Центровые
Шрифт:
Тем значительнее успехи, которых наш баскетбол добился впоследствии. В США эта игра по–прежнему чрезвычайно популярна, мастеров экстракласса там всегда было предостаточно, однако больше таких провалов, как в Мельбурне, мы не допускали. Больше того, на чемпионатах мира и олимпиадах преимущество постепенно перешло к советским баскетболистам. И в этом тоже огромная заслуга таких игроков, как Ахтаев и Круминьш, с приходом которых наш баскетбол сделал резкий качественный и количественный (если иметь в виду сантиметры роста наших центровых) скачок. Они заставили тренеров выискивать и специально готовить гигантов, без которых прогресс был просто немыслим.
Чтобы соперничать с рижскими армейцами, чтобы добыть «противоядие» в борьбе с Круминьшем, в других советских клубах стали вводить в состав высокорослых центровых. Так, в тбилисском «Динамо» появился Лежава (209 см), в киевских «Строителе» и СКА Окипняк (210 см) и Сушак (213 'см), в алма–атинском «Буревестнике» — Андреев (215 см),
В 1958 году на турнире в честь открытия Всемирной выставки в Брюсселе мы играли с сильной американской сборной, выиграли 67:66, а Ян набрал 27 очков. Американцы искренне признавались, что так ничего и не смогли придумать, чтобы нейтрализовать этого широкоплечего гиганта.
В 1959 году мы должны были выиграть чемпионат мира в Чили. Но превратности турнирной судьбы свели нас в одном из матчей с чанкайшистами. Конечно, мы не вышли на игру, и нас в итоге дисквалифицировали. А ведь до этого все складывалось очень здорово.
Дорога до городка Темука, где мы начинали чемпионат, была страшно тяжелой. Как вынес Янис все эти взлеты и посадки в десятках городов (40 раз повторялась эта процедура), как перетерпел 72 часа в воздухе (это и обычному человеку нелегко, а каково же было ему, великану, в туристическом салоне?), трудно сказать. Но Ян, как и обычно, все стоически выдержал, хотя конечно же для него это была просто мука. Мексиканцев мы в подгруппе одолели сравнительно без проблем, а вот матч с бразильцами выдался невероятно сложным. Естественно, почти все 4 тысячи зрителей болели за наших соперников. Команда у них была отличная. Возглавлял ее экспансивный тренер Канелла, не раз даже наказывавшийся за споры с судьями и драки с ними, однако блестящий знаток своего дела. А в составе были такие асы, как Вламир, Блаткаускас, Москито, Сантос, Амаури.
Основное внимание противник уделил Круминьшу. Чего только не делали бразильцы, чтобы не дать Яну сыграть в полную силу: хватали за руки, щипали, наступали ему на ноги, сдергивали трусы, садились на него верхом, чуть ли не катались на нем — Ян все безропотно сносил, забивал сам и давал забивать партнерам. 73:64-мы победили.
После этого популярность Яниса настолько возросла, что ему просто небезопасно стало появляться на улице. У чилийцев знаком выражения любви и признательности были удары по спине и похлопывания по щеке. И вот каждый, едва завидев Яна, пытался выразить свой восторг таким способом. Пришлось нам закрыть его в гостинице, а открывал Янис нам только на условный стук. Хватало и баек, и «уток» в прессе. Одна газета написала, что русские пока не смогут больше запускать «спутники», поскольку у них нет Круминьша. И поместила рисунок, на котором Янис раскручивает «спутник» наподобие метателя молота. А один предприимчивый торговец выдал такую новость: Круминьш каждый день съедает по три килограмма лука, поэтому он и стал таким высоким и здоровым. Наивная попытка сделать рекламу своему магазину…
Обыграв в финале чилийцев — 75:49 и вновь бразильцев — 66:63, мы жили ожиданием матча с американцами. Поединок состоялся на том самом Национальном стадионе в Сантьяго, где потом Пиночет устроил концлагерь для своих политических противников. 25 тысяч зрителей собралось на трибунах. Было немаловажно, за кого они будут болеть. Как потом выяснилось, болели за нас. Над ареной на протяжении всей встречи неслось: «Вива Совьетико! Вива Русия! Вива Круминьш!» Янис превзошел самого себя. Он был душой матча, душой команды. Никогда еще я не видел его таким возбужденным, азартным. Он покрикивал на ребят, требовал мяч, носился (вот уж действительно трудно поверить) по всей площадке, даже успевал в контратаки. Чувствовалось, что он играет важнейший матч финала. 62:37 — таким был счет. Мы буквально положили на лопатки представителей родины баскетбола. Американцы были ошарашены и долго не могли понять, что же произошло.
Мы тогда впервые применили личнозонную
В нашем баскетболе всегда были игроки и быстрее Яна, и хитрее, и разностороннее, но Янис превосходил всех. Главная его черта, которой не хватает многим сегодняшним центровым, — надежность, абсолютная надежность в любой игре. В самые трудные моменты все надежды возлагались на него, и не было случая, чтобы Ян их не оправдал. А ведь это и есть основное качество центрового — уметь взять игру и ответственность на себя, быть вратарем под своим щитом и главным бомбардиром под чужим. Он не мог даже в стрессовых ситуациях промахнуться из–под щита, как это случается даже с лучшими современными центровыми. Он не мог сыграть плохо, если команде нужна была его помощь. Да, он был не эффектен, но его игра была полезна, точна, а временами и просто красива. Может быть, в какие–то моменты Круминьш и нервничал, и волновался, и переживал, но никогда не показывал этого, все держал внутри себя. Это был бескомпромиссный атлет с характером настоящего бойца, стойко переносивший все трудности. Он никогда не спорил с арбитрами, не строил гримас, не демонстрировал, как ему больно, а просто честно и как следует делал свое дело. Янис Круминьш был главной фигурой в советском баскетболе на протяжении почти целого десятилетия. Без Круминьша не было бы медалей трех Олимпиад, «золота» трех чемпионатов Европы, высших наград, завоеванных рижскими армейцами на чемпионатах страны и в трех подряд розыгрышах Кубка европейских чемпионов. Во всех этих турнирах роль Яниса была очень велика. Без него я не представляю себе и мировой баскетбол 50–60-х годов. И хотя в то время и у нас, и за рубежом блистали многие истинные звезды, Круминьш был одной из самых ярких.
Виктор Зубков
Вспоминая минувшее, должен признать, что 1956 — 1966 гг. в нашем, да и европейском баскетболе были годами Виктора Зубкова. Он мог бы по своей физической структуре, технической оснащенности поиграть и значительно дольше. И лет ему было не так уж много, когда он закончил выступать, — 29. Однако у нас тогда ввели возрастной ценз, и Вите пришлось раньше времени расстаться со спортом. А жаль: возраст игрока определяет не паспорт, а мастерство…
Заметили его зрители и специалисты на 1 Спартакиаде народов СССР, где он выступал за сборную РСФСР. Ею руководил один из известнейших тренеров страны Георгий Тихонович Никитин. Он–то и настоял, чтобы Зубкова ввели в сборную команду СССР и повезли на Олимпиаду в Мельбурн. Так, 18-летний юноша, типичный ростовский паренек — ветер в голове, разухабистый вид, вольное поведение, развалисто–раскачивающаяся модная походка — попал из областного центра сразу в столицу Олимпийских игр.
Радости и счастья от того, что стал участником такого события, Витя не скрывал: они были написаны на его лице, всем своим существом он показывал, как горд собой, был возбужден настолько, что, казалось, не ходил, а летал, каждый жест, каждое слово выражали его восторженное состояние.