Цель – все, смерть – ничто

Бабкин Борис Николаевич

– Кто позволил вывести их?! – закричала выскочившая из палатки Бетси.

– Аллигатор, – спокойно ответил Адмус.

Лида и Евгения испуганно смотрели на разъяренную женщину.

– Понимаете по-английски? – крикнула Бетси. Русские молча кивнули. – Запомните, шлюхи, если хотите жить, не заигрывайте со Смитом, уничтожу обеих! – Она вернулась в палатку.

– Кто это? – тихо спросила у Адмуса Лида.

– Жена господина, – усмехнулся тот. – Солдат в юбке. Советую не злить ее. – Стоявшие у небольшой хижины

пятеро вооруженных мужчин рассмеялись. – Будете жить здесь, – подходя к хижине, кивнул Адмус. – Можете ходить где угодно, но покидать селение нельзя. Иначе догонят собаки. Да и мы можем. И тогда позабавимся! – подмигнул он русским женщинам.

– А может, давай сейчас, Адмус? – посмеиваясь, подошел к женщинам рыжий верзила с ручным пулеметом.

– Испарись, Чикаго! – взглянул на него тот.

– Да ладно тебе! – Усмехнувшись, тот пошел назад. – Пошутить нельзя…

– Если кто-то из вас дотронется до них, – предупредил Адмус, – шкуру спущу с живого и брошу под солнцем на камни. Гиены доделают то, что не успеют грифы. Понятно? – Пятеро сразу потеряли интерес к женщинам. – Если кто-то начнет приставать к вам, визжите! Чем громче, тем больше шансов, что успеют вмешаться мои люди. Туалет в хижине. Мыться там. – Он указал на толстый ствол баобаба.

– Извините, – несмело спросила Лида, – за деревом?

– Дверца есть, – ответил Адмус. – Ствол выдолблен. По одной идете. Другая смотрит. Если кто-то будет входить, кричите.

«Черт возьми, – сев на циновку, подумал Стив. – Вполне ощутимая разница между ямой и хижиной».

– Эй! – крикнул он. – Виски «Белая лошадь» и сигару! Слышите?! – сказал он заглянувшему в проем между широких пальмовых листов так называемого окна арабу. – Сухаби велел дать мне виски и сигару!

В хижине появилась молодая африканка, которая поставила на раскладной туристический столик бутылку виски, положила коробку сигар и вышла. Уайткот поспешно подполз к столику и взял бутылку.

– «Мэри Дужи», – прочитал он. – Хочу «Белую лошадь»! – крикнул он и выбил пробку. Сделал несколько глотков и шумно выдохнул. Взял сигару. – Дикари, – пробормотал он, – а ножницы? Ну, хоть что-то! – пробормотал он, увидев ножик, отрезал кончик сигары и сунул в рот. Взял со столика огниво и начал чиркать камешками. Сплюнув, отбросил его. Подошел к входу и крикнул: – Спичку!

Охранник в прорезь в стене забросил коробок охотничьих спичек. Прикурив, Стив с наслаждением затянулся. Закашлялся.

– Кубинские, – прошептал он. – Дикари понимают толк в сигарах, а в виски вообще ничего.

– Ну почему же? – услышал он женский голос.

– Дикарка свободно говорит по-английски, – удивленно пробормотал Стив. В хижину вошла Бетси. – А-а, – кивнул он, – современная амазонка.

Она, смеясь, подошла и поставила на стол две бутылки виски «Белая лошадь». Он взял одну и, открыв, сделал несколько глотков.

– Совсем другое дело, – довольно пробормотал Стив.

– Есть хочешь? – спросила Бетси.

– Мяса с перцем, – ответил

он. – От хорошей пиццы тоже не откажусь.

Бетси что-то громко крикнула.

– Сейчас принесут, – кивнула она.

– А ты не так и плоха, как я думал, – сказал он.

– Когда поешь, пойдешь смотреть вертолеты, – улыбаясь, проговорила Бетси. – Их два. Английский «кондор» и южноафриканский «гриф».

– Понял. Значит, напиваться не стоит, а хотелось бы.

– Посмотришь, а потом можешь напиться, – усмехнулась Бетси. – Правда, не думала, что ты…

– Хочу расслабиться и получить от жизни минутное удовольствие. Забыть о яме и этих мерзких мордах. Да и о вас, мисс, и об Аллигаторе. Ибо симпатий у меня вы даже в почти обнаженном виде не вызываете.

Удар пятки Бетси пришелся ему в лоб. Он упал.

– Мама, – тряхнув головой, Стив сел, – почему ты меня учила говорить только правду?…

Рассмеявшись, Бетси вышла.

– Она просто толкнула ножкой, – потирая лоб, пробормотал Стив. – Но вы не знаете, мисс, что я тоже бью женщин. И, клянусь, вы почувствуете это на себе.

* * *

– Отведете его к вертолетам, – проходя мимо двоих белых, бросила Бетси.

– Да, госпожа, – усмехнулся один из них.

Остановившись, она посмотрела на него. Усмешка тут же исчезла. Засмеявшись, Бетси пошла дальше.

– Она и пристрелить может, – сказал второй. – Ей можно все. Так что придержи язычок, приятель.

– Никогда не думала, – улыбаясь, проговорила Женя, – что буду есть фасоль с таким удовольствием. Ведь вкусно, правда?

– Просто мы не ели ничего, кроме недоваренного гнилого гороха, – вздохнула Лида. – И сейчас все кажется очень вкусным. А что это за чай? – сделав глоток, спросила она. – Приятный привкус. Видимо, из каких-то трав. Давай потом поспим, а то…

– Надо кое-что постирать, – перебила ее Женя, – а то ходить в этом… – Откинув полог со входа, рослый африканец забросил в хижину два рюкзака. – Наши вещи! – обрадовалась Женя.

Послышался шум моторов подъезжавших машин. Женщины посмотрели в сделанную вместо окна неширокую прорезь.

– Аллигатор приехал, – вздохнула Лида. – А если он будет приставать, что делать?

– Надеюсь, не станет, – неуверенно отозвалась Женя. – Если полезет, я постараюсь забрать у него пистолет и убью.

– Не получится, – возразила Лида. – Он сильный и опытный солдат.

– Я все равно не дам ему дотронуться до меня.

– Господи, – Лида заплакала, – ну что же это такое?

– Почему плачем? – входя, спросил Смит. – Кто обидел? – зло посмотрел он на остановившегося за ним Адмуса.

Тот пожал плечами.

– Нас никто не обидел, – быстро сказала Евгения. – Просто мы боимся, а к тому же…

– Успокойтесь, – засмеялся Смит, – вас никто не тронет. Сейчас переоденетесь и пойдете осматривать больных. Какая-то зараза прицепилась к троим моим людям. Я на всякий случай изолировал их. Переодевайтесь. – Он вышел.