Царь Мира

Абдульманов Ильдар

— У вас оружие есть? — спросил Эдик Сергунина. — Нет.

— Вы здесь командуете?

— Скорее он, — кивнул Сергунин на Бакланова, — он замначальника изолятора. А вы…

— Сергей, — прервал его Власов, ткнув пальцем в сторону Калинина, — и Алексей Клюкин, который тоже здесь содержится, пойдут со мной. Они освобождены. — Он повернулся к Бакланову. — Давай их обоих сюда, и побыстрее. А эти останутся в качестве заложников.

— А… мне нужен… — начал было Бакланов, но тут сверкнувшая молния ударила его в ладонь. Он вскрикнул и схватился за руку.

— Ты плохо соображаешь, —

сказал Эдик. — Повторить?

— Не надо, — сказал Бакланов, тяжело дыша.

— Делайте, что он говорит, — вмешался Сергунин, правильно оценивший расстановку сил.

— И не дури! — резко сказал Эдик. — Он последит за тобой.

Власов с усмешкой показал на эфэла.

Бакланов кивнул и вышел. Эфэл вылетел вслед за ним, но на его месте появился второй. Три или четыре минуты прошли в полном молчании. Потом появились Бакланов с Клюкиным.

— Послушайте, подполковник, — сказал Эдик, — эти двое — мои друзья. Они неприкосновенны. Их будут охранять. Любая попытка арестовать их или вообще причинить им вред закончится плохо. Будут жертвы. Пока ваши люди остались живы. Они придут в себя. Но в следующий раз они будут убиты. Я не распоряжаюсь этими летающими молниями, их оставили пришельцы. Это космические существа, они будут охранять всех, кто соприкасался с инопланетянами. Вот такая вам информация к размышлению. Вы вроде бы на вид умный человек, сделайте выводы. И постарайтесь обойтись без авантюр. Кстати, вам привет от вашего коллеги — Ващенко, кажется? Он там сидит в отделении, его тоже стережет такая штука. Не пытайтесь его освободить, он просидит ровно сутки. Пусть подумает о своих мерзких манерах. И скажите ему, что любая дурь с его стороны по отношению к моим друзьям кончится гораздо плачевнее. Сегодня его только предупредили. Вы сказали о госкомиссии. Кто ее возглавляет?

— Асканов, замминистра из МЧС, — спокойно ответил Сергунин.

Речь Власова по тону вовсе не походила на бред маньяка, но по содержанию — вполне. Однако скорчившийся в углу комнаты дежурный и Бакланов, продолжавший, болезненно морщась, поглаживать руку, не симулировали. И потому до прояснения ситуации приходилось подчиняться этому странному человеку.

— Передайте ему, что я должен с ним встретиться и сообщить важную информацию. Я буду ждать его в своем кабинете в театре сегодня в семнадцать ноль-ноль. Вы тоже можете присутствовать. Журналистов не надо. Если будет кто-то лишний, за последствия не отвечаю. Вы и он, больше никого. Счастливо оставаться.

* * *

Асканов, Сергунин и Клевцов, стоя в углу комнаты, смотрели на парившего над полковником эфэла.

— А если просто из пистолета попробовать? — раздраженно предложил Ващенко.

— Боюсь, он может взорваться, — задумчиво сказал Клевцов. — Пока нам неизвестны природа и свойства этого явления, лучше не предпринимать авантюрных действий.

— И что, я должен целые сутки вот так и сидеть? — осведомился Ващенко.

— Поймите, товарищ полковник, — мягко сказал ученый, — любые эксперименты будут связаны с риском для вашей жизни.

— И вы позволили спокойно уйти этому сумасшедшему? — обратился Ващенко,

на этот раз к Сергунину.

— Ситуация интересная, — ответил тот. — Власов сказал нам, что эти существа инопланетного происхождения и что он ими не распоряжается, так сказать. То есть они действуют самостоятельно. Правда это или нет, установить пока невозможно. Задержать Власова мы не могли — эта штука парализовала бы всех, а то и прикончила. Применять оружие против человека, непосредственно не угрожающего жизни других, тоже вроде бы неправомерно. Тут своего рода казус, в том числе и юридический. Что вы скажете, Валерий Дмитриевич?

Асканов помолчал несколько секунд, потом ответил:

— Да, я согласен с вами. Пока не будем предпринимать никаких действий. Я встречусь с этим человеком и узнаю, чего он хочет. Попробуем что-нибудь выяснить и об этих… молниях. Я понимаю, Леонид Степанович, вам кажется, что вы попали в смешное положение. Но это касается нас всех. И смешного в этом мало. Мы убедились, что любая попытка освободить вас сопряжена с риском для вашей жизни. Давайте подождем до пяти, до встречи, с Власовым.

— Валерий Дмитриевич, речь не обо мне. Власов проник в изолятор и освободил двоих задержанных. То, что он остался безнаказанным, может вскружить ему голову. Неизвестно, что он потребует от вас. Он преступник, и с ним надо обращаться соответствующим образом. Потакание террористам, шантажу приводит только к еще более наглому террору.

— Я это понимаю.

— В таком случае к вашей встрече, если уж вы намерены с ним вести переговоры, надо подготовиться. Учитывая опасность Власова, мы должны вызвать спецподразделение. Если считать поражающим фактором некие мини-молнии, то можно, в конце концов, задействовать бронетехнику. Я не думаю, что эти штуки справятся с броней. Александр Владимирович, ведь у МВД есть средства для обуздания таких молодчиков?

— Есть, — вздохнул Сергунин. — Но все же сначала не мешало бы, во-первых, освободить вас от этой штуки, а во-вторых, узнать, чего Власов хочет.

— Есть еще один аспект, — сказал Клевцов. — Раз уж мы удостоверились, что эти молнии существуют и эффективно воздействуют и что, по всей вероятности, они действительно имеют внеземное происхождение, или, говоря мягче, неизвестны науке, то мы не можем гарантировать, что арест или устранение Власова решит проблему с этими штуками. И их реакция на наши действия тоже непредсказуема. Это реальная опасность. Вспомните тех ребят на свалке. Трупы, сгоревшая машина, — теперь мы можем предположить, что это, скорее всего, результат воздействия летающих молний. Пока они не столь агрессивны. Нужно ли их провоцировать?

— Я согласен с вами, — сказал Асканов, подводя итог беседе. — Я встречусь с этим человеком. Александр Владимирович пойдет со мной.

— Может быть, и мне стоит пойти, — сказал Клевцов.

— Это не помешало бы, но придется заручиться его согласием, — сказал Асканов.

— За вами решающее слово как за председателем комиссии, — сказал Ващенко. — Но я все же остаюсь при своем мнении. Лучше сразу не выпускать джинна из бутылки, чем потом загонять его обратно.