Царь Мира

Абдульманов Ильдар

Пинает Говарда, тот вскакивает.

Принц Говард. Ну, гад, теперь тебе от костра не уйти. Пастух, давай его свяжем — получишь награду.

Серый Маг. Вот этого не надо. Мне шестьсот лет, имейте уважение к возрасту.

Царевна. Ну и развалина! Еще сватается, живой труп!

Серый Маг. Это не ко мне, это вон к кому. ( Показывает

на могилу.) А я еще вполне гожусь. Еще пожалеешь, дурочка.

Пастух. Ладно, дергай отсюда, колдунишко.

Принц Говард. Эй, а что ты там про меня болтал? Что я буду превращаться?

Серый Маг. Вы всегда останетесь собой, ваше высочество, даже если превратитесь в кролика. Счастливо, придурки. Я еще вернусь!

Принц Говард. Ну что ж, раз все уладилось самым лучшим образом, теперь можно подумать и о личной жизни. Царевна, вся моя жизнь без вас была большой ошибкой. Я прошу вашей руки.

Пастух. Во дает! Шустрые эти принцы! А моей руки ты не хочешь попробовать?

Принц Говард. Ноу, сэр. Ты можешь стать моим телохранителем.

Пастух. Зачем же мне хранить твое тело — я его в гробу видал!

Царевна. Не надо ссориться. Принц, вам сейчас лучше уйти. А с этим молодым человеком я разберусь сама.

Принц Говард. Ну и пожалуйста. Думаю, что этот роман не затянется, и я еще вернусь. ( Уходит.)

Царевна. Что у тебя было в бутылке?

Пастух. Это… ну, напиток…

Царевна. От которого бедный колдун чуть не окочурился.

Пастух. Да, крепкая вещь.

Царевна. На портянках настаивал?

Пастух. Обижаешь, царевна. На березовых почках, ягодах, ну там еще некоторые добавки…

Царевна. Продашь свой рецепт этому Серому при случае. Послушай, а ведь ты так и не успел измениться с этим зеркалом. А я рассчитывала…

Пастух. На что?

Царевна. Что ты меня избавишь от этого колдуна, да и от других женихов в придачу.

Пастух. Но ведь избавил же.

Царевна. Да, действительно… Но ведь ты не успел воспользоваться зеркалом.

Пастух. Да на что оно мне, Алина? Разве ты сама теперь не лучше всех этих заколдованных зеркал? Буду смотреть на тебя и изменяться.

Царевна. Даже не знаю, как быть. Я сказала отцу что выхожу за тебя замуж.

Пастух. Нельзя нарушать царское слово.

Царевна. Неужели?! Мое слово, могу и нарушить.

Пастух. Не надо, Алина. Ты теперь такая красивая, я даже…

Царевна. Что ты «даже»? Ну-ка

смотри мне в глаза!

Пастух. Лучи, что затаил твой взор, Как странен был их свет! Для нищих глаз моих с тех пор Иного света нет. ( Целует царевну.)

Появляется царь.

Царевна. Ваше величество, папочка, это мой жених!!

Царь. Так. Как звать тебя?

Пастух. Василий Кузьмич.

Царь. Здорово. Пастух?

Пастух. Он самый.

Царь. А мне тут говорили, будто ты урод — и хромой, и глухой. Вроде нет, а?

Пастух. Ну, как видите.

Царь. Может, оно и лучше, что ты не басурманин. Учился?

Пастух. Да нет.

Царь. Вот в чем наша беда — образованных людей мало. Как же ты будешь управлять половиной царства?

Пастух. Да я как раз хотел об этом… уточнить надо.

Царь. Да все точно, я от своих слов не отказываюсь. Да и приглянулся ты мне. Неожиданно.

Пастух. Ни к чему мне это.

Царевна. Ты что?!

Пастух. Нам бы остров небольшой и кораблей парочку. И немного для обустройства — стройматериалы там, еду на первое время.

Царь. Какой остров?!

Пастух. Да любой практически. Жить везде можно. Лучше подальше от столицы, уж больно здесь шумно.

Царь. Неправильно ты мыслишь, Василий, негосударственно. Подумай сам…

Царевна. Да ты просто спятил! Что ты мелешь?! Какой еще остров?!

Пастух. Погоди, Алина, дай поговорить мужикам.

Царь. Я уже немолод. Царство в упадке. Кто-то должен им заниматься. Я, помню, читал о великом богатыре. Давно это было. Он совершил подвиг, очистил донельзя запущенные конюшни.

Пастух. Ну, это дело нехитрое.

Царь. Там было непросто, масштабы там были ого-го!

Пастух. Я вам так скажу, ваше величество. Можно любой храм отмыть от дерьма, но ежели сам храм из дерьма сделан и людишкам по душе в дерьме жить, то никакой богатырь им не поможет.

Царь. Вон ты как! А ты спой остров из чего будешь делать?

Пастух. Остров — это другое. Там и живешь иначе, и мыслишь иначе. Если бы наше царство было островом, то все было бы не так, ваше величество. А сейчас — не обессудьте. Сил во мне много, но в это дерьмо я не полезу. Хотите — дайте остров. Останется царевна со мной — счастлив буду и ее счастливой сделаю. А нет — значит, нет.