там за корабль у посла такой, про который вы мне тут все уши прожужжали.
Вот, кстати, истинная правда -- только и разговоров во дворце, что об асинской онерарии. И огромная-то она, и изукрашенная, и прям чудо какое-то, а не торговое судно... Аж интересно стало, что там за каравелла по зеленым волнам до нас доковыляла.
И тут у Шедада Хатикани началась натуральная истерика. Я и не думал, что человек так за работу-то переживает...
Если свести его пламенную пятиминутную речь к одной короткой фразе, то я такой поездкой унижу себя перед заморским выскочкой, чья мать, несомненно, не была верна своему мужу, уроню свое реноме в глазах всей Ашшории, да так, что поднять его будет ну никак невозможно.
Я от такой отповеди аж опешил.
– - Ну хорошо-хорошо, не надо так переживать, никуда я не поеду. Пойду, с документами поработаю, которые мне брат Люкава отобрал.
***
А посол-то силен оказался. Вечером, на пиру, пил никак не меньше прочих, а на следующий день, уже к обеду, никаких признаков абстинентного синдрома.
– - Ваше величество, Главный министр, приветствую вас.
– - раскланялся с нами Карторикс, входя в кабинет.
– - Присаживайся, благородный Торис.
– - кивнул я на кресло.
– - И давай уж без всяких славословий и политесов, на официальных церемониях надоело. Поговорим по-простому.