Царь Зла

Кобб Вильям

На перекрестке состоялся военный совет.

Надо было, не теряя ни минуты, ехать в Круазик.

Но где же взять деньги? Вот в чем был камень преткновения.

— Вернемся к маркизу, — решил Кониглю.

— Нет, — настаивал Мюфлие. — Я хочу обойтись без него. Ах, если бы нам достать Жака! Вот это было бы торжество!

— Правда-то правда! Но как это сделать!

Мюфлие задумался.

— Помнишь ли ты, Кониглю, некое несчастье в нашей жизни в тот день, когда мы были связаны, как колбасы, теми двумя скоморохами?

—

Братьями Правым и Левым!

— Так, так!

— Так они — друзья маркиза. Надо пригласить их принять участие в нашем деле. У них, наверно, есть деньжата. Они оказали нам услугу, познакомив нас с этим превосходным Арчибальдом. Не надо быть неблагодарным! Мы разделим с ними славу!

— Согласен! Но где же они?

— У Тронной заставы. Побежим-ка туда!

— Я готов!

И оба друга, оставив прекрасную Германс мечтать о будущем счастье, бросились к окраине города.

24

ТАВЕРНА «ЗОЛОТОЙ ЯКОРЬ»

Мы оставили Бискара в ту минуту, когда один из его подчиненных дал ему знать, что какие-то подозрительные личности бродят в окрестностях.

Прежде чем продолжать рассказ, скажем несколько слов о том человеке, который служил проводником Жаку с самого его похищения из тюрьмы.

Читатели представляют себе, что произошло за это время.

Бискар, сверхъестественная деятельность которого была неутомима, хоть и думал, что, убивая Дьюлуфе и герцогиню де Торрес, он удаляет от себя всякую опасность, тем не менее, не ослабил бдительности.

Всюду были у него друзья, даже в доме маркизы де Фаверей, где служил лакеем один из его сообщников, благодаря которому Бискару удалось в тот роковой час, когда он узнал о возможном оправдании Жака, забраться в потаенную каморку в стене, которой он и прежде нередко пользовался.

Очень часто, забравшись туда, упивался он отчаянием несчастной матери, слушая ее рыдания. И ни разу чувство сострадания не проникло в это черствое сердце, исполненное ненависти и злобы. С какой-то адской радостью наслаждался он ее страданиями.

Вот он был уже близок к цели. Он готовился крикнуть Марии де Мовилье:

— Я сдержал свое слово! Убийца этот, чья голова падет сейчас под рукой палача, — твой сын!

И вдруг в одну минуту рушились все его адские планы! Внезапное появление Мюфлие и Кониглю, которых он осудил на смерть, потрясло его.

Ирония судьбы: этих двух подлецов он настолько презирал, что не хотел сам убивать их, предоставляя это сделать голоду в сырой, вонючей яме.

И как раз эти-то два презренных и открыли всю правду!

Удар был ужасен. Но Бискар живо оправился и с еще большим рвением продолжал борьбу. Успех наскоро разыгранной им комедии превзошел все его ожидания.

Жак был опять в его руках!

Бискар сначала думал убить его и швырнуть труп сына к ногам обезумевшей от горя матери.

Затем решил, что

этим он слишком ускорил бы ее муки, смерть была бы чересчур легкой.

Давно сделаны были все приготовления к великой экспедиции, план которой развивал он перед Кровавым Судом.

Устранив де Белена, он овладел документом, некогда найденным убийцами на трупе отца Марсиаля.

В этом-то документе находились описания третьего места, где зарыт был последний обломок загадочной статуи, заключавшей в себе тайну сокровища кхмеров.

Побег Эксюпера был уже близок.

Сделаны были все приготовления к отъезду.

Похищенный из тюрьмы Жак отправился с этой же экспедицией. Это гораздо лучше. Таким образом продлятся муки той, которую он, Бискар, ненавидел с каким-то неопределенным упорством, доходившим до мании.

Уже давно существовало в Круазике одно торговое морское агентство под вывеской «Маладретт и К°» — один из почтеннейших торговых домов, оперирующий с удивительной исправностью, чрезвычайно аккуратно ведущий свои счета и платящий по векселям, располагающий значительными капиталами и специально занимающийся вывозом товаров за границу.

Конечно, все негоцианты Нанта и Сен-Назера были бы крайне удивлены, если бы им открылось прошлое господина Маладретта, недавно еще носившего в свете имя, которое легко можно было отыскать в списках каторжников.

Вор, изготовитель фальшивых актов и убийца — таков был этот Маладретт, бывший моряк, теперь сообщник «Парижских Волков».

Кроме своих патентованных занятий, торговый дом Маладретта занимался еще укрывательством и вывозом за границу особого рода товаров: разных ценных вещей и другой богатой добычи, добытых Волками на поприще грабежа и убийства.

Если в руки им попадались денежные бумаги, которые трудно было пустить в ход, как, например, векселя, нумерованные банковые билеты, — в таком случае торговый дом Маладретта брал на себя перевод денег и пуск их в оборот. Операции эти проводились обыкновенно за границей, в Англии или в Америке.

Все это совершалось с такой осторожностью и искусством, что до сих пор ни одно подозрение не коснулось чести торгового дома Маладретта, и все отзывались о нем с полнейшим уважением.

По вызову Бискара Маладретт явился в Париж. Ему передан был Жак и, как мы уже знаем, он благополучно доставил его в Круазик.

Теперь одно коммерческое судно, стоявшее на якоре в некотором отдалении от Тюремного Маяка, поджидало предводителей Волков и отряд, который они сформировали для экспедиции в Камбоджу и к которому Маладретт присоединил экипаж из отборных бандитов-матросов.

Этот-то Маладретт и явился к Бискару с таинственным известием, о котором мы уже говорили.

Была глубокая ночь.

Слышался глухой рев моря. Волны бешено ударялись о береговые утесы.

— В чем же дело? — спросил Бискар.