Час дракона
Шрифт:
Вот смеху бы было, узнай бандюки, кого они взяли в заложники. К сожалению, приходится хранить тайну относительно Папиной личности. Нынче мой Император конкурирует с их Начальником. Две мафиозные семьи не поделили нищих на Кольцевой линии Московского метрополитена. Грядет очередная война. Пока пленных берут, вот только зачем? Может быть, чтобы отправить противной стороне бандероль с отрезанной буйной головушкой пленного бойца? Слышал, последнее время это вошло в моду у столичных бандитов.
В полном молчании я покидал самое красивое в мире московское метро. На улице мы
Ехали недолго. Минут десять. Припарковались подле громадного серого домины в стиле «петербургская трущоба», причем «Запорожец» продолжал держать дистанцию.
Пленившие меня справедливо полагали, что мне «западло друга подставлять». Они были правы. Пока Папа у них в заложниках, я вынужден вести себя паинькой.
Под присмотром Бритоголового и Усатого я вошел в парадную. Там меня уже ждали. У меня такое впечатление, что мобильная Связь специально придумана для облегчения бандитской жизни. В живот уперся ствол обреза, в шею лезвие ножа. «Эх, братцы-разбойнички, да кабы не заложник, я бы вас со всем вашим бандитским вооружением уделал в шесть секунд!» Мелькнула шальная мыслишка воспользоваться теснотой подъезда, уложить группу встречающих и подождать в засаде, пока поведут Папу. Вовремя одумался, боковым зрением заметил, что двери парадной нараспашку и Крестоносец с Папой в обнимку внимательно за мной наблюдает с безопасного расстояния.
Делать нечего, бреду по лестнице вверх к предусмотрительно открытой двери квартиры номер пятьдесят на третьем этаже.
Ввели в квартиру, шесть шагов по просторному коридору, и я в «зале». В углу, вплотную к стене, стоит шикарный кожаный диван, возле окна громадный обеденный стол с остатками дорогих яств и множеством бутылок, а прямо посередине многометровой комнаты, под люстрой, фирменный столик для занятий армреслингом.
Испокон веков в России «тягались на руках», мерились силой, упершись локтями в стол и сцепив кисти. И вот, лет десять назад, оказалось, что борьба на руках не просто забава, а вид спорта, нареченный за океаном армреслингом.
Вместе с колой и жвачкой в страну приехали специальные столики для армреслинга, похожие на допотопные школьные парты. С обеих сторон столешницы – две намертво приваренные к ней скамейки для спортсменов. На столе торчит пара штырей, чтобы хвататься за них свободными от борьбы руками, вот, пожалуй, и все премудрости.
Меня отконвоировали прямиком к заморскому столику. Усадили на широкую лавку, наручниками пристегнули руку к торчавшему из столешницы стальному штырю. Дело в том, что штырь с моей стороны стола оказался несколько модернизированным. К его основанию было приварено массивное металлическое кольцо, как раз в него бандиты и продели один из браслетов наручников, другой браслет сковал мое левое запястье. Таким образом, мы со столом составили одно целое, единый монолит железа и плоти. Неожиданно я ощутил себя галерным рабом, прикованным цепью к веслу. Неприятное ощущение, сразу хочется бунтовать, поднимать восстание и бороться за права угнетенных.
Еще в бытность мою гладиатором, участником боев без правил, я отыскал в жизни сегодняшней столицы множество параллелей с эпохой упадка Древнего Рима. Судите сами: мужеложство в среде патрициев процветает (внимательней смотрите телевизор, убедитесь сами). Любой плебей может по телефону заказать гетеру на дом, о «новых русских» в римских банях я уже говорил, а про то, что «Спартак» – чемпион", вы и сами знаете. Зачем, думаете, бандиты приковали меня к столу? Помучить хотят? Просто так убивать неинтересно. Хлеба у них полно, им подавай зрелищ!
Я размышлял на вечные темы и наблюдал, как комната постепенно наполняется народом. Привели Папу, пристегнули наручниками к батарее под подоконником, рядом с громадой обеденного стола. Вошли еще какие-то незнакомые небритые личности, сели на диван. Всем места не хватило, из коридора притащили стулья. Рассаживаются напротив меня, как в театре, и галдят, будто перед спектаклем. Сведущие зрители рассказывают новоприбывшим, кто я такой и как меня взяли, а те понятливо, многозначительно кивают и ждут, когда же наконец начнется представление.
В комнату вошел молодой парень, удивительно приличный на вид, аккуратно подстриженный, в очках. Бандиты примолкли, а парнишка не спеша подошел ко мне, опустился на скамеечку с другой стороны стола и вежливо представился:
– Добрый день. Меня зовут Дирижер. Я друг убитого вами вчера человека…
– Все по понятиям было! – перебил я. – Он сам драться захотел. Я не виноват, что у меня рука тяжелая!
– А я вас и не виню. Наоборот, я хочу доказать всем, что у вас действительно тяжелая рука, а то многие говорят про какой-то кастет…
– Не было кастетов! – Я разыгрывал истерику, брызгал слюной, визжал. Пусть поверят, что я испугался, почувствуют свою силу. – Падлой буду, кастетов не было!!!
– Тихо, тихо! Без нервов, пожалуйста. Сам я вчера вас не видел, но почему-то верю, что действительно не было кастетов…
– Падлой буду!
– Конечно, будешь, дорогой. Куда ж ты денешься!
Смех в зале. Симпатичное лицо Дирижера расплывается в доброй улыбке. Встречал я уже таких милых мальчиков-бандитов. Отсутствие накачанных бицепсов подобные типы компенсируют показной жестокостью, подчас граничащей с садизмом.
– Слушай, что будет. – Дирижер перешел на «ты», говорил ласково, как с ребенком. – Сейчас приведут Борю. Он человек от рождения очень сильный. Сумеешь побороть его на руках, докажешь свою невиновность. А чтобы тебе жизнь медом не казалась, мы привяжем к твоей правой, «рабочей», клешне веревку, перекинем ее через рожок люстры и к другому концу присобачим банку с серной кислотой. Чем ниже Боря нагнет твою руку, тем выше поднимется банка, а если он тебя победит, прижмет клешню к столу, банка перевернется и свалится на твою дурную голову. Сообразил?