Часть третья
Шрифт:
Много впечатлений получает каждый человек от поездок в другие страны. Однако в результате контакта с другими народами, знакомство с их культурой и бытом, приводит все к той же мудрой поговорке: все люди человеки. Как жизнь одного животного похожа на жизнь другого животного, в какой бы стране это животное ни находилось, так и жизнь одного человека похожа на жизнь другого - китайца, русского, француза, немца.
И любого путешественника тянет домой, в свой уголок, свою норку, туда, где его знают, где его любят и ненавидят, где стараются подлить крутого кипятка в корни посаженных им
Владимир Павлович, кому судьба так щедро улыбнулась, втайне от своей семьи, мучился тем, что он в своей жизни поступил подло по отношению к своей первой супруге, которая избавила его от бродячего образа жизни, ночлега на садовой скамейке, или в шумном вокзале, где-то на бетонном полу. Она была той стартовой площадкой, откуда он совершил прыжок в новые русские, а затем женился на молодой, красивой и жизнерадостной девушке, подаривший ему свое чистое сердце и раскрывший перед ним свою непорочную душу.
А как же та, где она, с кем она? все также считает копейки, складывает грошик к грошику, чтобы в праздник купить кусок некачественной колбасы, или раз в году заменить поношенную юбку? За что ей Бог послал такую тяжкую судьбу? " А я, такое ничтожество, способное только на подлость и предательство тех, кто сделал мне добро, разъезжаю по миру, просиживаю денежки в дорогих ресторанах и этим деньгам, добытым нечестным путем, нет, и не будет конца. Я должен отыскать ее, во что бы то ни стало. И если я ее найду, я подарю ей...сто тысяч долларов. Я частично искуплю свою вину перед ней и перед Богом".
– Я должен явиться в Москву, - заявил он Светлане однажды.
– А почему так, вдруг?
– спросила Света.
– У меня в Москве есть еще незавершенные дела. Кроме этого, мы там не были три года. Похоже, что мы напрасно метали икру. Никому я не был нужен. Таких, как я, разбогатевших неожиданно легко и быстро, тысячи, если не десятки тысяч. Все в каталажку не поместятся. Руководство страны занято более масштабными личностями. У таких как Березовский, Гусинский, Ходорковский, не миллионы, а миллиарды, нажитые нечестным путем и незаконно вывезенные в другие страны, а я по сравнению с ними, мелкая сошка. Всего лишь.
– И когда же ты хочешь уехать?
– Как можно раньше. Кроме того, надо платить за квартиру, посмотреть на дачу, а может, ее уже разграбили.
– - Хорошо, поезжай и скорее возвращайся.
Он рассказал Свете о своей первой супруге, о том, насколько он виноват перед ней и как ему хочется хоть как-то загладить свой гадкий поступок, который теперь все больше и больше будоражит его душу.
– Ты что, любишь ее?
– задала сугубо женский вопрос Света.
– Когда женился на ней, мне казалось, что я ее люблю. Но, не в этом дело. Любовь и нравственность, любовь и человечность - разные категории. Когда любовь уходит - человек не должен превращаться в животное. Я трусливо сбежал от нее в самую трудную для нее минуту и не знаю, где она, что с ней, не наложила ли она на себя руки? Только
– Я рада, что ты способен на благородный поступок. Если только это еще больше не растравит ее душу, то это будет очень хорошо.
– А почему ты думаешь, что она расстроится еще больше?
– Женская душа непредсказуема. Ты не знаешь этого, должно быть. Но, может ей очень тяжело, и она согласится принять у тебя эти деньги.
Светлана проявила нейтралитет к его намерению, она горячо не одобряла, но и не возражала против стремления мужа хотя бы частично искупить свою вину. Володя был рад в душе и благодарен ей за это.
В сентябре, в разгар бабьего лета, в Подмосковье необыкновенно красиво. Умирающая зелень приносит человеку радость и в тоже время зарождает в его душе и сердце нежную любовь к своему отечеству.
Владимир Павлович вернулся в Москву и сразу же приступил к поиску своей первой жены. Он поехал по старому адресу на Большую Академическую улицу, но оказалось, что Валя там уже не живет. Новые жильцы стали пожимать плечами, мол, не видели, не слышали, знать, не знаем. Пришлось прибегнуть к помощи работников паспортного стола. Они, надо отдать им должное, быстро нашли адрес Вали Жуковой. Он очень волновался, отправляясь к ней домой без предварительной договоренности.
" Сегодня суббота, она, должно быть дома, - думал он, выходя из станции метро "Сокол". Хорошо бы, чтоб она оказалась замужем, но тогда, как представиться, не внесет ли мой визит недоразумение в ее семью? Как представиться, что сказать?"
С волнением он нажимал на кнопку звонка в одной из комнат старого двухэтажного барака. Поначалу никто не отвечал. Он стал ждать. Через некоторое время появилась сгорбленная старушка, вся седая с костылем в руках.
– Кого вы ищете?
– безразлично спросила она.
– Я ищу Валю Жукову. Этот адрес я получил в паспортном столе города, вот бумажка, посмотрите, пожалуйста.
– Она выехала в неизвестном направлении, - сказала старушка, близко поднося к глазам и рассматривая бумажку с адресом.
– Я плохо видеть стала.
– - Давно?
– - Несколько дней тому назад.
– - Передайте, что ее разыскивает ее бывший муж. И...и этот пакет.
– А что тама в пакете?
– Деньги.
– Сколько?
– Пять тысяч долларов.
– Деньги я не возьму. Оставьте свой адрес. Когда Валентина Алексеевна вернется, я ей передам, пущай к вам приедет...в гости, али как?
– - У меня есть семья.
– - А коли семья, то зачем вам Лексеевна?
– - спросила старуха.
– - Все дело в том, что Лексеевна одинокая женщина. Все время вспоминает какого-то Володю и плачет при этом. Омманул ее, подлец. Ну и она, видать, продолжает его любить.
– - Я и есть тот подлец, -- сказал Дупленко.
– - Приехал, чтобы просить у нее прощения.
– - Ну, ну, давай. Лучше позже, чем никогда. Я передам ей, а ты наведайся эдак через месячишко. И деньги отдашь, коли в долгу перед ней. А мне зачем оставлять, а вдруг я, того, расходую все это добро...