Цена жизни

Стоев Андрей

— Заставлю, — зло усмехнулся Марен.

— Не стоит, Марен, — покачал головой Крот. — Ты внешников сильно недооцениваешь, ничего хорошего из этого не выйдет.

— Недооцениваю? Низших? — засмеялся тот. — Да они отличаются от животных только тем, что умеют говорить.

— Зря ты так, — осуждающе сказал Крот. — Ты видел только старателей да бандитов — это ничтожества, за которыми никто не стоит. Княжьи люди — совсем другое дело. Там хватает тех, кто может с тобой справиться. Они будут тебя гнать по тайге, как зайца, и лесные племена не дадут тебе убежища, потому что тогда они придут убивать уже нас.

Марен дёрнулся было сказать

что-нибудь резкое, но вдруг задумался. Он неохотно признался себе, что в словах Крота есть большая доля истины, и к тому же не стоит забывать, что стая шавок способна загрызть и медведя. Марен знал о княжестве достаточно, чтобы понимать, что это далеко не шайка лесных разбойников, и ссориться с князем даже ему не стоит.

— И как мне тогда до этого Арди добраться? — озадачился он.

— Дойти до Рифейска, а там на поезде, — авторитетно просветил его Крот.

— Это что ещё такое? — не понял Марен.

— Это такая длинная железная будка на железных колёсах, туда много людей набивают, — охотно объяснил тот. — Потом эти будки друг с другом сцепляют, и они едут по железным вроде как палкам.

— Бред какой-то, — с сомнением сказал Марен. — Железная будка, по железным палкам…

— Ну, я сам не видел, — смутился Крот. — Мне так рассказывали, может, и приврали малость.

— Ну ладно, — озадаченно сказал Марен. — И как в эту железную будку залезают?

— Там всё просто, — оживился тот. — Берёшь золотой песок, ну, или камни хорошие, идёшь в Рифейске к скупщику. Он этот песок и камни у тебя берёт и даёт бумажки такие специальные. Это деньги у них такие, из бумаги.

— Деньги? Из бумаги? — вытаращился на него Марен. — Ты, по-моему, заврался уже, Крот.

— Мне так рассказывали, — пожал плечами тот.

— Ну ладно… — скептически хмыкнул Марен. — Рассказывай дальше.

— А дальше ты эти бумажки отдаёшь там, где поезд, тебе дают другую бумажку, и по ней ты уже в поезд залезаешь.

— Что-то многовато бумажек выходит, — недоверчиво заметил Марен.

— Рассказывали так, — повторил Крот.

— А просто золото им нельзя дать?

— Нет, просто золото не возьмут, только по бумажке.

— У внешников ваших крыша уже вконец поехала, похоже, — покрутил головой Марен.

Глава 18

Регенсбург с воздуха тоже выглядел довольно мило, и мы с интересом рассматривали с обзорной палубы городской пейзаж внизу. Воздушный порт находился на небольшой возвышенности за устьем Наба — примерно там, где стояла старая наблюдательная башня римлян, — и по пути к нему мы пролетели над всем городом и даже полюбовались на Кастра Регина[12] немного в стороне, где были прекрасно видны с высоты герцогский замок, кафедральный собор и резиденция епископа. Мне Кастра Регина сильно напомнила Московский Кремль с его церквями и дворцами, но здесь эту аналогию вряд ли бы кто-то понял. Здешняя Москва хоть и доросла до города, но ничем особенным не выделялась, и никаких дворцов там и в помине не было. Да и церквей, скорее всего, тоже.

[ 12 — Castra Regina — изначально это был укреплённый римский лагерь, где располагался Третий Италийский легион.]

У причальной вышки нас уже встречал лимузин, присланный герцогом, и я мысленно удовлетворённо кивнул. Если бы нас не встречали, то я бы, пожалуй, сразу и улетел обратно — бессмысленно о чём-то разговаривать с человеком, который так явно демонстрирует

пренебрежение. Впрочем, герцог не меньше меня заинтересован в нашем разговоре, так что ничего подобного я не ожидал.

Дорога до замка пролетела незаметно, да и город был не настолько велик, чтобы ехать долго — тысяч двести с небольшим населения, если я правильно помню то, что учил в школе. Могу и ошибаться — географию империи мы проходили довольно поверхностно.

Сам герцог к нам не вышел, однако нас встретил кастелян замка, который лично проводил нас в наши апартаменты — весьма достойные. Так встречают далеко не каждого графа, и уж тем более не барона из дальнего угла, так что я опять мысленно кивнул. Нам, разумеется, всё равно, кто и как нас встречает, и мы довольно спокойно относимся к житейским неудобствам, но именно такие мелкие детали демонстрируют отношение хозяев к предстоящему разговору и задают его тон, так что приходится очень внимательно отслеживать все мелочи.

— Господин барон, госпожа баронесса, прошу располагаться, — сказал кастелян, открыв перед нами высокую двустворчатую дверь. — Ужин будет через два часа — надеюсь, вам хватит этого времени, чтобы отдохнуть с дороги и привести себя в порядок. После ужина его высочество пригласит вас, господин барон, для беседы, а с вами, госпожа баронесса, желают познакомиться её высочество герцогиня с дочерьми.

Можно подумать, что мы всю ночь ехали на тормозной площадке товарного вагона, и сейчас нам просто необходимо счистить с себя вагонную грязь. Хотя что я придираюсь? Это же просто вежливая форма для предложения подождать.

— Нам, безусловно, хватит времени, — вежливо ответил я. — Если у вас будет такая возможность, то не сочтите, пожалуйста, за труд передать их высочествам нашу благодарность.

Апартаменты оказались даже лучше, чем я вначале подумал: две спальни, кабинет, гостиная, будуар — вполне подходящее помещение для герцога, прибывшего вместе с супругой. Для барона, пусть даже для не совсем обычного барона, это было всё же изрядным перебором, и я немедленно преисполнился подозрений. Люди нередко обманываются моей молодостью и начинают думать, что если меня как следует похвалить или оказать незаслуженные почести, то я тут же растаю, и мне можно будет подсунуть любую сделку. Последнее время такие подходы встречаются пореже, но всё же иногда с подобными деятелями сталкиваться приходится.

— А у герцога есть дочери? — спросила меня Ленка.

— Насколько я знаю, две — двенадцати и четырнадцати лет, — ответил я и показал пальцем себе на ухо. Ленка поняла и кивнула.

Подслушивание среди сильных мира сего было достаточно развито — а почему бы и нет? Люди в этом мире были ничуть не глупее, чем в том, и пользу грамотно исполненного шпионажа прекрасно понимали. Но что удивительно, при этом мало кто принимал во внимание вероятность того, что станут подслушивать именно его. Такая наивная простота долго вводила меня в недоумение, и в конце концов я объяснил это для себя тем, что жанр шпионского романа здесь совсем не развился. Детективы были достаточно популярны, а вот шпионских романов я как-то не встречал. В результате люди, даже зная о теоретической возможности подслушать разговор, спокойно разговаривали по телефону о том, о чём следовало бы говорить исключительно с глазу на глаз в закрытой комнате. Мне стоило немалых трудов ввести дисциплину телефонных разговоров, и поначалу даже Антон Кельмин сомневался в её необходимости.