Чародейка
Шрифт:
Наринэль наконец-то встал с колена, сорвал с себя ненавистный амулет блокировки и тяжело вздохнул. Как же ему надоело восстанавливать свою связь со стихией после воздействия амулета, кто бы знал. С другой стороны, хорошо, что жив. Как там говорила Энира? Благодаря богу? Надо будет уточнить у неё, как поблагодарить Данаэля правильно. Главное, самое тяжелое уже позади. Стена Тьмы разрушена, войско королевства и эльфов пришло к ним на помощь. Осталось лишь убить Темного Властелина. Сущий пустяк, тарренов шанг! Мда, эльфу так ругаться не полагается. Ну, с кем поведешься...
* * *
Я открыла глаза. Ну да, конечно. Витражный купол с шестнадцатилучевой ярко-желтой звездой на фоне звездного неба. Обитель Данаэля, избравшего Свет. Я уже умерла? Интересно, когда успела...
– Не умерла, пока ещё, - устало сказал мой бог, а я наконец-то поняла, что полулежу на диванчике с низкой спинкой.
Сев, я посмотрела на Данаэля и обмерла. Потому что сзади него увидела новые витражи. Маг и эльф, очень похожие на Поля и Наринэля, защищаются от орчанки, которая напоминала мне ту самую собеседницу темного мага. И ещё одна, где я в бесформенной тюремной робе нахожусь на руках у сияющего Данаэля, прямо над ритуальным кругом Оренса. Ого... Значит, он все-таки смог меня вытащить, даже без моей молитвы. Но как?
– Благодари Наринэля. И остатки своего отряда. Помнишь, я говорил, что иногда приходится кем-то жертвовать?
Я перевела взгляд на моего бога. Его лицо было серьезным и грустным одновременно.
– Помню, - сказала я, вновь обратив внимание на первый из новых витражей.
Поля и Наринэля я видела в ритуальном кругу. Ларена и Киару тоже.
– Шард и Мирет...
– одними губами сказала я, увидев их фигурки на витраже.
Оба - лежали у ног Сэйкары.
– Я её убью, - сказала я, стиснув зубы.
– Быть может. Но не факт. Она все же доктор некромантии, а ты - чародейка-самоучка. И слишком своевольная жрица, к тому же.
Я лишь тяжело вздохнула, понимая, что он прав. И что я должна извиниться перед ним. Последний наш разговор закончился... Не лучшим образом, скажем так.
– Но извиняться должна не ты, а я, - с той же грустью в голосе сказал Данаэль.
– Потому что если бы я не втянул тебя во все это, ты бы жила в своем мире и горя не знала. Но один я бы со всем этим не справился. Да и сейчас не справлюсь. Пожалуйста, не рискуй так больше, хорошо?
Я набрала полные легкие воздуха и, медленно выдохнув, сказала:
– Постараюсь, но не обещаю. Дан, я не жалею о том, что ты меня втянул в это. Если бы не ты, мне, по возвращении с игры, пришлось бы опять с головой погрузиться в рутину серых будней. Монотонную, отупляющую и лишающую воли. Для меня игры были глотком свежего воздуха. Ты, в принципе, осуществил мою мечту, позволил надышаться воздухом приключений вволю. Я не могу винить тебя в том, что ты используешь меня для достижения своих целей. В некотором роде и я использую тебя для того, чтобы вырваться из привычного мира, стать такой, какой мне хочется. Не оглядываясь на целесообразность, необходимость и общественное мнение. Здесь, с твоей помощью, я могу быть такой, какой хочу. Я ведь почти отказалась пожертвовать собой. Но все же смогла сделать это. Ты думаешь, я бы смогла это сделать в том мире? Вряд ли. Потому что на одно "так дОлжно, так верно", которое ты говоришь себе наедине находится десяток "это глупость" и "почему именно ты", которые говорят другие. Но не потому что люди ленивые себялюбивые скотины, а потому что очень многие использовали чистые душевные порывы обычных людей для того, чтобы добиться своих целей. Я уверена, ты понимаешь, о чем я говорю. Думаю, это свойственно всем людям без исключения во всех мирах. Возможно, не только людям. Знаешь, как у нас говорят? Не мы такие, время такое. Хотя, думаю, все наоборот. Время такое, потому что мы такие. Ладно, куда-то меня не туда унесло. Они хоть не мучались?
– спросила я, не сводя глаз с витража.
– Нет. Их убили быстро и безболезненно. Сэйкара очень торопилась.
Я лишь тяжело вздохнула. Почему-то для меня гибель Шарда и Мирета стала... Не такой острой потерей, как смерть барона Кэйра и Соллена. Научилась терять, не разводя нюни? Меня не было вместе с ними в момент гибели и я не чувствовала своей вины за то, что жива? Не знаю. Быть может, меня накроет позже, когда окажусь у себя в комнатке за закрытой дверью и смогу поплакать в подушку. Я отвела взгляд от витража и, посмотрев на своего бога, наконец-то решилась задать те вопросы, которые меня интересовали больше всего:
– Дан... А почему твой брат решил стать Темным Властелином? И почему ваша мать не надавала ему по шеям в самом начале этого безобразия? Почему ты только сейчас призвал в этот мир свою жрицу?
Данаэль лишь хмыкнул, с прищуром посмотрел на меня и сказал:
– Эни, давай так. Я расскажу тебе ВСЕ, что тебя интересует. Но - позже. Когда мы победим Темного Властелина. Или когда проиграем ему. Правда, в последнем случае, рассказывать буду не я, а мой брат. И я все же надеюсь, что у нас все получится.
Я лишь кивнула. Меня это обещание вполне устраивало.
– Ну, если с глобальными вопросами разобрались, переключимся на локальные, так сказать. Эни, планы поменялись в который раз. Мой брат успел доехать до Оренса до того, как вы захватили его. Это не трагедия, но наша задача усложняется. Тебе придется провести ритуал моего воплощения. Ты уже начинала его продумывать, я же просто подскажу тебе, что именно изменить и как, чтобы все у нас получилось. Слушай и запоминай...
* * *
Мэтресса, или по-новому, госпожа Изабель меряла шагами свой кабинет, но успокоиться никак не могла. Из головы никак не шла картина с крылатым человеком над ритуальным кругом. И то, как легко, играючись, он забрал у мэтра Йоргена из рук пленницу. А ведь ни сам мэтр, ни она так и не смогли полностью разобраться в заклинании-блокираторе на памяти той чародейки. Теперь понятно, почему.