Цена заклятия (Обретение волшебства - 1)
Шрифт:
– Елена Имбресс, - представилась она просто.
– Я вижу, наша служба безопасности не очень-то бдительна. Предполагалось никого не впускать прошлой ночью, и, уж конечно, не вас.
– Я не спрашивал разрешения, - ответил Брент, довольный тем, что Имбресс сосредоточенно нахмурилась. Он наконец нашел возможность изменить направление этого разговора, напоминавшего скорее обмен колкостями.
– Но если вы собираетесь морить меня голодом до тех пор, пока не выскажетесь, делайте это быстрее. Что здесь случилось и что от меня ожидает по этому поводу Тейлор Эш?
Имбресс села напротив Брента, окинув его пристальным, изучающим взглядом.
– Убийца совершил попытку покушения на герцога Каладора вчера рано утром, - объяснила она.
– Похоже, герцог и его жена успешно сопротивлялись, хотя мы не обнаружили тела убийцы. Очевидно, сложилась патовая ситуация, и обе стороны исчезли.
"Убийца"? Итак, они пытаются отстаивать версию, будто единственный убийца смог устроить весь тот бардак, следы которого весьма тщательно пыталась уничтожить разведка. Из увиденного прошлой ночью Брент сделал вывод, что тут действовали несколько человек. Неужели министр разведки потребовал его приезда сюда, за сотни миль, только для того, чтобы скормить ему порцию дезинформации? Эта мысль привела его в бешенство. Но Тейлор Эш и в самом деле не был заинтересован в том, чтобы снабжать бывшего шпиона информацией. Он хотел только дирижировать действиями Брента настолько продуманно, насколько это вообще возможно. А лучший способ - это пристегнуть к нему "куратора", который будет выдавать ему любые сказки, какие только сочтет подходящими. Если они смогут контролировать то, что он знает, они смогут контролировать и то, что он делает. В этом и заключалась работа Елены Имбресс - водить Брента на ниточках, как детскую игрушку.
Он чувствовал, что женщину терзают подозрения, но она производила впечатление настоящего профессионала, не способного выболтать нечто полезное по причине неожиданного изумления. Лучше ему хранить свои секреты, а ей свои. Хороший оперативник вполне в состоянии определить, когда от него что-то скрывают. Пока, решил Брент, ему лучше продемонстрировать полную неосведомленность.
– Честно говоря, - заметил Брент беспечно, - я не понимаю, зачем я здесь. Ваши люди, похоже, держат ситуацию под контролем.
– В этом отношении, - резко ответила Имбресс, - не могу с вами не согласиться. Я спорила с Эшем по поводу вашего привлечения, но он, похоже, твердо решил вас подключить.
– Она недовольно поджала губы, вспомнив последнее столкновение с министром разведки.
– Но вы здесь. Полагаю, мне следует показать вам дом и место, где произошло нападение.
– Почему нет?
– легко согласился Брент, стараясь, чтобы голос не выдал его раздражения.
– Это во всех отношениях приятное местечко. Если окажется, что герцог убит, возможно, наследники продадут его. Как вы думаете, на сколько этот дом потянет?
Имбресс окинула его мрачным взглядом, развернулась на пятках и вышла из комнаты. Она задалась вопросом, не следовало ли ей той ночью просто пристрелить Брента с крыши, а потом уверить Тейлора Эша, что у нее дрогнула рука...
– Видимо, убийца появился рано утром, - начала Елена, придерживаясь заранее приготовленной истории.
– Надеялся застать Каладоров спящими. Очевидно, герцог и его жена ранние пташки, в противном случае мы нашли бы их тела, а не развороченную комнату.
Брент позволил себе роскошь улыбнуться, следуя за агентом вверх по лестнице.
– Итак, где это случилось? Нападение, я имею в виду?
– В хозяйской спальне, - ответила
– Как видите, здесь было нечто вроде битвы.
Она указала на смятую постель, перевернутый стул, осколки кувшина, валявшиеся возле расцарапанного края стола.
Прошлой ночью комната была в идеальном порядке.
Надо полагать, правительство изменило стратегию.
Они слишком хорошо прибрались в доме, а затем вспомнили о необходимости убедить Брента, что нападение, в конце-то концов, имело место. Итак, рано утром Имбресс организовала локальный беспорядок наверху.
Брент подошел к небольшой картине, косо висевшей над туалетным столиком, - приятный пейзаж, наполненный светом, - и поправил ее.
– Не Казотт ли это?
– спросил он самым безразличным голосом, какой только смог изобразить.
– Похоже на его работу, но она не подписана.
– Он повернулся к Имбресс и обаятельно улыбнулся.
– Вообще-то в живописи я не крупный специалист, однако мой помощник, весьма толковый малый, советовал мне вкладывать деньги в Казотта. Старик при смерти, и, разумеется, его работы поднимутся в цене. Вам следует подумать о приобретении одной... Но сколько вам платит правительство?
– Вы не хотите осмотреть комнату?
– почти прошипела Имбресс.
– Увидеть то, ради чего проделали весь этот путь...
– О, я уверен, ваши люди отыскали здесь все, что следовало найти. Знаете, взглянув еще раз, я уже не думаю, что это Казотт, - добавил Брент, который никогда в жизни не видел работ вышеупомянутого живописца, хотя две недели назад его помощник действительно порекомендовал ему вложить деньги в работы этого мастера.
– В палитре Казотта преобладают более красные тона.
Разочарованная, Имбресс попыталась привлечь внимание Брента к своей реконструкции "нападения". Она описывала, как, должно быть, герцог отразил атаку убийцы, который своевременно испарился, но тут Брент вновь перебил ее:
– Как он попал внутрь?
– Внутрь? Мы думаем, через парадный вход.
– Неужели?
– Брент усиленно изображал интерес.
– Я покажу вам, - предложила Имбресс, выходя из комнаты. В последний раз поправив покосившуюся картину, Брент последовал за ней. Они прошли по центральному коридору, спустились по винтовой лестнице в холл и оказались перед массивными дверями с латунными ручками. Имбресс вышла и присела возле замка, приглашая Брента последовать ее примеру.
– Вы видите эти царапины?
– спросила агент, тыкая пальцем возле замочной скважины.
– Мы считаем, что он взломал замок, чтобы проникнуть внутрь.
– А, эти царапины, - сквозь зубы выдавил Брент.
– Я вижу. Что ж, вы правы.
От Брента потребовалась железная выдержка, чтобы просто не развернуться и не уйти, кипя от возмущения. Вскрыв без помощи ключа немало замков - не менее тысячи, - он прекрасно знал, что ловкий взломщик будет последним человеком, который оставит царапины. Когда концентрируешься на открывании замка, шансы на то, что промахнешься мимо отверстия, если ты не безнадежный фигляр, ничтожно малы. Именно беспечные владельцы постоянно суют ключ в замочную скважину, оставляя царапины. Если Имбресс считала, что он все это с легкостью проглотит, значит, она держала его за полного идиота. Разумеется, именно этого он и добивался, ломая комедию на протяжении целого утра, однако подобный успех его слегка раздражал.