Чарующий остров
Шрифт:
— Ну, уже идет к концу. — Он нахмурился, но выглядел скорее озабоченным, чем раздосадованным.
Она издала какой-то звук, и он быстро повернулся к ней.
— Не беспокойтесь. — Его насмешливый голос был удивительно мягок. — Все это пройдет!
Она коснулась его руки, словно не могла примириться с этим:
— Пожалуйста, не говорите ничего сегодня, Адам!
Он отвел взгляд от ее глаз, наполненных мольбой.
— Чем скорее, тем лучше!
— Пожалуйста, Адам! — Он казался высеченным из камня, и она
— Ладно! — смягчился он. — Завтра все закончим. Лучше вернемся в дом. А то от вас ничего не останется.
Сердце у нее все еще отчаянно колотилось. По крайней мере, он к ней неравнодушен, в этом она может быть уверена. Но между ними был ощутимый барьер, в глубине души она сознавала это.
— Что вы скажете? — не смогла она удержаться от вопроса.
Но он не шел на откровенность.
— Что-нибудь придумаю, — пообещал он угрюмо. — Надеюсь, по вашему вкусу, Мелисанда. Теперь оставим это, ладно? Дня не пройдет, как я вас отсюда утащу!
Глава 10
Клэр сидела на краю постели со стаканом воды и таблеткой снотворного, оставшегося от прежних дней. Ей не очень хотелось принимать снотворное, но успокоительное было необходимо. Иначе предстояла бессонная ночь. Она устала физически, и ее мозг отказывался воспринимать всю эту безумную карусель. Теплая ванна не помогла. Может, если она почитает немного, то более-менее придет в норму. Фарфоровые часы на туалетном столике показывали одиннадцать. Она поймала свое отражение: брови взметнулись темной полоской над дымчато-серыми глазами, рот решительно сжат. Образ гордой красавицы. Все это она испытала на себе. Адам был недалек от истины со своими комментариями о «бессловесных блондинках».
Раздался приглушенный стук в дверь, и первым ее побуждением было крикнуть: «Подите прочь!» Ей бы сейчас погасить свет, посочувствовала она себе. Она знала, кто сейчас войдет в комнату. Она подошла к двери, готовясь к столкновению, и в бессильной ярости смотрела, как Надя ворвалась без лишнего шума, весьма решительно настроенная, с горящими глазами.
— Закройте дверь, сделайте одолжение! — Ее тон не оставлял никакого сомнения, что она превосходно владеет собой.
Клэр повиновалась, как под гипнозом, ощущая острое чувство одиночества.
— Что-нибудь вас беспокоит, миссис Колбэн? — спросила она как можно спокойнее. — У меня страшно болит голова! — Уж к этому-то Надя должна быть с Дэвидом привычна.
Надя проигнорировала все это, тяжело дыша, опустив веки:
— Скажите мне одно! Вы собираетесь или нет выйти замуж за моего сына?
Сердце у Клэр упало. Она перетрусила? Теперь или никогда. Она решительно посмотрела ей в лицо:
— Простите, если я огорчаю вас, но нет!
— Так! — Одним словом она прямо ввергла Клэр в дрожь.
— Нам это необходимо обсуждать дальше? Пожалуйста, миссис Колбэн, я очень устала.
Но Надя только приступила к делу, ее лицо побелело.
— Необходимо, моя дорогая, — сказала она глухо, — потому что, видите ли, я не устала!
Клэр было физически трудно выдерживать этот неподвижный взгляд.
— Незачем дальше притворяться. — Надя говорила с ледяной улыбкой. — Я знаю, на что вы способны. Я видела, с каким лицом вы шли с пляжа. Это отвратительно! Мне бы надо знать, что Адам Брокуэй вмешается, чтобы разрушить мои планы.
Клэр инстинктивно отступила назад.
— Адам вовсе не влиял на мое решение, — пыталась она сохранить достоинство, сознавая, что он-то как раз и мог послужить основанием для этого решения. Но и без Адама она никогда бы не согласилась на предложение Дэвида.
Надя издала короткий смешок. Клэр поняла запоздало, что предпочитает в действительности вражду Нади ее тщательно рассчитанной «дружбе». Она сделала чрезвычайное усилие, дабы отвратить неприятности:
— Простите, миссис Колбэн, но я не уверена, что вы можете вмешиваться в личную жизнь сына. Позвольте мне обсудить это с Дэвидом.
— Вот здесь-то вы ошибаетесь, моя дорогая, — прервала ее Надя. — Это все касается Меня. Мой сын и я смотрим на вещи одинаково. Вы что же, думаете, я тут разыгрываю сцены для собственного удовольствия? О нет! Благодарю покорно. Я все это делаю ради Дэвида!
Клэр едва не поддалась жалости. В следующую же секунду она поняла, что одурачена, увидав разъяренный Надин взор.
— Что же вы делали все это время? — требовательно и презрительно спросила она. — Мучили его? Водили его за нос, заставляли его поверить, что он может перестроить свою жизнь с вами?
От Клэр требовались нечеловеческие усилия воли выдерживать этот гнетущий взгляд темных глаз.
— Могу только повторить, что мне жаль, что все так получилось. Но вообще говоря, миссис Колбэн, если вы это обсуждали с Дэвидом, вина частью лежит и на вас. Я никогда его не обнадеживала. Его предложение было для меня полнейшей неожиданностью. Я знаю, он был одинок, но теперь у него есть его работа, он не нуждается во мне и, простите, не нуждается в вас до такой степени. Вам надо дать ему свободу. Вы слишком его опекаете, не думаю, что это так уж хорошо для мужчины.
Надя словно с цепи сорвалась. Она придвинулась к Клэр, глаза ее метали молнии.
— И вы смеете это мне говорить! Вы, маленькая выскочка, понятия не имеете, о чем говорите! Поживите-ка с мое — девчонка, ничтожество!
— Полагаю, я знаю, что говорю! — Суровая действительность помогла Клэр восстановить самообладание. Если Надя решила разъяриться, то она должна оставаться спокойной.
— Итак, вы предпочли моему сыну Адама Брокуэя? — Она едва говорила, осознав крушение своих планов.