Часовые времени. Незримый бой
Шрифт:
— Оглохли, что ли? — вновь ожил голос в коридоре. — Не слышу ответа. Медленно, по одному, выходим, ужаль меня пчела!
«Управдом» при последних словах вздрогнул. А потом радостно улыбнулся, подмигнул Белугину, опустил пистолет и громко крикнул:
— Агафонов, ты? Я тебе сейчас выйду! Так выйду, что замучаешься примочки свинцовые на фингалы ставить, понял?
В коридоре замолчали. Потом вполголоса зашушукались. А после небольшой паузы неуверенно ответили:
— Голос вроде знакомый. Ты кто, покажись?
— Хрен в пальто, — жизнерадостно
Он шагнул в дверной проем, и практически сразу оттуда грохнули выстрелы. «Управдом» ничком упал вперед, а через него в комнату уже летела здоровенная угольно-черная овчарка с оскаленной пастью. Белугин даже не успел ничего понять, как собака подскочила к нему, забросила передние лапы на колени, больно царапнув когтями, и угрожающе заворчала, гипнотизируя тяжелым, давящим взглядом. Алексей проглотил комок, подступивший к горлу, и постарался замереть, превратиться в статую. Тут уж не до жиру, шевельнешься — и эта зверюга мигом в горло вцепится.
— Молодец, Джульбарс! — Следом за овчаркой в комнату стремительно ворвался смуглый широкоплечий брюнет в синем шевиотовом костюме. — Держи его, я тут осмотрюсь. — Он вихрем пронесся по комнате, заглянул во все углы, присел у тела охранника, быстро проверил пульс, опять вскочил, ловко перемахнул через стол, осмотрел Залогина и следователя, удовлетворенно хмыкнул. — Чисто! — крикнул он, поднимаясь на ноги. — Можно заходить.
Алексей осторожно скосил глаза на дверь.
Замешкавшись буквально на одно мгновение, чтобы половчее перешагнуть через труп «управдома», на сцене появился Владимир Афанасьевич Седов. Собственной персоной!
В коридоре промелькнули еще чьи-то силуэты, но в комнату больше никто не входил.
Выглядел Седов неважно. Землисто-серое лицо с отеками, красные от недосыпа глаза, плохо выбритая щетина, мятый костюм.
— Собаку отзови, — хрипло попросил он брюнета. Кряхтя, нагнулся, поднял и поставил на место стул. Достал из кармана носовой платок, шумно высморкался и сел. И только после этого впервые взглянул на Белугина.
Брюнет подошел к дивану и молча оттащил собаку от Алексея. Пес с неохотой оторвался от пленника, оскалил напоследок внушительные клыки и выразительно клацнул ими, словно намекал: «Смотри у меня, я рядом и наблюдаю за тобой!»
Белугин перевел дух. Вроде бы пронесло на этот раз. Хотя кто его знает, как дело повернется.
— Ты почему Залогина не убрал? — буднично осведомился Владимир Афанасьевич, словно они не расставались и продолжали начатый ранее разговор. — Тебе же ясно приказали!
— И вам здравствуйте, — набычился Алексей. — Безумно рад видеть. А что до ответа на ваш вопрос, так все просто: не люблю, когда со мной втемную играют! Вокруг него, — парень бросил косой взгляд на пребывающего до сих пор в отключке Кирилла Андреевича, — слишком много непоняток наверчено. Кстати, может, разъясните сейчас кое-что?
— Некогда! — жестко отрубил
— И вы о том же! — закатил глаза в притворном ужасе Белугин. — Сколько еще раз всем повторять, не знаю я, где эти чертовы бумаги! Забрали их у меня какие-то ухари. На столе вон расписка где-то лежит: лейтенант ГБ Веремеев…
— Стоп! — бесцеремонно оборвал его Владимир Афанасьевич. — Не нужно тратить время впустую. Денис?
— Лейтенант госбезопасности Веремеев, — шутовски поклонился брюнет. — Естественно, для посторонних, вроде того танкиста, по документам прикрытия. А в портфеле никаких бумаг не было, мы хорошо смотрели.
Евгений. 1907
— Стреляли! — усмехнулся Махров, странно поглядывая на Белугина. Так, словно ждал какой-то реакции на свои слова. Судя по его выражению лица, это был некий знак, но Евгений, как ни старался, так и не смог вспомнить что-то конкретное. Крутилось в голове нечто до боли знакомое, но окончательное понимание все не приходило. В конце концов Белугин решил плюнуть и пока не обращать внимания на эту несуразицу, не до того.
— Разве кто-то стрелял? — искренне удивилась Лизавета, широко раскрыв глаза. — Мы ничего не слышали.
Махров разочарованно улыбнулся.
— Неужто и впрямь «соседи»? — сказал он негромко, будто обращался к самому себе. И посмотрел на Евгения по-новому, с каким-то жадным любопытством. Словно ждал, что у Белугина прямо сейчас на лбу откроется третий глаз или появится дополнительная пара рук. — Везет мне, как утопленнику! Ладно, об этом позже. Не знаю, как вас звать-величать, господин хороший, — Махров язвительно усмехнулся, — но сдается, мы в последнее время слишком часто встречаемся, не находите?
— Вы что, виделись где-то раньше? — Лизавета вопросительно посмотрела на Евгения. — Ты мне не говорил.
— Потому что нечего особо рассказывать, — рассеянно ответил Белугин. В настоящий момент он лихорадочно прокручивал в голове варианты дальнейшего развития событий. Решит Махров пойти на обострение ситуации и начнет действовать активно или же предпочтет переговоры? Знать бы еще, случайно они встретились или он выследил их? Скорее всего первое — просто шел этот загадочный инженер по следам Залогина и Седова, как делал это и раньше, и в какой-то момент столкнулся с Евгением, занятым тем же самым делом. Что ж, бывает.
— Так уж и нечего. — Инженер нехорошо улыбнулся. — А мне кажется, что у нас с вами имеется как минимум один очень и очень серьезный вопрос, не терпящий отлагательств. Порешать бы его? Ко всеобщему, смею надеяться, удовольствию. Потому что в противном случае придется огорчить вас, господин хороший, до невозможности!
— Здесь и сейчас? — поинтересовался Белугин и, словно невзначай, сделал маленький шажок вперед и вбок. Так, чтобы Лизавета оказалась у него за спиной. А потом спокойно опустил правую руку в карман пальто и взялся за пистолет.