Частный детектив. Выпуск 4
Шрифт:
– И ваш отец не сделал ни единой попытки, чтобы помириться?
– Он дважды пытаются повидаться с мамой. Эти попытки были безрезультатны. Она не хочет видеть его. Она не хочет видеть даже меня. Она куда–то уехала и никому, если не считать отца, неизвестно, где находится. Если есть деньги, это устроить нетрудно. – Упоминание о деньгах направило ее мысли в совершенно иное русло.
Когда она заговорила снова, в голосе звучали двести восемьдесят пять миллионов долларов, а с лица снова проглянула «Мейфлауэр», на которой ее предки прибыли в Штаты.
– Не
– Я тоже не понимаю, зачем вы рассказываете мне о Них, – голос мой был таким, словно я просил у нее извинения. – Возможно, я тоже читал желтую прессу. Меня ваши дела интересуют постольку, поскольку они касаются Вилэнда. Он появился на горизонте как раз в это время, не так ли?
– Да, приблизительно в это время. Через неделю или две. Отец был в ужасном состоянии и, чтобы отвлечься, готов был выслушать любое деловое предложение, только бы не думать о своих семейных неурядицах.
– И, скорее всего, он был в таком состоянии, что не вникал в дела и не мог трезво судить об этих деловых предложениях. Иначе бы не пустил Вилэнда на порог. Вилэнд хочет казаться большим боссом: посмотрите на фасон стрижки его усов, на то, как он демонстрирует платки в нагрудном кармане. Он, несомненно, прочел все книги об Уолл–стрите и в течение многих лет ни разу не пропустил ночного субботнего сеанса в кино. Вилэнд учитывает все мелочи, чтобы совершенствовать свой внешний вид. Значит, Вилэнд не так давно появился на сцене?
Она молча кивнула. Мне казалось, она вот–вот расплачется. Слезы могут растрогать меня, но не тогда, когда времени в обрез. А сейчас отчаянно не хватало времени. Я выключил свет, подошел к окну, открыл одну ставню и посмотрел наружу. Ветер совсем разбушевался, дождевые капли били в стекло, маленькие торопливые ручейки стекали по раме. Но самое главное было то, что на востоке темнота стала окрашиваться в серые тона. Близился рассвет. Я отвернулся, закрыл ставню, включил свет и посмотрел вниз на утомленную девушку.
– Как вы думаете, смогут они отправиться сегодня на вертолете на объект Х–13? – спросил я.
– Вертолеты летают практически в любую погоду, – ответила Мэри. – А вам кто–то сказал, что они полетят сегодня?
– Сегодня полечу я. – Хитрить было ни к чему. – Может быть, теперь вы все же скажете правду, зачем вам понадобилось встретиться с Яблонским.
– Вы хотите знать правду?
– Вы сказали, что у него доброе лицо. Может быть, это так, а может, нет. Но доброе лицо еще не причина, чтобы быть откровенной.
– Я ничего не скрываю. Честное слово, ничего не скрываю. Все дело в том, что у меня сдали нервы и я очень тревожусь. Услышала кое–что о нем и решила…
– Давайте ближе к делу, – грубо оборвал я.
– Вы знаете, что библиотека оборудована подслушивающим устройством?
– Да, слышал об этом. Схема подслушивающего устройства меня не интересует, мисс.
Ее бледные щеки слегка порозовели.
– Очень сожалею. Я была в кабинете, находящемся рядом с библиотекой и, сама не знаю зачем, включила подслушивающее устройство. – Я усмехнулся: малышка не прочь послушать чужие разговоры. – В библиотеке были Вилэнд и Ройял, они говорили о Яблонском.
Я уже не улыбался.
– Они следили за Яблонским, когда утром он уехал в Марбл–Спрингс. Он зашел в слесарную мастерскую, их это удивило.
Я мог бы дополнить их сведения: Яблонский ездил в город, чтобы заказать дубликаты ключей и купить веревку, а также основательно переговорить по телефону. – Он пробыл в мастерской около получаса. Человек, который следил за ним, тоже вошел в мастерскую.
Потом Яблонский вышел из мастерской, а тот человек, который преследовал его, куда–то исчез, – она слабо улыбнулась. – Скорее всего, Яблонский заметил слежку и принял меры.
Я уже не улыбался. Понизив голос, спросил:
– Откуда они узнали об этом? Насколько я понял, человек, следивший за Яблонским, так и не появился, не правда ли?
– За Яблонским следили три человека. Двоих из них он не заметил…
Я устало кивнул:
– И что было потом?
– Яблонский пошел на почту. Я сама видела, как он вошел внутрь, когда отец и я шли в полицию. Отец настаивал, чтобы я рассказала, как вы похитили меня и как я добралась до дома. Кажется, Яблонский взял несколько телеграфных бланков, зашел в кабину, заполнил бланк и отправил телеграмму. Один из людей Вилэнда, дождавшись ухода Яблонского, взял верхний бланк из оставшихся в кабине, на котором остались отпечатки текста телеграммы, и принес его сюда. Из разговора Вилэнда и Ройяла я поняла, что Вилэнд обработал этот листок каким–то порошком и держал его под светом лампы.
Значит, даже Яблонский мог совершить оплошность! Но будь на его месте, я совершил бы то же самое, сделал точно такую же ошибку. Обнаружив слежку и обезвредив человека, который следил за мной, я бы подумал, что теперь все в порядке, и успокоился бы. Да, Вилэнд – человек умный и предусмотрительный, возможно, он перехитрил бы и меня. Я спросил девушку:
– Вы слышали что–нибудь еще из их разговора?
– Совсем немного. Из услышанного я поняла, что они расшифровали почти всю телеграмму, но ничего не поняли. Наверное, текст был закодирован, – она внезапно замолчала, облизнула пересохшие губы и сказала: – Адрес, конечно, не был закодирован.
Я прошел в дальний угол комнаты:
– Да, адрес не был закодирован. – С высоты своего роста я посмотрел на нее. Я знал ответ на свой следующий вопрос, но должен был задать его девушке. – И какой же был адрес?
– Мистеру Д. С. Куртину, Федеральное бюро расследований. Именно из–за этого я и пришла. Я знала, что должна предупредить мистера Яблонского. Мне кажется, что ему угрожает серьезная опасность, мистер Тальбот. Что же касается разговора Вилэнда и Ройяла, то больше ничего мне не удалось услышать, так как кто–то вошел в коридор, и я выскользнула из комнаты в боковую дверь.