Целомудрие и соблазн

Кэбот Патриция

— Добрый вечер, папа, — сказал он. — Что ты хотел мне показать?

Силвестер потряс в воздухе геральдическим справочником, успевшим изрядно засалиться от постоянного чтения.

— Я вписал это собственноручно! — с восторгом поведал он. — Ты же знаешь, новое издание может задержаться еще на год, а то и на два! Вот взгляни!

Брейден послушно склонился над книгой и посмотрел, куда показывал отец. На той странице, что была посвящена потомкам герцога Чайлдса, он увидел свое имя рядом с именем Жаклин Селдон. Но перед его именем отец заботливо вписал «сэр», а после него «б-т».

— Сокращенное «баронет», — пояснил

старик, ужасно довольный своей находчивостью. — Потому что для начала тебе скорее всего дадут баронета. Ты сам знаешь, это еще не высшая знать, но все же дворянский титул. Впрочем, если ее величеству в своей бесконечной щедрости будет угодно и она произведет тебя в бароны… ну что ж, тогда это будет совсем другая песня!

Но Брейден уже не слушал, о чем говорит его отец. Он тупо смотрел на страницу в книге. На то имя, с которым его связала проворная рука отца. Жаклин. Жаклин Селдон. Его невеста.

— Папа, — осторожно начал он, — а что, если этого вообще не случится? Ты будешь очень расстроен?

— Ты о чем? О дворянской грамоте? — Силвестер с неохотой оторвал взгляд от книги. Из-за отблесков пламени в камине его седые виски казались рыжеватыми. — Ох, мальчик мой, я ни минуты не сомневаюсь, что тебе ее пожалуют!

— Нет, я не о дворянской грамоте, — ответил Брейден, резко мотнув головой. — Я о свадьбе. О свадьбе с леди Жаклин. Предположим, я женюсь не на ней, а на ком-то другом?

— Ты не женишься на леди Жаклин? — Лицо мистера Грэнвилла-старшего выразило глубокое огорчение. — Ох, мальчик мой, но почему? Она самая красивая девушка в городе!

Красивая. Да, леди Жаклин Селдон была на редкость красива. В этом ей не откажешь.

— Предположим, я возьму в жены другую девушку. — Брейден упорно гнул свое. Он понимал, что позволяет себе чересчур дерзкие мысли, но после бала у Дейлримплей его с неудержимой силой тянуло на дерзкие поступки, и он ничего не мог с этим поделать. — Предположим, что вместо Жаклин я женюсь на леди Кэролайн Линфорд…

— На дочке леди Бартлетт?! — Седые кустики бровей мистера Силвестера подскочили на самый лоб. — Той красивой леди Бартлетт, с которой ты познакомил нас в опере?

— Да, — кивнул Брейден. — Это та леди Бартлетт. И ее дочка.

— Мальчик мой, — добродушно сказал Силвестер, — если тебе захотелось взять в жены дочку водопроводчика — валяй, не стесняйся! Только придумай для леди Жаклин какой-нибудь драгоценный подарок. Она наверняка рассердится, когда узнает!

В чем, в чем, а в этом Брейден не сомневался. И поскольку его шансы на женитьбу на дочке водопроводчика в конце концов были пока что весьма призрачными, он успокоил отца, помог ему подняться в спальню и присмотрел за тем, чтобы мистер Грэнвилл-старший благополучно добрался до постели.

И только в тот момент, когда Брейден распахнул дверь в свою спальню, ему наконец открылось, на что намекал Меченый. Кажется, он жаловался, что у них в доме сегодня толкучка под стать театру «Ковент-Гарден» в субботнюю ночь…

Ибо там, в своей спальне, в самой середине роскошной кровати под балдахином, едва прикрытую небрежно накинутой простыней, Брейден обнаружил саму леди Жаклин Селдон!

— Ну и ну! — игриво улыбнулась она. — Тебе не мешало бы вернуться пораньше!

Брейден рассеянно подумал о том, что старая дружба — вещь хорошая, и он правильно сделал, взяв на работу своих надежных друзей. Но временами, например,

как в данном случае, это неизбежно создает определенные проблемы. Профессиональный дворецкий, дождавшись хозяина сегодня вечером, прямо сказал бы ему, что его невеста без приглашения явилась к ним в дом и в данный момент свила себе гнездышко в хозяйской постели, нагая, как в день своего рождения. Однако Меченый, большую часть своей жизни проработавший наемным убийцей, а не слугой приличного джентльмена, облек эту простую информацию в столь цветистую форму, что Брейден просто не понял его намеков.

Однако намек, заключенный в поступке Жаклин, не понять было невозможно. Она ловко скинула с себя простыню, демонстрируя Брейдену все свои прелести. Теперь он мог убедиться, что его невеста действительно лежала в постели нагая.

— Ты не собираешься лечь рядом? — проворковала она с лукавой улыбкой.

Да, надо прямо сказать, красота леди Жаклин Селдон была безупречна и бесподобна. Недаром ее достоинства вызывали зависть у всех светских кокоток. Их связь с Брейденом длилась почти год, и за это время у него была масса возможностей лично убедиться в том, что светская молва не лжет. Живая и общительная, леди Жаклин была желанной гостьей в самых аристократических салонах этого города, и любая хозяйка считала себя польщенной, если единственная дочка высокородного герцога Чайлдса удостаивала своим присутствием ее званый вечер. Короче говоря, не было предела ее совершенству — по крайней мере в глазах у бомонда, — а посему Брейден Грэнвилл должен был испытывать благоговейный восторг, застав этот дивный цветок у себя в постели, да еще в первозданной наготе.

Однако вместо этого он испытал самую настоящую досаду.

— Ради всего святого, Жаки! — поморщился он. — Что ты здесь делаешь?

Жаклин потупилась с трогательно кротким видом. Ее холеный пальчик принялся чертить невидимые круги на крахмальной простыне.

— А как по-твоему, — проворковала она, и ее пушистые ресницы скромно затрепетали, касаясь нежных щечек, — что я могу здесь делать?

Он ощутил новую вспышку досады, еще сильнее первой. Какого черта он врезал в парадную дверь самый надежный дорогой замок, если все кому не лень могут явиться в его святая святых и расположиться здесь, как у себя дома?

— Ну, в любом случае, — заявил он, — тебе не следует здесь оставаться. — Терпение Брейдена подходило к концу. Давно подавляемая ярость грозила в любую минуту вырваться на волю.

И тогда можно было лишь пожалеть того, кто попадет ему под горячую руку.

— Что еще за шутки? — Жаклин подняла на него томный взор. — Почему это мне не следует оставаться? Ведь я уже ночевала в твоем доме, Брейден! И не один раз!

— Вот именно. — Ему с таким трудом давался этот сдержанный тон, что было удирительно, как это Жаклин до сих пор ничего не заметила. — Но это было до того.

— До чего? — Томные глаза подозрительно прищурились, но лишь чуть-чуть, самую малость.

— До нашей помолвки, конечно, — поторопился объяснить Брейден. — Теперь все изменилось. Я ведь говорил тебе об этом. А теперь изволь одеться, и я прикажу кому-нибудь доставить тебя домой.

Жаклин, вместо того чтобы подчиниться, издала короткий смешок.

— Брейден, должно быть, ты шутишь? — не поверила она.

— Жаки, — процедил он, — мне казалось, я высказался достаточно ясно, что тебя сейчас отвезут домой.