Цена обольщения

Корнуолл Лесия

— Я удивлена, что ты с такой готовностью согласился поехать на ужин к Эвелин, — нарушила молчание Марианна.

— Почему? Я помню Эвелин как прекрасную хозяйку. И готовят у них восхитительно. Уверен, вечер получится приятным.

— Ты прав. Главное, не приедет ни одна из ее сестер. Только представь, что нам пришлось бы слушать их нескончаемую болтовню.

— Даже тебе не удалось бы вставить словечко, — поддразнил жену Адам. — А кстати, кто будет? Ты сказала, что это какие-то родственники Сомерсона.

— Ужин

устраивается в честь его сводной сестры леди Каролины Форрестер. Она путешествует со своей компаньонкой графиней Холлиуэлл и ее сыном.

Адаму вдруг показалось, что галстук его вот-вот задушит.

— Ты сказала… Холлиуэлл? — сдавленно спросил он.

— Да, а что тебя так удивило?

Семья Синджона Радерфорда приедет на ужин?

Интересно, знал ли об этом Синджон? И если знал, то почему не предупредил? Адам побагровел. Марианна пересела к нему, когда он закашлялся, и начала хлопать его по спине.

— Да что с тобой такое? Хочешь, я попрошу кучера повернуть домой?

— Со мной все будет хорошо, как только ты перестанешь меня бить, Марианна.

Граф поправил сюртук, взял себя в руки и привычно улыбнулся жене. Только Марианну трудно было обмануть.

— Почему тебя так шокировало упоминание о графине Холлиуэлл? — спросила она. — Или ты удивился, услышав имя ее сына, виконта Мирса? Ты что-то о них знаешь?

— Никогда с ними не встречался, — поспешно ответил Адам. — Мире присутствовал на многих званых вечерах, но мы не были представлены друг другу.

— Я слышала, его брата обвинили в предательстве.

Галстук вновь принялся душить Адама.

— Его вина еще не доказана. По крайней мере, я так слышал.

Марианна фыркнула.

— Филипп тоже не предстал перед судом, но ведь мы оба знаем, что он виновен, не так ли? Ты думаешь, Эвелин пригласила графиню, чтобы ей посочувствовать?

Подозревала ли Эвелин, что Сэм Карр и скандально известный капитан Радерфорд — один и тот же человек?

Что скажет графиня, когда увидит собственного сына? Адаму оставалось лишь надеяться, что у Радерфорда хватит ума не попасться гостям на глаза. Сообщила ли леди Эвелин слугам, кто именно придет на ужин?

Адам закрыл глаза.

Грядет настоящая катастрофа.

Глава 34

Эвелин дошла до гостиной, так и не встретив Сэма. Она не увидит его до тех пор, пока их взгляды не встретятся в столовой. Сможет ли она узнать по его глазам, как он себя чувствует, о чем думает? Эвелин подошла к буфету, чтобы проверить запасы портвейна и хереса.

Херес для леди, портвейн для джентльменов. Филипп предпочитал бренди — напиток предателей.

Теперь, когда он не появлялся в этом доме, Эвелин не подавала французских напитков.

Когда дверь открылась и вошел Сэм, ее пальцы с силой впились в графин.

Она надеялась,

что его прислала сюда кухарка, чтобы выяснить что-то насчет вина или соусов, но когда взглянула в его потемневшие искренние глаза, поняла, что его приход не имеет ничего общего с предстоящим ужином. Надежда лишила Эвелин способности дышать, когда Сэм направился к ней. Она поставила графин назад и приготовилась к тому, что сейчас произойдет.

— Я хотел увидеть тебя перед тем, как приедут гости. Я хотел сказать кое-что. — Сэм посмотрел на желтое платье Эвелин. — Что это на тебе надето?

— Не нравится? — Эвелин не могла придумать ничего более умного. — Это подарок моей сестры. Платье очень стиль…

Сэм быстро поцеловал свою госпожу. Его прохладные решительные губы проглотили остаток фразы. Внизу живота Эвелин зародилось желание. Ослабевшая от радости, она вынуждена была схватить Сэма за руки, чтобы не упасть.

— Можешь встретиться со мной наверху?

— Сейчас? — охнула Эвелин. — Но ведь гости приедут с минуты на минуту!

Ей хотелось пойти с ним. О, как ей хотелось заставить весь мир подождать. Ее тело превратилось в расплавленный мед при мысли об этом.

— Просто поговорить.

В голосе Сэма не было даже намека на страсть. По коже Эвелин побежали мурашки. Значит, это не просто примирение. Все обстоит гораздо серьезнее. Сэм намеревался оставить ее. Кровь Эвелин заледенела в жилах, и она закрыла глаза.

— Эвелин, прошу тебя. То, что я должен сказать, не может подождать.

Эвелин убрала руки с рукавов Сэма и отвернулась, чтобы скрыть смятение.

— Я… не могу.

Она видела отражение Сэма в стеклянных дверцах буфета. Он выглядел расстроенным, даже раздраженным. Эвелин ничего не могла поделать. Она лишь стояла, пытаясь взять себя в руки.

Филипп оставил ее, не сказав ни слова на прощание. Она просто проснулась утром и обнаружила, что он ушел. И не было ни душераздирающей сцены, ни отвратительных слов. Но сейчас Эвелин не могла этого вынести. Только не в случае с Сэмом. Она с силой обхватила себя за талию, желая обернуться и умолять его остаться. Однако достоинство и страх не позволяли ей заговорить.

— Эвелин, пожалуйста. Ты хотела узнать о моем прошлом…

Сэм замолчал, судорожно сглотнул и посмотрел на дверь.

— Оно так ужасно? — спокойно спросила Эвелин, оборачиваясь.

Сэм смотрел в пол, сжав руки в кулаки. Он тщательно следил за своим лицом, на котором не отражалось ни единой эмоции, которая могла бы дать Эвелин подсказку. Ее сердце упало. Она смотрела на незнакомца.

На незнакомца, в которого она столь неосмотрительно влюбилась. Эвелин хватило бы пальцев на одной, затянутой в перчатку цвета масла, руке, чтобы перечислить то, что она знала о Сэме. Солдат, рыцарь, любовник, лакей и… Она сжала пальцы так сильно, что атлас платья протестующе затрещал.