Царственный паяц
Шрифт:
в феврале, я расплачусь незамедлительно с большей частью мучающих меня долгов и,
хотя Вы и не обязываете меня, в силу своих взглядов отдачей, почту за счастье вернуть,
когда сумею. Своим присылом Вы дадите мне хорошее настроение, а следовательно, и
новые стихи, т.к. я могу работать только в светлом и спокойном настроении.
Мы с женой приехали в Эстонию только 24-го утром на пароходе «Шасса*. До сих
пор устроить ни одного здесь вечера не мог, т.к., во-
мерзостного Берлина, а, во-вторых, не так-то легко найти и здесь устроителей. На днях
мне обещали устроить в Ревеле вечер, веду переговоры с Юрьевом и Валком. Как
только растает снег, мы с женой уедем на ст<анцию> Sonda, в 36-ти верстах от Тойлы,
где наймем маленькую хижину на берегу очаровательного озера Uljaste (Ульястэ). Мы
проведем там все лето, ловя рыбу и занимаясь поэзией. Там всего четыре избушки, от
станции 3 версты по лесной тропинке. Озеро 12 верст в окружности. Высокие лесистые
берега. Ни души. Масса грибов, ягод, рыбы. Продукты очень дешевы и свежи. Но для
этого я должен теперь много работать, чтобы скопить к лету необходимую для
проведения его сумму в 15 т<ысяч> эст<онских> м<а- рок>. Повторяю, я работы не
страшусь, но, к сожал<ению>, ее нет почти из-за отсутствия настоящего импресарио.
Часто с отрадою вспоминаю Долидзе: вот это был энергичный человек! Осенью мы
поедем в Россию.
Вы нас очень обрадовали, дорогая и милая Августа Дмитриевна, своим обещанием
приехать к нам в Тойлу на Пасху. Ждем Вас с искренним и восторженным
нетерпением. Напишите, когда выедете, я приеду в Ревель Вас встретить. В настоящее
время я готовлю к печати новый сборник - «Литавры солнца*. Вскоре пришлю Вам
только что вышедший в свет альманах «Via Sacra*, где помещены три мои пьесы.
Альманах издан в Юрьеве изд<ательст>вом Бергмана. Я был так рад, так доволен
получить от хорошего Макария Дмитриевича такое чудное письмо. Передайте же ему
мои самые сердечные воспоминания. Завтра я пошлю ему на Москву большое письмо.
Жена моя просит передать Вам ее признательный привет и благодарность за Вашу
отзывчивость. Маленького Асафа мы целуем. Примите от меня маленький дар - стихи,
возникшие сегодня внезапно в моей душе и немедля запечатленные мною для Вас и
Вашего сына.
Душевно Ваш
Игорь
Р. S. Что касается перевода на Кайгородову, лучше всего чеком на Eesti Bank, но я,
право, плохо осведомлен — кронами или марками это
возможно. Думаю, что выдадут марками, по примеру других стран. Из Германии,
напр<имер>, выдавали осенью эст<онскими>
Иг.
Продолжайте писать пока, пожалуйста, на Кайгородову.
Иг.
12
7
февраля 1923 г.
ТоПа, 7 февраля 1923 г.
Дорогая Августа Дмитриевна,
69
вчера из Ревеля перевела мне Маргарита Карловна деньги, полученные ею от Вас, и
я целую Ваши ручки: благодарность Вам сердечная еще раз. Вы меня выручили из
трудности, — благодаря этому присылу сумма моего долга сократилась на 9.000
эст<онских> мар<ок>, и это радует меня, как ребенка: Вы даже представить не можете,
как тяжело, противно должать, а тем более людям, стоящим по положению и развитию
с Вам<и> не в уровень...
Живу по-прежнему в доме матери моей жены, живу на всем готовом, пользуясь
большим вниманием и заботливостью. За месяц она берет с меня за все — дрова,
стирка, комната, великолепный, простой, но питательный стол —всего 3.000
эст<онских> мар<ок>, — как видите очень дешево. В таких дивных условиях я могу в
той-же степени и работать, что я и делаю с наслаждением. Так, напр<имер>, в январе я
написал книгу стихов в 140 стран<иц> и новый роман в стихах в 85 стран<иц>. К
сожалению, я не в состоянии, не имея постоянного заработка, платить ежемесячно
даже такую мизерную сумму, и поэтому задолжал ей около 20.000. Вчера, когда я
получил от Вас деньги, я отдал ей 6.000. И этот долг — самый главный, т. к., не
уплачивая ей, я, вообще, не могу никак существовать, ибо она — бедная труженица,
ничего, кроме двух дач, — из которых одну сдает по 300 м<арок> в м<е- сяц>, а в
другой мы сами живем, - не имеющая. Лично у нее никаких заработков нет, т. к. все
свободное время она отдает нашему Вакху, вполне заменяя ему родную мать. Ему
пошел уже седьмой месяц, и это - здоровый, полный, веселый, яркощекий ребенок.
Сидит уже, не сгибаясь, все что-то щебечет, смеется постоянно. Итак, я задолжал ей
большую сумму, и она, в свою очередь, чтобы содержать нас, задолжала
односельчанам. Как видите, получился некий круговорот, из которого почти нет
выхода... И это положительно убивает меня. Все, что
зарабатываю, идет на погашение долга, и ничего на жизнь не остается. Мы
буквально ничего лишнего себе не позволяем, я не пью абсолютно ни капли вина (ни
дома, ни в гостях), и все же выбраться из затруднения немыслимо. Необходима помощь