Чары
Шрифт:
Внезапно гул толпы смолк, и все разом задрали головы. Тамани поспешно потянул Лорел назад, к креслам, стоящим на более дальних рядах.
— Здесь сидят Зимние, — прошептал он. — Джеймисон, Ясмин и ее величество королева Марион.
Лорел вместе с остальными присутствующими взволнованно глянула в сторону арки. Неужели во всем Авалоне Зимних фей только три? И кто такая Ясмин?
Сначала на балконе появились гвардейцы в небесно-голубых мундирах — те самые, которые всегда сопровождали Джеймисона. Затем вошел он сам в просторной темно-зеленой мантии
По залу прокатился еле слышный вздох: из арки вышла королева в сверкающем белом платье со шлейфом из тончайшей материи, которая трепетала от малейшего колебания воздуха. Длинные иссиня-черные волосы Марион струились по спине. С изящной хрустальной короны свисали унизанные бриллиантами нити, мерцающие посреди черных локонов.
Лорел интересовал не столько наряд королевы, сколько ее лицо. Бледно-зеленые глаза медленно обвели толпу. Безусловно, такое лицо признали бы красивым все модные журналы, однако Лорел заметила и поджатые губы, и слегка недовольное выражение лица, и едва заметно приподнятую бровь: казалось, королева устала от всеобщих знаков внимания, от бесконечных поклонов. Все вокруг, включая Тамани, согнули спины. Все, кроме Лорел.
Она поспешно склонилась, пока королева ничего не заметила. К счастью, девушка успела вовремя: монарший взгляд скользнул по толпе, и через несколько секунд Осенние феи выпрямились и возобновили негромкие разговоры.
Послышалось тихое шуршание ткани: королева направилась к возвышению, где располагались три золоченых кресла. Джеймисон помог маленькой девочке взобраться на кресло, стоявшее по левую руку от королевского. В следующее мгновение он заметил Лорел и, шепнув что-то маленькой фее, стал спускаться с возвышения. Феи, не прекращая говорить и смеяться, почтительно отходили в сторону, освобождая ему путь.
— Моя дорогая Лорел! — Радостно сверкающие глаза старого фея превратились из голубых в зеленые, в тон его одеянию. — Как хорошо, что ты пришла. — Джеймисон ласково похлопал Тамани по плечу. — И ты здесь, мой мальчик! Давненько я тебя не видел. Наверное, все дни и ночи проводишь на работе?
Тамани улыбнулся и расправил плечи.
— Точно, сэр. Сами знаете, какая Лорел, с ней не соскучишься.
— Да уж, — ухмыльнулся Джеймисон. Раздались звуки струнных инструментов: оркестр начал настраиваться.
— Мне пора, — сказал фей напоследок и обнял ладонями лицо Лорел. — Как же я рад, что ты смогла выбраться, — тихо произнес он и зашагал прочь.
Вскоре развевающаяся зеленая мантия скрылась в толпе.
Тамани слегка подтолкнул девушку к креслам на другом конце балкона, откуда махала Катя.
Лорел заметила, как Джеймисон, занимая свое место, вручил что-то темнокожей девочке.
— Кто эта малышка? — спросила она у Тамани.
— Ясмин, Зимняя фея.
— Понятно. Когда-нибудь станет новой
— Вряд ли. Ясмин ненамного ее моложе. То же самое случилось с Джеймисоном и Корой, которая правила до Марион.
— То есть во всем Авалоне только три Зимних феи?
— Да. Бывало и меньше. — Тамани улыбнулся. — Между прочим, моя мама выращивала их обеих: и Ясмин, и королеву Марион. Ясмин расцвела лишь за несколько месяцев до того, как мама вышла на пенсию. Не многие садовники удостаивались чести ухаживать сразу за двумя Зимними. — Он кивнул в сторону юной феи. — Я немного общался с Ясмин, пока ее не услали в Зимний дворец. Добрая девчонка. По-моему, Джеймисон в ней души не чает.
В следующее мгновение на сцену вышла миниатюрная фея в красивом платье. В зрительном зале настала тишина.
— Готовься! — шепнул ей на ухо Тамани. — Такого ты еще не видела.
ГЛАВА XXII
Занавес раскрылся, и за ним показались мастерски сделанные декорации, изображающие лес; разноцветные лучи ложились на сцену мягкими пятнами. Устроить в зале темноту было невозможно, да и к чему? Сцена будто сияла изнутри: все на ней казалось более ярким, более четким и более реальным, чем в зале. Лорел не могла оторвать от нее глаз — тут явно не обошлось без Летней магии.
На сцену вышли мужчина и женщина. Они преклонили колена и обвили руками друг друга. Оркестр заиграл тихую романтическую мелодию. Артисты выглядели как обыкновенные балетные танцовщики: смуглокожий мужчина с красивыми атлетическими руками и короткой стрижкой и женщина с изящной фигурой и золотисто-каштановыми волосами, затянутыми в пучок. Они поднялись с колен и стали танцевать. Босиком.
— А где же пуанты? — спросила Лорел шепотом у Тамани.
— Какие пуанты?
«Понятно. Значит, их просто не используют», — подумала она.
Несмотря на отсутствие пуантов, зрелище действительно походило на балет: те же плавные движения, те же прыжки и поддержки, которые сделали бы честь любому профессиональному танцовщику из мира людей. Впрочем, чтобы солировать в столь важном представлении, феям все-таки не хватало мастерства: босые ступни тяжеловато шлепали по сцене, движения выглядели недостаточно изящно, хотя в целом артисты смотрелись довольно неплохо.
Несколько минут понаблюдав па-де-де, Лорел наконец сообразила, что именно смутило ее.
— А почему у мужчины борода?
Она не сразу заметила черную бороду танцовщика, которая сливалась с его темным костюмом. Однако, приглядевшись повнимательнее, девушка поняла, что борода у него чуть ли не по пояс.
Тамани тихо кашлянул, и на долю секунды Лорел показалось, что он не захочет отвечать на вопрос.
— Пойми, большинство авалонцев ни разу в жизни не видели человека. Здешние представления о людях так же неверны, как и у людей о феях. Наших очень занимает то… — он замялся, пытаясь подобрать нужные слова, — что люди способны выращивать шерсть на лицах. Очень животная черта.