Цена победы - смерть!
Шрифт:
При отборе нужного заклинания выбор магов Рассветной империи, судя по всему пал на "Выдох левиафана" — именно такой вывод сделал для себя мастер Евстафий. Несмотря на всю критичность сложившейся обстановки, участия в общем бою он не принимал, избрав для себя роль последнего резерва. А пока что, ожидая восстановления уровня внутренних резервов, мастер мог позволить себе такую роскошь, как наблюдение и анализ текущей обстановки. Естественно, Евстафий не стал вылезать на крышу форта или сидеть у какой-нибудь бойницы, вглядываясь во всё происходящее собственными глазами, ну или ещё каким-то образом сходить
…Итак, что мы имеем? Судя по пробивающимся эманациям, ниаронцы плетут что-то аналогичное "Выдоху левиафана" (плевать, как там они его у себя кличут) для того, чтобы пробить себе путь в порт. Что нам известно о подобного рода чарах? Комбинированное заклятье водно-воздушной стихии, предназначено для уничтожения неподвижных надводных и подводных целей, отличается повышенной мощностью, бризантностью и пробойностью… Минимальные параметры реакции… Устойчивость плетения… Коэффициент сопротивления… И так далее, и тому подобное…
Короче, даже по напальцевым прикидкам, мощности заклинания с лихвой должно было хватить на уничтожение затопленного корабля и полную расчистку фарватера от крупных обломков. "Выдох" — он, зараза, такой, что даже кусок скалы может в груду щебня расколотить, не то, что уж небольшой корабль…
…Евстафий только бессильно стиснул зубы, чувствуя, как вокруг затопленного минного крейсера начинает формироваться купол мощного заклинания. Увы, но ничем помешать противнику сейчас рарденские маги не могли — ни на что более сложное, чем плетение контрзаклятий, сил у чародеев северян уже не хватало. Они и это-то уже с трудом делали, держась даже не столько на сакраментальных последних силах, сколько на воле и упрямстве.
Сейчас пойти в атаку для рарденских волшебников с огромной долей вероятности означало бы быструю смерть — тягаться со столь мощным противников было чистой воды самоубийством. Это понимали все находящиеся в форте маги, не исключая и их командира — мастера Евстафия.
Конечно же, оставалось ещё одно, воистину последнее средство — магия крови, но вот решиться на её применение мастер, как единственный имеющий право отдать подобный приказ, всё не решался…
Победа ТАКОЙ ценой могла вполне обернуться ещё большей бедой, чем просто поражение от ниаронцев… С некоторыми вещами в магическом мире лучше было не заигрывать — слишком уж это могло быть опасно. Волшебство, особенно боевое, и особенно связанное со смертью и страданиями, было вещью не просто опасной, а чудовищно опасной. Крайне редко маги решались использовать этот свой последний довод, хотя и магия крови давала просто фантастический результат. Всему виной было то, что последствия обычно оказывались гораздо, ГОРАЗДО хуже, чем могли бы быть…
Евстафий твёрдо решил, что может решиться на такой исход только лишь в по-настоящему безвыходном положении. А текущую ситуацию он пока таковой не считал…
…Как мастер понял, что НАЧАЛОСЬ?
О, даже сложно сказать, на что Евстафий отреагировал в первую очередь — то ли на резкое снятие всяческих маскировочных чар и полей помех, то ли на внезапный упадок активной волшбы в Астрале, то ли ещё на что…
На краткий миг в магическом плане воцарилась звенящая, будто туго натянутая струна, тишина — затишье перед бурей…
И вдруг сорвалось.
В районе входа в порт словно бы забурлила невидимая взгляду простого смертного огромная воронка Силы. Со всех четырёх сторон света к расположённому под водой на глубине нескольких метров плетению рванули потоки магической энергии — заклинание вошло в пусковую фазу. К сожалению, как оказалось, у данного образца магического искусства сия стадия длилась крайне мало (Евстафию почему-то почудился лёгкий "привкус" арбенохарского стиля волшбы), и прежде чем рарденский мастер успел просто перебрать в уме возможные варианты контрзаклятий, чары ниаронских чародеев уже миновали потенциально опасную стадию и обрели устойчивость.
Сила мощным потоком вливалась куда-то под воду, вблизи брекватера сейчас бушевал настоящий магический шторм такой мощи, что его отражение почувствовали даже немаги. Противопоставить этому буйству первородной стихии уже было нечего — если сейчас вмешаться в работу заклятья, то это может выйти боком решительно всем. Тут стоит говорить скорее не о запихивании палки в колесо движущей телеги, а о засовывании собственных пальцев — и исход тут вполне предсказуем. Совладать с такой мощью, буде она выйдет из-под контроля, по силам будет лишь кому-то уровня командора, никак не меньше…
Вода на входе в порт забурлила многочисленными потоками поднимающихся со дна пузырьков — и ведь это были всего лишь жалкие крохи, вырывающиеся из-под власти заклятья!..
Евстафий примерно представлял себе всё происходящее. Сейчас на глубине, вокруг затопленного корабля, вода стремительно начинает распадаться на составляющие кислород и водород, удерживаемые в едином месте лишь силовыми полями. И как только необходимая концентрация газов в воде будет достигнута, в ход пойдёт малая толика магии Воздуха. Та, что отвечает за создание молний…
И полыхнуло.
Куда там глубинным бомбам или водно-воздушным коконам!.. Кто назвал это заклятье "выдохом левиафана", тот сильно польстил морским хищникам — на ТАКОЙ выдох не способно и целое стадо этих гигантов…
Удерживаемой силовыми полями на глубине гремучей смеси воды, кислорода и водорода, хватило бы и небольшой искры, а тут с небес в море ударила настоящая молния.
Мгновенье, и в воздух взметнулась огромная масса воды.
Огонь, вода и воздуха сплелись воедино, чтобы привнести в мир ещё одну толику разрушения.
Сила взрыва оказалась столь велика, что в клочья оказался разнесён не только затопленный минкрей, но и даже частично брекватер. Подводный объёмный взрыв оказался чудовищно силён — то, что магическим эквивалентом взрывчатки оказался наполнен буквально каждый кубический сантиметр пространства, многократно усилило и так немаленький заряд "выдоха". "Залитый" многими тоннами "взрывчатки", рарденский корабль не выдержал идущий со всех сторон удар, и буквально оказался разнесён на атомы — в эпицентре взрыва не могло уцелеть ничего.