Чарусы
Шрифт:
Отлично, Лета вышла откуда-то из подсобки и своим звонким голоском разогнала морок.
– Драки ещё не хватало, – театрально возмутился Коля. Ага, оправдывается за обнимашки с Василисой. Отлично, критическое мышление вернулось.
– Что происходит? – спросил Гаврил, поставив чашку кофе на столик, за которым уже, как ни в чём не бывало, сидела Зоя.
Коля хмыкнул и достал картинку из мусорного ведра.
– Зря, – цыкнула Зоя. – Там лучше всего бы смотрелось.
Гаврил подошёл ближе.
– Ты руки-то об это не пачкай, – уже мягче
Права ведь, зараза. Теперь, когда картинка побывала в помойке, на стену её вешать уже неприлично. Так, стоп. А это что?
Василиса забрала картинку из Колиных рук. К паспарту прилип маленький цветной листочек. Смятая записка в виде пончика, которую Василиса утром подложила в карман Гаврилу. Вот, значит, куда отправляются её подарки. В урну.
Отчаянно пытаясь задавить слёзы, Василиса схватила куртку и рванула прочь из «Подсолнуха». Глаза заволокло, под веками щипало, слёзы заливали лицо. Вытираясь тыльной стороной кисти и шмыгая, Василиса кое-как добралась до дома.
Бросила вещи, залезла в кладовку, достала оцинкованное ведро. Сбегала наверх, собрала в мятую кучу все записочки, которые дарил ей Гаврил, бросила в ведро. Побежала на кухню, положила в карман спички, открыла холодильник.
– Ты чего носишься? – спросил где-то рядом голос отца. Как-то не вовремя, не до него сейчас.
Схватив бутылку с растительным маслом, Василиса обогнула отца, взяла ведро и, пинком открыв дверь, вышла на заднюю веранду. Там бросила в общую кучу рисунок с сакурой и кексиками и уже открыла бутылку с маслом, когда кто-то ловко выхватил её из рук.
– Ну? – требовательно спросил отец. – Что стряслось?
У ног крутился и поскуливал Изюм. Вместо ответа Василиса вдруг разревелась во весь голос и ткнулась в отцовское плечо.
Глава 4. Тысяча всяких «но»
Следующим утром Василиса спустилась к завтраку с твёрдым намерением увильнуть от похода в школу. В конце концов, у неё мама врач, можно бы разок и воспользоваться служебным положением для изготовления справки. А система дистанционного обучения у них в школе давно налажена.
– Доброе… ты что это делаешь? – Василиса подошла к маме, которая занималась тем, что прилаживала её рисунок с кексиком и сакурой к кухонной стене.
– Посмотри, так нормально? – обернулась мама.
– Его же из мусорки достали.
– Слышать ничего не желаю! – отрезала мама. – Красивая картинка, мне нравится. Пусть висит. И потом – я его над церковной свечкой подержала, так что всё нормально.
– Зачем вообще что-то рисовать, если нейросеть за минуту сделает в сто раз лучше, – пробубнила Василиса, садясь за стол. Снять со стены подаренный Гаврилом портрет ей тоже вчера не дали. Потому что маме, видите ли, очень понравились водяные лилии.
– Ты же для себя рисуешь, а не для кого-то. – Мама расставляла на столе кофейные чашки, а отец с серьёзным видом разговаривал по телефону, топая взад-вперёд по гостиной.
Кажется, пора переходить
– Мам, я хочу перевестись на дистанционку.
– Чего? – Мама даже остановилась у плиты. – Два месяца осталось, какая дистанционка?
– Такая, – буркнула Василиса, глядя в чашку.
– Ясно. – Мама вздохнула, повела глазами и опёрлась рукой о столешницу. – Я тебя предупреждала, чтобы вы повременили с романами до выпуска.
– Всё равно, – упрямо заявила Василиса.
– Всем доброе утро, – сказал отец, садясь за стол. Потом обратился к маме: – Я с Лисовским договорился, так что на полдня могу уехать. Сейчас сразу после завтрака и сгоняем.
– Куда это? – встряла Василиса.
– На пасеку, – ответила мама, снимая турку с плиты. – Пасечники просили к ним съездить. Девочке что-то совсем нехорошо. Вот, съездим сегодня, посмотрим. Между прочим, рассказывают, что очень хороший домик они там построили, прямо сказочный теремок. Только вот с дочкой что-то неладно. Может, в город её придётся перевезти.
– Машу? – напряглась Василиса.
– Ну да, – кивнула мама и села за стол.
– А она точно отравилась? – осторожно спросила Василиса.
– Можно это как-нибудь не за столом обсуждать? – спросил отец, наливая себе кофе.
– Просто она тогда тоже в кафе была. Ну, тогда, – Василиса дёрнула головой, чтобы родители без лишних слов поняли, что она имела в виду.
– Ты что, думаешь, она там чем-то отравилась? – медленно спросил отец.
– Ну… – протянула Василиса, снова глядя в чашку. – Зоина мамаша ведь хочет подсидеть Машину маму. Мало ли. Учитывая репутацию их семейства.
Родители молча переглянулись. Правильно, не стоит вслух произносить то, о чём все думали. То есть что Зоина бабушка – известная ведьма, а уж кто её мамаша, и подумать страшно.
– По поводу дистанционки – не такая уж плохая мысль, – произнесла наконец мама. – Побудешь пока дома.
– Слушайте, может, всё не так страшно, – примирительно сказал отец. – Бывают же совпадения.
Василиса только хмыкнула. Она пока не рассказала родителям про разговор, который подслушала в школе. Как Зоина маман грозилась Пасечников «урыть», если пойдут поперёк её хотелок.
– Как там твой этот… – Отец, видимо, хотел немного разрядить молчание, но по ходу вопроса забыл, о чём спрашивал. – Этот, как его.
– Ну? – поджала губы мама.
– Бонсай? – подсказала Василиса. Они с Гаврилом на Новый год подарили её маме набор для выращивания двух деревцев – айвы и сакуры. Вспомнив про сакуру, Василиса только тихо вздохнула. Теперь любоваться на собственное творение придётся каждый день. И каждый день вспоминать, как его отправили в урну.
– Ростки-то есть, только чего-то не развиваются, – рассказывала тем временем мама, видимо, желая увести разговор от неприятных тем. – И кофе в теплице тоже, как подрос, так и остановился. Лимон вроде собирался цвести, да половина бутонов отвалилась.