Цербер
Шрифт:
— Правильно, — одобрил Кэрби, думая о своем. — Готовься к смерти. Потому что я, как истинный Повелитель, проявлю милосердие и окажу тебе последнюю услугу — добью.
С этими словами Морфеус приблизил острие клинка к кадыку Финиста, готовясь не просто перерезать горло, что не очень красиво, а вонзить нож и пронзить мозг с последними словами молитвы своей жертвы.
— …Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли!
Рука сжала рукоять ножа под спиной. Левая — молниеносным движением, точно клещи, схватила руку.
Кэрби, удерживающую клинок, а
В зале пронесся трудно описуемый вздох.
Кэрби Морфеус, открыв рот и пуская длинные тягучие слюни, дергаными движениями, точно кукла-марионетка на веревочках, встал на ноги. Получив смертельное ранение — ножом в висок по самую рукоять, он продолжал двигаться, ввергая окружающих в священный трепет. Даже Финист на какую-то долю секунды подумал о том, что Повелитель и впрямь полубог!
Но функционировать человеческий мозг с такими критическими повреждениями долго не мог, и Кэрби Морфеус, мечтавший покорить весь мир, создать величайшую империю, которую когда-либо знало человечество, закатив глаза, замертво упал спиною на пол.
Рон же, наоборот, с трудом поднялся.
— Кто… кто хочет оспорить мое Право сильного?.. — булькая кровью, спросил он.
Желающих не нашлось, и через несколько секунд звенящей тишины послышался шум оружия и доспехов — легионеры преклоняли колено перед своим новым Повелителем.
ЭПИЛОГ
Прошло две недели с того дня, как Легион вторгся на Pa-Мир. Всех убитых похоронили, а раненым, как с той, так и с другой стороны, оказали всю необходимую помощь, о чем свидетельствовала подвязанная рука Рона. Настал, наконец, день, когда должна была решиться судьба Легиона, и Финист ждал решения Совета.
За это время он успел пообщаться с семьей, но общения не получилось. Никто не мог до конца понять, как он смог выстрелить в своего отца, до сих пор находящегося в больнице в тяжелом, но стабильном состоянии. Также сказывалось его долгое отсутствие и то, что он стал совсем другим человеком. Ничего удивительного не было в том, что между ним и родными возникло некоторое отчуждение.
Рон не присутствовал на прениях сторон в Совете, лишь высказал пожелание, чтобы их всех приютили, пусть на отдаленной территории, но на Ра-Мире.
— Нэнси…
— Что, Рон?
— Я все еще твой парень?
— Конечно, Рон.
— Ты выйдешь за меня?
Нэнси долго вглядывалась в глаза Финиста и наконец, потупив взор, ответила:
— Не сейчас, Рон… Мы так долго были разлучены… придется долго привыкать друг к другу… заново узнавать…
Рон едва удержался от того, чтобы не скривиться. Он неожиданно услышал в словах Нэнси какую-то фальшь, так и резанувшую по сердцу.
От ненужных вопросов и неловких ответов их спас телефонный звонок. Нэнси поспешно схватила и поднесла к уху трубку, затем долго слушала, не перебивая.
— Они отказали… — выключив телефон, пояснила Нэнси.
— Почему?! — воскликнул Рон. — Неужели я просил так много?! Одинокий остров посреди
— Они боятся, Рон…
— Чего?
Нэнси лишь кивнула за спину Финиста. Рон обернулся на свой поредевший до двадцати тысяч человек Легион. Финист, как новый командующий, приказал всему Легиону собраться у космодрома возле Лорман-сити. И сейчас они стояли ровными коробочками десяток, сотен и тысяч, ожидая приказов своего командира.
К полутора тысячам погибших и умерших от ран прибавились три с половиной тысячи уроженцев Ра-Мира. Родные забрали похищенных четыре года назад легионеров в надежде, что их удастся после лечения вернуть к нормальной жизни. И, как видно из решения Совета, заботиться об остальных они большого желания не выказали.
— Их… Видимо, Совет решил, что они по-прежнему представляют угрозу мирной жизни Ра-Мира…
— Но мы их вылечим, как и остальных! Они станут полноценными гражданами Ра-Мира! В конце концов, мы сдадим все оружие!
— Врачи говорят, что полностью вернуть их не удастся, даже тех, кто будет все время в семье. Не говоря уже о двух десятках тысяч затворников на острове. Ра-Мир просто не сможет переварить такую массу людей… Возможны негативные последствия… Рецессии… убийства, прочие преступления…
— Ты тоже так считаешь, Нэн?
— Нет, но…
— И как же они предлагают поступить с этими людьми?
— Вернуть их по домам…
— Больше половины Легиона — это сироты с Карстона, уже прозванного планетой детей. Кто станет там ими заниматься? Некому. Через какое-то время они все окажутся в тюрьмах и рудниках за так называемые рецессии…
— Но и принять их тоже не смогут… никто не сможет забыть, как они здесь появились и сколько бед принесли.
— Понятно… — глухо пробурчал Финист и позвал: — Легат Тит!
— Слушаю, примарх! — словно из-под земли вырос новый легат Легиона.
— Что ты задумал, Рон?! — забеспокоилась Нэнси, увидев до боли знакомое жесткое выражение лица. Она на секунду испугалась, что Рон сейчас отдаст приказ о повторном штурме города.
— Вам больше нечего бояться… — с усмешкой сказал Финист, словно прочитал ее мысли. — Мы улетаем домой.
— Домой?
— Домой. Если домом не может стать Pa-Мир, им останется Цербер.
— Но твой дом здесь! Ты можешь и должен остаться!
— А они? Кто позаботится о них?
Нэнси лишь беспомощно оглянулась по сторонам, точно в поиске кандидатуры.
— То-то и оно… Я примарх Легиона. Теперь Легион — МОЯ семья и я не могу бросить их на произвол судьбы…
— Рон, одумайся! Поговори еще с Советом! Я уверена, отец сумеет их переубедить!
— Это уже не важно. Они сказали свое слово, и я принял их решение. То, что они изменят решение под давлением, не изменит их истинного отношения к нам. Передай своему отцу, что через два месяца прибудет транспорт с остальными уроженцами Ра-Мира. Надеюсь, Совет окажется так добр, что снабдит нас продуктами… а то бобы жуть как достали.