Царёв город
Шрифт:
— Не могу, княже, — Ноготков поднял руки. — Половина работных людей из-за холодного жилья в шалашах да землянках хворью мается, простудой. Кому работать тогда, сам подумай? Может, мурза месяц не наскочи!, а мы будем сидеть и ждать?
— А если держать рать только на берегу? — предложил Вельский.
— Опасно. Мурза не дурак, он половину конницы в обход может бросить. Западную сторону нам обнажать нельзя.
— Западная сторона — это где? — спросил Топкай.
— От леса.
— Так там мои люди могут постоять. Они все равно лес валят. Дайте им немного пичалов...
— Стрелять-то они умеют?
— Охотники все. Научатся скоро.
— Ладно, — сказал Ноготков. — Пищалей мы твоим людям дадим, в случае нужды пушчонку подбросим. Кому своих людей поручишь? Сам, может, встанешь?
— Я уже стар, да и другие заботы у меня. Я думаю. Кори и Ургаш.,.
На том и порешили. Всю наличность сторожевого полка вывести за восточный берег, запад отдать двум отрядам местных охотников, над которыми поставить Кори и Ургаша. Догляд за ними поручили Звяге и отцу Иоахиму. Пушками и огненным боем из пищалей в крепости ведать Вельскому, весь этот наряд держать около строящихся стен наготове.
На восток были посланы глубокие разъезды.
V
Они прискакали в ватагу неожиданно, рано утром. Мурза вошел в землянку атамана, сел на скамью, спросил;
— Люди все дома?!
— Все дома. Где им быть?
— Откуда знаешь, Демерджи? Ты еще с лежанки не
встал. * 4
— Твои охранники из ватаги не только людей, птиц не выпускают.
— Лошади тоже все на месте? — спросил Ярандай.
— Какие лошади? У меня всего одна кобыла. Остальные Аббас давно увел.
— Дочка в гости ни к кому не уехала? — это спросил Аббае.
— Куда она от больного дитя поедет? — Илья успел одеться.
— Радуйся, Демерджи, завтра с утра на войну идем. Русского князя вытурять пора, — мурза подошел к Илье, положил руку на плечо. — Вам с Ярандаем самое почетное дело доверяю — вперед идти.
— С чем, храбрый мурза? С кулаками?
— Ярандай копья даст, стрелы. Я сотню сабель дам. До Кокшаги вас довезем: у каждого моего джигита, ты знаешь, запасной конь есть. До завтра собраться успеешь?
— Голому собраться — только подпоясаться. Мы, мурза, хоть сейчас готовы. Надоело сидение хуже горькой редьки. Ватажники давно в дело просятся.
— Ну и бик якши!
— Ты все-таки рассказал бы, что нам делать там?
— Садись, слушай. Русские по-хитрому крепость строить начали. Они, на крутой берег реки надеясь, ни стен, ни башен по нему пока не возводят. Канавы сделали, на аршин каменную кладку поставили, по бревну — два положили и все. Ворота, башни, стены они со стороны леса делают, где подходы есть.
— Разумно.
— Про меня и моих конников они знают, а про тебя, Демерджи, они не должны знать. Ты не обижайся, я потому твою ватагу запер, чтоб никто не убежал и русским о тебе не донес. Князь, конечно, думает, что я своими конниками на крутой берег не пойду, а я и в самом деле не пойду, он этот берег оголит. Я обойду город с двух сторон и ударю ему в спину. Вот тогда вы с Ярандаем на крутой берег заберетесь и в городе большой шум сделаете.
— На берегах, премудрый, я полагаю, еще окопы должны быть, боевая охрана. Пока мы с ними возимся...
— Ты мои слова дослушай до конца, тогда и спрашивай. Я вперед вас сотню Аббаса пошлю, она ва'м место до-берега реки расчистит, а через лед не пойдет. Потому как людей лед выдержит, а лошадей нет. После Аббаса на берег выйдут люди Ярандая, полтыщи охотников — они* стрелами крепость засыплют, чтобы ты спокойно через лед перешел и на крутину забрался. Как ворвешься в город, знак дашь. За тобой люди Ярандая пойдут. К тому времени я со стороны леса успею. Как только мои джигиты в город вломятся, вы сразу уходите. Иначе вас вместе с русскими изрубят. План мой понял?
— Теперь мне все ясно. К утру воинство мое будет готово.
Но мурза и тут схитрил. В ватаге оставил Аббаса, сам прискакал не утром, а в тот же день, в сумерки, приказал:
— Поднимай людей! Выступаем!
Менее чем за полчаса вся ватага выстроилась у землянок.
— Все тут?
— Все. Трое хворых в землянке остались да Настька. дочка моя, с дитем.
— Бабу и хворых увезти в илем Ярандая. Здесь никого не оставлять. Да благословит аллах нам путь!
* * *
Воеводы на своем чисто военном совете, куда даже Ешку и Звягу не позвали, разработали план отражения вражеского удара. Передовые разъезды уже донесли: мурза Аталык тронулся всей силой на запад. Иван Андреевич Ноготков хоть и ссорился в каждом походе из-за мест, но здесь неожиданно сказал князю Шеховскому:
— В деле возведения града сего большим воеводой я считаюсь, но когда время .пришло содеянное защищать, тут уж, Петр Михайлыч, твое первое слово.
— Я, воеводы, так мыслю, — медленно заговорил Ше-ховской, — Аталыка в город надо пустить.
— Ну-ка, ну-ка! — Вельский подсел к Шеховскому.— Занятно узнать, а как мы его отсюда потом вытурим?
— Святого князя Александра Невского вспомним. Он рыцарей на лед озера Чудского заманил, да там всех и утопил. Надобно обоз из города вывезти, людей тут оставить мало, все воинство в лес вывести. Парень тот, Дениска, мне сказывал: на крутой берег мурза шлет русскую ватагу, а она хочет в сторону уйти. Сам мурза непременно в обход пойдет, конное войско ныне токмо для того и служит. А когда он ворвется в острог, вот тут мы на него и навалимся. В крепостной тесноте коннице буде худо.
— А запалить он крепость нашу не успеет? — спросил Вельский.
— Чего палить! Дерево на стенах ,и башнях сырое, храм возводится из камня.
— Ему, я полагаю, будет не до того, — сказал Ноготков.— Он не дурак. Оу из крепости, яко из мышеловки мышь, выскочит.
— А мы ему выскочить не дадим. Мы его с крутого берега сбросим.
Обсудив еще десяток мелких дел, воеводы разошлись.
Крепость каждую ночь стала ожидать налета ногайцев.
VI