Чародей поневоле. Возвращение Короля Коболда
Шрифт:
— Ну, занималась она вербовкой, — пожал плечами Род. — Но почему она из-за этого готова глотать песок и выдувать стекло?
— Кто говорит? — подняла голову Катарина.
— То Верховный Чародей, любовь моя, — шагнул к ней Туан. — Мне думается, он найдет твои новости небезынтересными.
— Уж безусловно! Подумайте, лорд Чародей! Не сомневаюсь, вас безмерно обрадуют имеющиеся у меня новости!
Род почти чувствовал, как блекнет у него кожа от ее сарказма.
— Если они имеют какое-то отношение к ведьмам
— Можно было подумать, что стоит глухая зима! — резко бросила Катарина. — Мои герольды рассказывали мне, что прежде чем показалась моя карета, они чувствовали, что лишь королевские гербы на их камзолах спасли их от града камней.
— Не совсем поощряющий прием, но также и ре совсем новый. И все же я надеялся на перемену в отношении общества к нашим эсперам... э, ведьмам.
— Так же, как надеялась и я, и так могло бы произойти — не подымись против них один голос.
— Чей? — Голос Рода таил в себе убийство.
— Священника. — Катарина заставила это слово казаться непристойным ругательством,
Рот Рода медленно раскрылся, а затем с лязгом захлопнулся. Он выпрямился с налетом отвращения на лице.
— Мне следовало бы догадаться.
— Чернец-расстрига, — добавила, поигрывая кольцом, королева, — или кажется. Я говорила с милордом аббатом, и тот отрицает всякое знакомство с этим изменником.
— Самозваный Иона, — язвительно улыбнулся Род. — Живет в горной пещере, питаясь ягодами и пчелиными жалами, называя себя святым отшельником и пророком, и освящает свою плоть, никогда не оскверняя ее прикосновением воды.
— Он проповедует против меня. — Рука Катарины сжала бокал. — А следовательно и против короля. Ибо я собираю ведьм здесь, в нашем замке, и следовательно, недостойна своей королевской крови, а мой муж — своей короны, хотя он помазанный государь Грамария; так как мое слабое ведовское умение, говорят этот проповедник, есть творение дьявола.
«Прогресс», — молча отметил Род. Два года назад она ни за что не призналась бы в собственных телепатических способностях, хоть те, и были рудиментарными.
— И следовательно, — продолжала Катарина, — мы с Туаном слуги Сатаны и не достойны править. И, воистину, все ведьмы, нашей страны должны умереть.
Она выпустила бокал, ударив кулаком по столу.
Катарина уронила голову на руки, массируя пальцами виски.
— Таким образом, вся наша работа — твоя, моя и Туана, — весь наш двухлетний труд подорван за две недели; и совершили это не армии, не рыцари, а один немытый, самозваный проповедник, чьи слова разлетаются по стране быстрее, чем когда-либо мог скакать герольд. Похоже, для свержения короля с престола не нужно никаких битв; хватит и одного лишь слуха.
— Я думаю, — медленно проговорил Род, — что этот маленький вирус лучше всего подвергнуть карантину и ликвидировать, но быстро.
— За то не беспокойся, — проворчал Туан. — Сэр Мэрис уже сейчас отправил людей во все концы королевства слушать, нет ли каких известий о сем негодяе. Когда мы найдем его, он будет в нашей темнице прежде чем зайдет солнце.
От этих слов по спине у Рода пробежал холодок. Разумеется, когда он их произносил, они звучали прекрасно, но когда они исходили от короля, то обладали всем железным звоном цензуры в наихудшей ее разновидности. По самым веским причинам, конечно, но все же это была цензура.
Вот тут-то он и начал понимать, что настоящая опасность здесь заключается в реакции Грамария на нападение, а не в самих рейдах.
— Я не так уж уверен, что от ареста всего лишь одного человека будет много толку, — медленно произнес он.
— Всего лишь одного? — подняла голову Катарина с диким выражением в глазах. — Что вы говорите?
— Их может быть несколько. — Род тщательно подбирал слова. — Когда зверолюди атакуют вас с внешней стороны и вы внезапно открываете врагов внутри.
— Да, мне следовало б подумать! — сжал кулак Туан. — Они должны быть в сговоре, не так ли?
— Там, откуда я родом, мы называем их «пятой колонной». — Род уставился на пламя. — И теперь, когда ты, Туан, упомянул об этом, мне приходит в голову мысль...
— Снова враг, прячущийся за врагом? — выдохнул Туан.
Род кивнул.
— Почему за обоими врагами не может стоять один и тот же злодей?
— О чем вы говорите? — потребовала у них ответа Катарина.
— У зверолюдей свергли короля, душенька. — Туан подошел к ней сзади и сжал ее плечо. — Их короля, коего они называют Орлом. Сбросил его некто, именуемый ими Мугорком-шаманом. Мугорк — его имя, а под «шаманом» они разумеют какую-то смесь из священника, знахаря и волшебника,
— Снова священник! — подняла на мужа горящий взор Катарина. — По-моему, в этом деле чересчур много религиозного.
— Они могут быть очень мощным орудием, — медленно произнес Род.
— Безусловно, могут. И все же, в чьих руках эти орудия?
— Хороший вопрос. И, возможно, ответ понадобится быстрее, чем нам удастся его добыть.
За ухом у него голос Векса прошептал:
— Данные пока не дают возможности обосновать точный вывод.
Роду пришлось признать, что это правда; никаких настоящих доказательств тайного соглашения не было. По пути обратно на север он, в общем, практически решил, что шамана, вероятно, поддерживали тоталитаристы из будущего. Возможно, даже он сам из них; никак нельзя игнорировать чудеса пластической хирургии. Совершенная им операция — по сути дела, дворцовый переворот при общественной поддержке — носила неуютное сходство с Октябрьской Революцией 1917 года, там, на старушке Земле.