Цель Вайпера
Шрифт:
— Пожалуйста, мне нужно… — Уинтер замолчала, не в силах продолжить. Она должна была остановиться сразу же, как только почувствовала, что кто-то другой коснулся ее тела, но желание захватило ее.
— Ты хочешь кончить? — прошептал Вайпер на ухо. Уинтер отчаянно кивнула в ответ. — Я тебя не слышу. — Он сильнее присосался к ее шее, в то же время еще крепче сжимая сосок.
— Да. — Даже Уинтер могла услышать нужду в своем голосе.
Как только она ответила, кто-то языком прижался к ее изнывающему клитору, позволяя почувствовать холодный металл шарика именно там, где ей больше всего было необходимо. Теперь Уинтер без сомнений знала, кто находится между ее ног, и это только усилило ее желание. Он мастерски использовал свой металлический шарик, зная, как
Кончая, Уинтер почувствовала, как Вайпер прикрыл рукой ее рот, чтобы другие не услышали крики. Только перестав содрогаться, Уинтер почувствовала, как Нокс отстранился, перед этим последний раз щелкнув языком по клитору, и это почти отправило ее к очередному оргазму.
Сильным шлепком по заднице Вайпер вернул ее обратно в реальность:
— Не смей кончать снова, оставь все остальное для меня. Но придется подождать, пока мы не попадем обратно домой, мои яйца замерзают здесь.
Вайпер осторожно развернул Уинтер, помогая обратно надеть бюстгальтер, затем застегнул ее рубашку и куртку. Ему потребовалось менее двух минут, в то время как она бы шарила в темноте, пытаясь застегнуть одежду дрожащими пальцами. Уинтер услышала, как ушел Нокс, когда Вайпер привел ее в порядок.
Закончив, он повел ее обратно к своему мотоциклу, махнув всем, чтобы закруглялись. Кэш принес ведро воды и потушил костер, перед тем как сесть на свой мотоцикл, припаркованный рядом с байком Вайпера.
Уинтер держалась за Вайпера, когда они возвращались обратно в клуб. Мысленно она ругала себя за то, что позволила другому мужчине прикоснуться к ней.
Раскаяние и страх овладели ее чувствами во время обратной дороги, а ветер лишь усиливал беспорядок в голове. Когда они въехали на парковку, Уинтер хотела броситься к своей машине и сбежать обратно домой, чтобы вновь вернуться к той жизни и нравственным устоям, которые, как она чувствовала, ускользают от нее. Она слезла с байка и, сняв шлем, молча стояла, уставившись на свой автомобиль, пытаясь успокоить лихорадочно мечущиеся мысли в голове и прийти к здравому решению.
Прибывшие члены клуба еще оставались на парковке, смеясь и болтая. Когда к ним приблизилась Бет с восторженным выражением на раскрасневшемся лице, Рейзер потянул ее дальше. Увидев лицо Уинтер, он мгновенно понял, что она была чем-то расстроена.
Вайпер наблюдал за эмоциями, пробегающими по лицу Уинтер. Их совсем не трудно было прочесть. Она сожалела о том, что произошло. Ее инстинкты говорили ей бежать — именно это всегда пыталась делать Уинтер. Она ненавидела конфронтацию. Ее жизнь состояла из свода правил. Каждый раз, когда что-то шло не так, как ожидалось, она не хотела противостоять этому. Вместо борьбы, она пыталась обойти проблему. С ним такой метод больше не пройдет.
Когда она думала, что не привлекает его, то находила отговорки за отговорками. Все что ей нужно было сделать, это просто спросить, но она не сделала этого. Даже сейчас, она хочет знать, что между ними происходит, но она скорее сбежит, чем рискнет столкнуться с ответом, который не хочет услышать. Она могла противостоять толпе подростков, столкнуться лицом к лицу со Школьным Советом, чтобы получить финансирование, и противостоять разъяренным родителям, но у нее не было уверенности в себе, как в женщине.
«Последние Всадники» были частью его жизни, той, которую он не собирался бросать. Он хотел разделить ее с женщиной, которую любил. И Уинтер была этой женщиной. Если бы она только позволила себе расслабиться, чтобы увидеть, что он готов дать ей все, чего она пожелает, она бы перестала позволять своим страхам контролировать себя.
На протяжении тех двух лет, что искал убийцу Гевина, Вайпер сильно запал на Уинтер, но ему удалось удержаться от секса с ней, потому что знал — она не сможет принять его образ жизни. Он не был удивлен, что она выкинула его из своей жизни, когда узнала, кто он на самом деле. Он ушел. И только увидев Бет с Рейзером, Вайпер понял, что, если Бет смогла принять «Последних Всадников»,
— Давай пойдем в дом, — сказал Вайпер мягким тоном.
Она сделала шаг вперед, но не в его сторону, а в сторону своей машины.
— Ты знаешь, каково мне было, когда я узнал, что тебя ранили? Я думал, что дам тебе достаточно времени, чтобы ты перебесилась, а затем попытаюсь убедить снова дать мне шанс. В тот раз я думал, что покажу тебе то, что представляет собой моя жизнь, и позволю тебе решить, чего ты хочешь. Я был мудаком, и я знал это. Чего я не знал на протяжении тех двух лет, пока не показывал тебе себя настоящего, это того, что ты уже отдала мне часть себя, и я влюбился в ту женщину. Я отрицал это до тех пор, пока ты не пострадала. Я поехал в ту больницу, но даже не смог увидеть тебя. У меня не было на тебя никаких прав, ты была без сознания, и они ни хрена мне не говорили. Я оставался в больнице, и даже когда пришла в себя, ты отказывалась видеть меня. Я хотел поддержать тебя и сказать, что позабочусь о тебе, но ты ни разу не дала мне шанса. В тот день, когда приехала скорая, чтобы забрать тебя в реабилитационный центр, я наблюдал за тобой и даже не смог подойти попрощаться. Я смирился со всем этим, потому что заслужил это. Однако, когда узнал, что ты возвращаешься домой, я точно решил, что буду делать. Теперь ты знаешь меня настоящего, я ничего не скрывал от тебя. Сейчас ты должна решить: хочешь ли ты остаться и увидеть, к чему это может привести, или будешь пытаться каждый раз сбегать, когда теряешь бдительность?
— Я не хочу, чтобы кто-либо еще прикасался ко мне.
— Тогда они не будут, — пожал плечами Вайпер. — Тебе решать.
Уинтер с трудом сглотнула.
— Тебе все равно, буду ли я трахаться с кем-то еще?
Вайпер заколебался, зная, что если ответит неправильно, потеряет ее навсегда, но все равно собирался сказать ей правду.
— Если это кто-то из членов клуба, и я буду рядом с тобой, тогда не против. Я видел, как ты смотрела на Нокса, и хочешь ты признать это или нет, тебе было любопытно узнать его. Твое любопытство удовлетворено?
Уинтер почувствовала, как слезы навернулись на глаза. Он был прав. Ей было любопытно. Не так, чтобы самой действовать, но достаточно для того, чтобы задаваться вопросом, что в нем было такого, что многие женщины искали его внимания. Вайпер хотел ее, но не настолько, чтобы считать своей. Она сделала еще один шаг в сторону своей машины.
Вайпер сжал руки в кулаки. Он хотел схватить ее, отнести в свою комнату и запереть дверь на ключ, но решение было за ней.
— Уинтер, ты упускаешь всю гребаную суть. Да мне похер, если ты не хочешь трахаться с кем-то еще, это и не значит, что ты должна. Я говорю, что это твой выбор. Я все равно буду с тобой, не зависимо от того, участвуешь ты или нет, — Вайпер сделал шаг в ее сторону. — Уинтер, ты могла остановить Нокса в любую минуту. Тебе понравилось то, что произошло?
— Да, — неохотно призналась она.
— Тогда не злись на себя или меня из-за того, что ты это сделала. Тебе было любопытно, теперь любопытство удовлетворено. Ты интересуешься кем-то еще?
— Нет, — сказала она сквозь зубы.
— Отлично. Ты уже готова пойти внутрь?
Уинтер сделала глубокий вдох. Она была полна решимости разобраться еще с некоторыми вопросами.
— Ты все так же собираешься трахаться направо и налево? — задала она вопрос Вайперу.
— Нет, — Вайпер даже не колебался с ответом. — Также я больше не буду голосовать за женщин таким способом. Даже исключая мой голос и голос Рейзера, все еще остается шесть членов-основателей, чтобы получить членство. Если я посчитаю, что они заслуживают стать членами клуба, тогда буду готов отдать свой голос, но другим способом. — Он давал ей больше, чем какой-либо другой женщине.