Цена моей одержимости
Шрифт:
— Пошел вон из нашего дома, — хочет закрыть дверь, но я ставлю ногу в проем. Ауч, было очень больно. — Подонок, — шипит, оборачиваясь назад. Похоже не хочет, чтобы муж или Алиса услышали о моем визите. — оставь мою дочь в покое. Неужели недостаточно твоя семейка ей зла причинила? Хочешь окончательно ее добить?
— Марина Петровна, мне нужно с ней поговорить. Все будет иначе. Я не намерен ее отпускать, — чистая правда, но мне не верят.
— Плевать я хотела, что тебе нужно, — выходит на улицу, тыча пальцем мне в грудь. — Она только-только в себя начала приходить, а тут ты заявляешься. Весь такой серьезный. При параде. Еще веника в руках не хватает.
— Где Алиса? — чуть с напором, готовясь в дом ворваться, увезти ее с собой.
— Ушла по делам, — не знаю, врет или нет. По глазам не пойму. — Не будет же она ждать, когда сам Тимур Воронцов к ней заявится, — делаю шаг к двери, но получаю сильный толчок в грудную клетку. — Даже не думай зайти и увидеться с моей дочерью, — она как дикая кошка порвет любого за своего детеныша. — Если не уйдешь сейчас же, я вызову полицию. Скажу, что к нам лезет какой-то мутный тип. Тебя упекут за преследовании Алисы, Воронцов, — в дом заходит. — Уходи! Тебе тут не место!
Хлопок дверью. А мне кажется, что надо мной выстрелы раздаются. Из мощного оружия, который в любой момент будет нацелен на меня.
Ухожу ни с чем. Сажусь в машину. Тишина оглушает. Тяжесть давит на плечи. Я как робот. Бесчувственный, железный, бесполезный.
Идиот. Мерзавец. Подонок.
Как же Марина Петровна права. Я и моя семья Алису чуть со свету не изжили. Уничтожили. Растоптали. Что пять лет назад, что сейчас.
Дергаюсь от звонка телефона. Не хочу ни с кем говорить. Пошли все на хрен. Пусть весь мир катится в преисподнюю. Я не собираюсь с кем бы то ни было разговаривать. Тут подожду Алису. Ведь рано или поздно она вернётся домой.
Звонок повторяется. Потом еще раз и еще. Не выдерживаю. Ору в трубку, что мне некогда. Да только привыкшая к моим перепадам настроения Маргарита Алексеевна настоятельно мне советует встретиться с моим турецким партнером, иначе весь договор полетит в унитаз.
Только этого мне сегодня и не хватало.
— Рад тебя видеть, Тимур, — Селим протягивает мне руку, которую с неким отвращением я пожимаю в ответ. — Неужели, до сих пор злишься на меня за той вечер? — лыбится, покуривая кальян. — Дело же прошлое. Пора о нем забыть.
— Ты позвал меня договор обсудить или трепаться о всякой ерунде?
Не собираюсь слушать из его поганого рта об Алисе. Этот мерзкий, скользкий мужик лишь в бизнесе хорош, в остальном сплошное дерьмо. Которое не помешает из него выбить при более удобном случае.
— Так может для начала выпьем? — подзывает официанта. — Лучший коньяк вашего заведения.
И кто, блядь, придумал проводить важные переговоры в ночном-мать-его-клубе? Аталай похоже хочет совместить приятное с полезным. Подонок уже разглядывает девушек со своего ВИП-места, потягивая из трубки и выпуская в воздух дым.
Гаденыш турецкий. Вот бы развернутся и…
Внезапно какое-то движение внизу привлекает мое внимание. Девушка. Миниатюрная, с длинными белыми волосами. Голая спина, супер-короткое платье. Нереально аппетитные ноги на высоких каблуках. Сглатываю, завороженный зрелищем.
Не замечаю, как в подлокотник кресла вонзаю пальцы. Всего трясет. Внутри черти беснуются. А перед глазами пелена мелькает. Дышу через раз, наблюдая, как Алиса двигается по танцполу. К бару. Зовет молодого парнишку. Что-то заказывает и подзывает подруг.
Такая беззаботная, счастливая. Словно жизнь у нее бьет яркими красками. Как будто темнота навсегда покинула. Смеется над какой-то шуткой.
В ней даже на расстоянии ощущается легкость, расслабленность. Чего никогда не было рядом со мной. Я заставлял ее нервничать, напрягаться. Напоминал о прошлом. О перенесенной боли. О…
— Какого хрена?
Подрываюсь с места, чуть стол не опрокидывая. Кальян опасно качается. Турок орет что-то на своем языке. Не слышу его, не вникаю в суть слов. А просто не разбирая дороги, мчусь вниз. Сквозь толпу, всех расталкивая.
Мышцы напряжены. Горят. Каменеют. Дыхание спирает. Яростная злость бушует как ураган. Сейчас все сметет с лица земли.
— Куда они ушли? — в одной из девчонок узнаю ту из клуба, куда приехал Алису забрать.
— Ооооо, — тянет протяжно. Много же она выпила. — Наш рыцарь в сияющих доспехах. Где коня потерял? Или ты за него будешь?
— Куда они ушли? — ору ей на ухо, ударив со всей силы по барной стойке.
— На улицу пошли, — икает, еле стоя на ногах. — Подышать свиж… свежим воздухом.
Несусь на выход из клуба, ощущая какое-то нехорошее предчувствие. Интуиция работает на полную мощность. Злость и ревность охватывают, накрывают с головой.
Оглядываюсь. Да где же Задорожная и тот парень, что ее увел от подруг? Какого хуя она вообще с ним пошла? Приключений на жопу захотелось? Ну так я ей их позже устрою.
Кишки скручиваются в тугой узел, стоит за угол завернуть. Сердце колотится как бешеное. Руки сжимаются в кулаки. За долю секунды сотня эмоций проносится сквозь тело. Ярость, желание убивать и огромный страх.
— Не сопротивляйся, крошка, тебе обязательно понравится. Верь нам.
Два ублюдка держат за руки Алису, громко смеясь и похотливо облизываясь. Тогда как третий задирает на ней платье и намеревается снять трусики.
Уничтожу подонков.
Глава 39
Алиса
— Алиса, милая, ну сколько можно сидеть в четырех стенах, занимаясь самокопанием? Сходи куда-нибудь с подружками? Развейся.