Цель Вайпера
Шрифт:
— О-о-о…
Они, наверное, были так рады избавиться от нее, что, возможно, построили бы ей новый дом, лишь бы она переехала. Эви прищурилась, увидев выражение боли на лице Уинтер. Вздохнув, она продолжила:
— У тебя с Бет есть одна общая черта. Вы несете в себе эмоциональный багаж. Мы пытаемся быть милыми и хотим помочь, а не потому, что хотим избавиться от тебя. Бет позвонила мне и сказала, что тебя уволили. Мы хотели поднять настроение. Теперь ясно?
Уинтер облегченно кивнула и подошла к Эви, чтобы обнять ее.
— Есть кое-что, что ты должна знать обо мне, — сказала та, отступая. — Я не обнимаюсь.
— Я обнимаюсь, — сказала Наташа и обняла Уинтер за плечи.
— Хреново, что этот мудак уволил тебя, — сказала Дон, закатывая свои рукава.
— Я должна была это предвидеть. Трипоинт — маленький городок, и они не хотят, чтобы плохой пример влиял на их детей. В моем контракте действительно есть пункт о моральном разложении.
— Что это за хрень? — спросила Эмбер.
— В общем, моя нравственность не соответствует стандартам общества.
— Какого черта ты подписывала контракт с таким пунктом? — спросила Эви.
— Некоторые профессии требуют этого, — сказала Уинтер в свою защиту. Все женщины с жалостью посмотрели на нее. — В любом случае, профсоюз учителей предоставит мне адвоката, но на рассмотрение дела уйдет несколько месяцев, а это означает, что я не вернусь в школу в этом году.
Уинтер была расстроена этим фактом.
— Это означает, что ты можешь остаться с нами. Нет смысла переезжать обратно, чтобы быть одной, — сказала Наташа.
— Не думаю, что Уинтер хочет этого, — сказала Эви Наташе, и вновь женщины повернулись в сторону Уинтер.
Она разглядывала дом. Если быть честной с собой, то нет, она не хотела возвращаться в пустой дом. Клуб стал домом для нее. От мысли о том, чтобы вернуться сюда и жить одной, на глаза навернулись слезы. Единственное, что сдерживало ее, это дистанция, которую Вайпер воздвиг между ними в последние пару дней.
— Я же сказала вам, она не хочет быть здесь, — прошептала Наташа другим женщинам.
Каждая из них была на месте Уинтер, когда приходило время принять решение стать членом «Последних Всадников». Это было не просто и требовалось время, чтобы прийти к решению, которое изменит всю твою жизнь.
— Ну, она не должна принимать решение сегодня. Давайте займемся делом, чтобы мы смогли вернуться в клуб до собрания, — сказала Эви.
Женщины разделились на группы. Уинтер с Эви занялись кухней, очистив холодильник и морозилку, затем принялись за шкафы, выбрасывая продукты, у которых истек срок годности. Оставшиеся продукты Уинтер собрала в коробку, чтобы отнести в церковь для пожертвования. Остальные женщины убирали пыль и мыли дом для нее. Когда Наташа закончила пылесосить, женщины сложили коробки с едой и дополнительный чемодан одежды, который она собрала, в машину Уинтер.
Посмотрев на окно машины, об которое Джейк разбил ее лицо, она остановилась на секунду.
— Ты в порядке? — спросила Эви.
— Да.
Она, действительно, была в порядке. Ощутив женский дух товарищества, Уинтер почувствовала себя лучше после того, как с ней обошелся Мерфи. Она не заслужила их помощи, особенно после того, как унизила их за тот образ жизни, который они выбрали, тем более, она наконец призналась себе, что не хочет уезжать от них.
— Давайте вернемся обратно. Не хочу, чтобы кто-нибудь подумал, что я избегаю своего наказания.
— Пойдем, — слова Эви вырвали ее из того кошмара.
Женщины следовали на своей машине за ней. Обе машины въехали на парковку клуба одновременно. Женщины помогли Уинтер с чемоданом, доставив его в ее комнату, в то время как она напряженно ждала в кухне начала собрания.
Блисс поставила перед ней пиво, присаживаясь рядом. Уинтер улыбнулась ей, девушка действительно была красивой. Она была одета в крошечный расстегнутый фиолетовый топ и короткие джинсовые шорты. Всякий раз, когда Уинтер сидела рядом с блондинкой, она чувствовала себя обычной и похожей на мальчика. Блисс источала сексуальные вибрации, которые даже слепой мужчина увидел бы. Она больше не пыталась спрятать свою татуировку, и та выглядела очень мило. Уинтер ненавидела бы ее, если бы они не стали друзьями. Блисс была чертовски хорошей, чтобы ее не любить.
— Ты прекрасно выглядишь сегодня, — Уинтер сделала комплимент Блисс.
— Спасибо, мне нравится материал этого топа.
«Можно видеть почему», — печально подумала Уинтер. Все мужчины, которые входили на кухню, бросали на нее похотливые взгляды. Уинтер с трудом сглотнула — она не знала, как справится с тем, когда Вайпер увидит ее.
— Да не волнуйся ты так. Меня тоже ожидает наказание сегодня. На этой неделе я опоздала на три смены. Мы не должны позволять нашим забавам влиять на работу, но… — Блисс наклонилась к Уинтер, собираясь что-то сказать, чтобы никто не мог услышать.
— Пытаешься заработать еще одно наказание?
Рейзер сел за стол, прерывая девушку. Не договорив, она закрыла рот. Уинтер смотрела на смущенную женщину, не уверенная в том, что происходит. Очевидно, она не должна была говорить о том, кто помешал ей прийти на работу вовремя, но какое Рейзеру до этого дело? Чувство боли пронзило Уинтер. Если только это не был Вайпер или сам Рейзер, но Уинтер реально не верила, что это был Рейзер.
Он наклонился через стол.
— Не хочу даже знать, о чем ты думаешь, потому что, чтобы это ни было, ты ошибаешься. Я не прикасался к Блисс. И я не позволю тебе расстраивать Бет, так что тебе надо уяснить это в своей голове. — В его глазах было четкое предупреждение.
Уинтер кивнула, получив его сообщение четко и ясно.
— Остынь, Рейзер, — сказал Вайпер за ее спиной. Она даже не видела, как он вошел, слишком напуганная реакцией Рейзера.
Рейзер откинулся на спинку стула.
— Мы друг друга поняли, не так ли, Уинтер?
Она кивнула, игнорируя Вайпера. Если бы у Уинтер действительно было бы опасение, что Рейзер изменяет Бет, даже несмотря на его безбашенность, она бы все равно рассказала подруге. Дело в том, что Уинтер никогда не видела, чтобы он вел себя более чем дружелюбно по отношению к женщинам. Теперь она была обеспокоена тем, что, скорее всего, Вайпер был причиной, по которой Блисс опаздывала на работу. Уинтер начинала злиться. Он был ответственен за наказание не одной, а двух женщин. Если бы он не разозлил Уинтер, она бы не огрызнулась. А теперь Блисс попала в неприятности, очевидно, за то, что позволяла ему изматывать ее ночью.