Царь Соломон
Шрифт:
С этой точки зрения чрезвычайно показательно и то, что в течение праздника Суккот в Иерусалимском храме суммарно приносилось в жертву 70 быков — «по числу народов мира», то есть по одному быку за каждый народ. «В последний день Суккот, — отмечается в комментарии к молитве этого праздника, — общее число приносимых бычков достигает семи — это символ тех времен, когда человечество объединится и будет вместе служить Богу не только чувством, но и действием» [114] .
114
Сидур Шаарей тфила (молитвенник
И наконец, заключительная часть молитвы Соломона перекликается с текстом «Пятикнижия» — с теми его главами, где говорится, что народ Израиля будет спокойно и сытно жить на своей земле только в случае, если будет исполнять данные ему заповеди. В случае же постоянного и вопиющего нарушения этих заповедей Бог изгонит их с этой земли и им придется жить в изгнании, пока они не раскаются. Признавая справедливость этих пророческих слов «Пятикнижия», Соломон выражает надежду, что и при таком повороте событий Бог не оставит Свой народ и сохранит его связь с Храмом и городом, в котором стоит этот Храм, то есть с Иерусалимом:
«Когда выйдет народ Твой на войну против неприятелей своих путем, которым Ты пошлешь его, и будет молиться Тебе, обратившись к городу сему, который избрал Ты, и к храму, который я построил имени Твоему, тогда услышь с неба молитву их и прошение их и сделай, что потребно для них. Когда они согрешат пред Тобою, — ибо нет человека, который не согрешил бы, — и Ты прогневаешься на них, и предашь их врагу, и отведут их пленившие их землю далекую или близкую, и когда они в земле, в которую будут пленены, войдут в себя и обратятся, и будут молиться Тебе в земле пленения своего, говоря: мы согрешили, сделали беззаконие, мы виновны, и обратятся к Тебе всем сердцем своим и всею душою своею в земле пленения своего, куда отведут их в плен, и будут молиться, обратившись к земле своей, которую Ты дал отцам их, и к городу, который избрал Ты, и к храму, который я построил имени Твоему, — тогда услышь с неба, с места обитания Твоего, молитву их и прошение их, и сделай, что потребно для них, и прости народу Твоему, в чем он согрешил пред Тобою» (2 Пар. 6:34–39).
Для человека верующего пророческий характер этой молитвы Соломона не вызывает сомнений. Как известно, Иерусалимский храм был дважды разрушен, а евреи в итоге оказались в изгнании, были рассеяны по всему миру. Но при этом они продолжали сохранять связь с обетованной им землей, Иерусалимом и уже несуществующим Храмом. Конечно, можно предположить, как это делают сторонники теории библейской критики, что этот отрывок был вставлен в Третью книгу Царств «задним числом», после возвращения евреев из Вавилонского пленения. Но, повторим, эти слова не содержат в себе ничего нового; перед нами — пересказ основных идей 29–30-й глав Второзакония («Дварим»), последней книги Пятикнижия Моисеева, а она, даже по мнению самых закоренелых скептиков, была написана куда раньше Вавилонского пленения.
Наконец, повторим, молитва Соломона выглядит крайне затянутой, с точки зрения содержания в такой вставке нет никакого смысла. Таким образом, все указывает на то, что Соломон и в самом деле произнес эти, овеянные пророческим духом слова. Заодно он обозначил в них ту систему устройства мироздания, которая и сегодня остается базисной для еврейской религиозной философии: Храм и гора Мория, на которой он стоит, являются для еврея своеобразным центром мира. От этого центра концентрическими кругами расходятся Иерусалим, земля Израиля и вся остальная планета. Именно поэтому и сегодня приезд на Святую землю характеризуется у евреев словом «алия» — «подъем».
…Закончив молитву, Соломон встал с колен и обратился уже не к Богу, а к народу, призвав его к верности Творцу. Не забыл он при этом напомнить, что сама судьба народа Израиля, как все хорошее, так и все плохое, что с ним будет происходить, и будет для других народов доказательством существования Всевышнего. Само же здание Храма, будучи материальным воплощением давнего пророчества, было, с точки зрения Соломона, более чем достаточным доказательством того, что Всевышний всегда исполняет Свои обещания:
«И стоя благословил все собрание Израильтян, громким голосом говоря: благословен Господь, который дал покой народу Своему Израилю, как говорил! не осталось не исполненным ни одного слова из всех благих слов Его, которые Он изрек чрез раба Своего Моисея… и да будут слова сии, которыми я молился пред Господом, близки к Господу Богу нашему день и ночь, дабы Он делал, что потребно для раба Своего, и что потребно для народа Своего Израиля, изо дня в день, чтобы все народы познали, что Господь есть Бог и нет кроме Его; да будет сердце ваше вполне предано Господу, Богу нашему, чтобы ходить по уставам Его и соблюдать заповеди Его, как и ныне» (3 Цар. 8:55–61).
Сразу после этого, сообщает дальше Библия, в Храме начались обильные жертвоприношения — и в честь праздника, и в честь обновления Храма. И Третья книга Царств, и Вторая книга Паралипоменон называют одно и то же число жертв: 22 тысячи голов крупного рогатого скота и 120 тысяч голов мелкого.
Пытаясь дать объяснение этим цифрам, комментаторы говорят, что речь идет о жертвоприношениях, сделанных представителями всех двенадцати колен в течение восьми дней праздника для всех видов жертвоприношений, чтобы мясом жертв можно было накормить всех собравшихся в те дни в Иерусалиме. Но даже в этом случае цифры получаются огромными. Поэтому ряд библеистов считают, что понимать эти цифры буквально не стоит — они просто призваны дать хоть какое-то представление об огромном числе принесенных в тот день жертв, так что «…медный жертвенник, который пред Господом, был мал для помещения всесожжения, и хлебного приношения, и тука мирных жертв» (3 Цар. 8:64).
Мидраш рассказывает, что по окончании молитвы Соломона висящие на стенах Храма вырезанные из дерева ветки с плодами и листьями вдруг на глазах у толпы ожили, наполнились соком и заполнили все помещение чудесным запахом живых цветов, гранатов и яблок. Этот райский запах от обвивающих стены плодов, продолжает мидраш, сохранялся в Первом храме во все дни его существования.
Но, думается, читатель уже понял, что, как и мидраш о притолоках храмовых дверей, это поэтическое предание не требует, чтобы в него свято верили. Оно призвано было лишь отразить восторг народа перед величием воздвигнутого Соломоном святилища.
Вторая книга Паралипоменон говорит еще об одном чуде, произошедшем на глазах всех собравшихся после молитвы Соломона: «Когда окончил Соломон молитву, сошел огонь с неба и поглотил всесожжение и жертвы, и слава Господня наполнила дом. И не могли священники войти в дом Господень, потому что слава Господня наполнила дом Господень. И все сыны Израилевы, видя, как сошел огонь и слава Господня на дом, пали лицем на землю, на помост, и поклонились, и славословили Господа, ибо Он благ, ибо вовек милость Его» (2 Пар. 7:1–3).