Час ворона
Шрифт:
– Алло, отморозок? Ты меня слышишь? Алло, Стас?
– Слушаю, и внимательно. Чего ты решил?
– Ничего. Я тебе перезвоню.
– Когда?
– Через десять минут. Держи трубку под рукой.
– О'кей.
Я отключился. Хотел сунуть трубку-телефон в карман джинсов, но из одного джинсового кармана уже торчала трубка мобильника Любови Игнатьевны. Два телефона в одних джинсах – перебор. И я остался сидеть с трубкой в левой руке. А в правой руке пистолет. А под ногами раненый бандит. М-да, выгляжу, наверное, со стороны круто.
– Егор приедет? – Зема поглядел
– Седой, Егор че сказал? Приедет?
– Расслабься, Зиновий. Насчет отстрела твоих мужских причиндалов я пощутил. Отдыхай.
Я поднялся, вышел в прихожую проведать Земиного коллегу Сашку, которому сломал пальцы. Исключительно вовремя я вспомнил о Сашке. Он, паршивец, оклемался, встал на ноги, еще секунда, исчез бы за дверями второй комнаты, имеющейся в этой малогабаритной квартире. Помнится, Буба что-то говорил о монтажной-аппаратной. Да, вторая комната как раз и есть видеомонтажная. Через Сашкино плечо вижу заставленный аппаратурой угол.
– Стоять! – командую Сашке.
Он останавливается. На лице боль и досада. Сломанные кости болят, и обидно, что не успел сделать последнего шага, спрятаться за дверью. Скорее всего в аппаратной есть чем вооружиться, иначе зачем бы Сашка туда поперся? Интересно, как... то есть чем он собирался держать оружие? На правой руке средний и указательный пальцы болтаются, словно тряпичные. На левой – вместо сустава большого пальца торчит белая косточка, на мизинец и безымянный вообще без слез не взглянешь.
– Кругом, шагом марш, Саша! – Целюсь ему в переносицу. – Шагом марш в комнату к Земе. Помоги начальнику, а то он, не ровен час, окочурится.
Не спуская глаз с пистолета, вытирая спиной стенки, бочком-бочком Сашка пошел в заданном ему направлении. Дождавшись, пока Сашка скроется в комнате бандитского отдыха, превращенной моими стараниями в бандитский лазарет, я пересек прихожую и вышел на лестничную площадку.
«Бык» Ваня все еще лежал в отключке. Здорово я ему заехал по затылку, до сих пор локоть ноет.
Зазвонил телефон в левой руке.
– Алло-о!
– Стас?
– Да.
– Егор говорит.
– Я узнал.
– Хм... Узнал, знать, не быть мне богатым... Слухай сюда, отморозок. Тебе повезло... или не повезло. Большой Папа согласен тебя видеть. Немедленно. Мой тебе совет, отморозок, прямо сейчас прыгай в окно, если про полтора «лимона» свистишь.
– А если нет?
– Если нет, то с тебя ящик конины мне за посредничество. Если правда надыбал наколку на полтораху гринов, Папа тебя не обидит. Если свистишь – сильно обидит, так обидит, что ты представить себе не можешь, отморозок.
– Не пугай, пуганый. Говори, куда ехать?
– Никуда тебе не нужно ехать. Выходи на улицу и греби к метро, там свернешь на Мясницкую
– И долго мне так циркулировать?
– Без понятия. Папа сказал – гуляй, значит, гуляй.
– Перестраховщик твой Папа. Нету за мной «хвостов». И никто меня не пасет. И сам я отнюдь не агент ФСБ.
– Полегче, отморозок. Плохое слово за Папу вякнешь – можешь и языка лишиться!
Трубка заныла короткими гудками. Я нагнулся, положил телефон рядом с бесчувственным Ваней. Повертел в руках пистолет, пробуя достать обойму, фиг-два. Пистолет какой-то импортный, какой-то «неправильный» пистолет, и, как выщелкивается обойма из рукоятки, я так и не понял. Поставил пистолет на предохранитель, сдвинув знакомую пумпочку, и положил его опять же возле «бычьего» тела. Кажется, все, пора на прогулку.
По лестнице я спустился пешком. У дверей лифта на первом этаже или на выходе из парадной меня могли поджидать братки Егора. Телефонная инструкция вполне могла оказаться дезинформацией, цель которой – усыпить мою бдительность. А, ну и черт с ним. По фигу. Будь что будет.
«Ну, что они могут со мною сделать? Убить? Запытать до смерти? Наплевать. Смерти я не боюсь, я с ней смирился. А что может быть хуже смерти? Ничего!» Так думал я, наивный, выходя из парадного. В те минуты я действительно пребывал в искреннем убеждении, что раз уж сумел победить страх перед смертью, то теперь я практически неуязвим, в морально-этическом смысле, конечно... О, боже, как я заблуждался!..
На улице тепло, но не жарко. Солнце то и дело прячется за тучами. К полудню жди дождя. Доживу ли я до полудня? Вопрос риторический.
До метро я дошел спокойно. Если за мной и следили, то исключительно грамотно. Свернул на Мясницкую, бывшую улицу Кирова. Шел не торопясь, наслаждаясь прохладой. Мимо спешили по-летнему одетые люди, которым я был абсолютно безразличен. Как здорово, оказывается, затеряться среди обычных людей с их простыми и понятными проблемами.
Я проходил мимо витрин магазина «Библио-глобус», когда кто-то не сильно похлопал меня по плечу. Оборачиваюсь и вижу симпатичную девушку в джинсиках и футболке.
– Вас случайно не Станиславом зовут? – спросила девушка, лучезарно улыбаясь.
– Почему же случайно? В честь деда назвали Станиславом, – ответил я вежливо.
– Вон там вас ждет вишневый «Москвич». Переходите улицу и садитесь в машину, – сказала девушка, развернулась ко мне попкой и поцокала каблучками в сторону магазина «Хрусталь».
Повернув голову, я заметил ничем не выдающийся «Москвич» со скучающим за рулем водителем – пожилым дядькой, добропорядочного, не бандитского вида. Я ожидал встречи с бандитской группой захвата. Ожидал, что меня, бредущего по улице, догонят, окружат со всех сторон дюжие парни с двухпудовыми кулаками и пудовыми золотыми цепями. Ничего подобного! Скромная девушка, ничем не примечательный «Москвич», обычный дядька за рулем. Посланцы Большого Папы немало меня удивили.