Чародольский град
Шрифт:
– О, дядя, – Шелл подмигнул Вордаку, – неужели настал долгожданный час, и ты расскажешь нам что-нибудь из личного опыта? Несколько интересных историй для подрастающего поколения…
– Стервец, – без злости откликнулся Виртус. И вновь продолжил: – Послушай, а почему бы после переговоров не пригласить девушку к себе? Поговорите, вспомните старые времена, ну а там уже по настроению… Наверняка она сама этого желает. Вдруг красавица выболтает нечто важное? Или, если она действительно питает к тебе нежные чувства, поможет подобраться к Лютогору? Укажет его слабое место… Хитрая Ружена наверняка секретничает со своей хорошенькой племянницей.
– Ты не знаешь эту девушку. – Алексей Вордак с сомнением покачал головой. – Криста хитра, корыстна, мелочна и коварна, властолюбива… Еще в Кукушке у нее была своя группа девчонок – сообщество «Кристалл», которых она использовала для личных дурацких поручений. Самая настоящая банда, если хорошо разобраться. У нее своя игра, и только это для нее важно… К сожалению, я не сразу это понял.
– Женщине с такой шикарной… я хотел сказать, с такими глазами, дорогой Виртус, но закашлялся… – И Шелл действительно кашлянул, натужно и фальшиво, – можно все простить, – развязно продолжил он. – Даже алчность, корыстолюбие и… что еще там говорил мой умный властительный друг об этой прелестной ведьме?
– Скажу так, мой дорогой Карпатский Князь… Просто прими мои слова к сведению, как совет доброго друга. А я сдаюсь. – Маг Виртус шутливо поднял руки. – Но знаешь, если эта невероятно красивая девушка действительно обладает всеми перечисленными тобой качествами, из нее получилась бы неплохая княгиня.
И, не дав парню времени возмутиться, маг Виртус исчез с подленькой улыбочкой на устах.
– Вот же гад! – крикнул ему вслед Шелл. – Сам ехидничает, а мне рот закрывает!
– Это у вас семейное, – не остался в долгу Алексей.
– Не скажи! Виртус куда остроумнее меня. Просто возраст и социальный статус обязывают его быть сдержанным. А жаль, можно было бы поучиться у старика. Я бы даже блокнот завел, чтобы записывать его, а заодно и свои, импровизации…
– Ладно-ладно, нам пора! – перебил Лешка, понимавший, что, слушая треп Шелла, можно потерять куда больше времени, чем внимая нотациям Виртуса. – Эти скоты дикие наверняка уже прибыли.
Он подошел к зеркалу для перехода, ведущему в бывший котлован, в зал для переговоров. Перед тем как нырнуть в серебристый проем пути, парень не удержался и взглянул на себя.
Сейчас на нем было длинное черное одеяние – обычная официальная одежда, под которой так легко спрятать пояс силы, важные бумаги, защитный оберег и даже небольшой нож. Но под балахоном были надеты лишь простая футболка и широкие синие джинсы.
Поскорее бы пережить эти переговоры, подумалось Лешке. Перемирие с дикими – дело решенное, так что особо напрягаться не придется. Если все пройдет благополучно, после переговоров можно будет улизнуть в город за кое-какими интересными составляющими для новых магических опытов. Правда, придется обмануть всевидящего Виртуса. Но если Вордак пойдет с Шеллом, опекун смирится с их самовольной отлучкой. Несмотря на искреннюю симпатию к другу, Князь прекрасно понимал, что веселый поляк приставлен к нему как телохранитель и надзиратель в одном лице. Хитрый Виртус все продумал…
Князь лукаво ухмыльнулся, и на щеках его заиграли привычные ямочки. Он вгляделся в свое отражение. Все-таки он сильно изменился за это время: лицо немного заострилось, резче обозначились скулы, складки у рта стали жестче. В черных насмешливых глазах появился стальной серый блеск – отражение гнева и затаенной печали.
Наверное, следует научиться делать «официальное» лицо – пустое, ничего не выражающее… Вордак сосредоточился, но зеркало отразило лишь унылую физиономию парня, не стремящегося идти на переговоры с людьми, которых он презирал и ненавидел. Тогда он примерил другую маску – сдвинул брови и поджал губы. Но, заметив, что бедный Шелл уже целую минуту давится от смеха, поморщился и этим вновь разрушил «правильный» образ.
– Хватит ржать, пошли, – зыркнул он на друга, но сам не выдержал и тоже рассмеялся.
В зале переговоров хорошее настроение быстро улетучилось.
Первыми, кого увидели друзья, оказались Марк и Левий Мариусы – братья-близнецы, сыновья Лютогора. Молодые колдуны решили не изменять привычному стилю: упакованные в наглухо застегнутые черные мундиры, они с деланным безразличием поигрывали тонкими тростями, словно желая перещеголять друг друга в этом искусстве. Различить братьев можно было только по прическам: Марк зачесал волосы назад, и его кудри блестели в свете свечей, будто смазанные салом, а у Левия шевелюра походила на лохматый шар.
Сегодня взгляд Марка не был насмешливым и презрительным, как обычно. Наоборот, он смотрел на своего извечного недруга Алексея Вордака холодно, оценивающе. Словно бы ждал от него внезапного удара или какого-либо другого подвоха.
«Конечно, он ведь знает, что я хочу отомстить, – не без горечи подумал Лешка. – Но я, увы, должен идти на мировую…»
Под этим новым, изучающим взглядом младший Вордак вдруг почувствовал себя маленьким мальчишкой – точь-в-точь как когда-то, когда ему было шесть, и он столкнулся один на один с шушерой, мелким злым духом. У призрачного пакостника был точно такой же взгляд… С другой стороны, Вордак готов был побиться о заклад – Марк тоже волновался, и волновался сильно. Интересно, почему это он так обеспокоен…
Неожиданно Князь приметил еще одно знакомое лицо, и чье! Вот она, Криста Соболь, собственной персоной, стоит возле Левия. Рыжая красавица тут же поймала его взгляд, улыбнулась – мило и застенчиво, даже заискивающе. Парень не выдержал – стиснул зубы и отвел глаза. Слишком свежо еще было воспоминание о недавних событиях: тетка Кристы, Ружена Мильтова, заранее знала о планируемом покушении на старшего Вордака, своего бывшего любовника. Но не предупредила его, а предала, и предала сознательно. Мало того, красивая венгерка уже в то время делила постель с Лютогором. При воспоминании об этом парня передернуло от омерзения. Ему повезло – он не видел, как помрачнело и озлобилось лицо рыжей ведьмы, не перестававшей наблюдать за ним.
Лютогор не прибыл. Лешка почувствовал это сам, еще до того, как один из ближних советников шепнул ему известие на ухо. Люди расслабленно переговаривались, а легкое напряжение, если и присутствовало, то не перехлестывало через край, как бывало всегда, когда рядом находился Лютогор. Кажется, предводитель диких не решился предстать воочию перед сыном убитого им Мстислава Вордака… Или же просто не счел нужным появляться на переговорах, результат которых давно был предрешен на тайном совете.
Как только Карпатский Князь уселся на кресло-трон (левый его подлокотник восстановили сразу же после печального инцидента со стрелой), самые важные чины расселись за длинным столом из черного лакированного дерева. Остальные, согласно правилам этикета, встали чуть поодаль, за чертой янтарного круга-солнца.