Чайная роза
Шрифт:
«До сих пор Томми меня не обижал, — думал Джо. — Плата хорошая, квартира первоклассная». Но Питерсон дал ему нечто большее и гораздо более ценное, чем кров и жалованье. Он его слушал. Дел у этого человека было выше головы. Он командовал целой армией работников — закупщиков, приказчиков, грузчиков, возчиков, — но все же находил время выслушивать идеи своих служащих, от последнего грузчика до главного закупщика. Когда Джо сказал, что лущильщицы гороха могли бы делать больше, если бы не вставали с мест, а получали новые партии товара от подносящего их мальчика, такого мальчика тут же взяли на работу. Производительность труда выросла; в результате Джо назвали молодцом и похлопали
Деньги и жилье доставляли Джо большое удовольствие, но похвала Томми делала его счастливейшим человеком на свете. Отца никогда не интересовали его идеи; он сопротивлялся всему. А теперь Джо видел, что его предложения принимают и даже приветствуют.
В первую свободную минуту он написал Фионе и сообщил о своей новой жизни. «Горячая ванна в любое время суток, собственная кровать и вдоволь угля для обогрева комнаты, — писал он. — В один прекрасный день у нас с тобой будет то же самое и даже большее». Джо рассказал ей о своей работе, о соседе, о фермерах из Девона и Корнуолла и невероятных удобствах Ковент-Гардена.
На это ушло четыре страницы, а на пятой сообщалось, что через две недели, когда у него будет полновесный уик-энд (Томми давал такой лишь раз в месяц), он покажет Фионе магазины на Риджент-стрит и Бонд-стрит. И это только начало. Он сможет откладывать больше денег — в точности так, как говорил. Их магазин откроется раньше, чем они рассчитывали, а когда они разбогатеют, то купят хороший дом с современной ванной. Письмо заканчивалось выражением надежды на то, что Фиона скучает по нему, потому что сам Джо очень по ней соскучился.
И это было правдой. Соскучился он ужасно. Соскучился по своему дому, по родным, но главным образом по ней. Каждый день происходили вещи, о которых не терпелось рассказать. Новые люди, новый опыт… Ему хотелось рассказывать об этом Фионе по вечерам и выслушивать ее мнение. Он тосковал по ее голосу и взгляду. Думал о ней каждую ночь перед сном, представлял себе лицо и улыбку любимой. А чаще всего думал о том, как она выглядела у реки под причалом, когда хотела отдаться ему. Джо знал, что поступил правильно, но внутренний голос нашептывал ему, что он дурак. Как мог парень в здравом уме отвергнуть красивую полуобнаженную девушку? Ясно было одно: когда они останутся наедине в следующий раз и она снимет с себя блузку, Джо не протянет ее Фионе. После переезда в Ковент-Гарден Джо научился у своего соседа паре вещей, не имевших отношения к торговле.
Его мысли о Фионе прервал дождь, застучавший в окно ванной. День был отвратительный. Джо собирался прогуляться с Гарри, задремавшим у печки, но в такую погоду об этом нечего и думать. А жаль. Воскресенье было их единственным выходным в неделю; они собирались размять ноги и, может быть, выпить по кружке пива. Но посидеть дома и почитать газету тоже неплохо. В конце концов, у них обоих язык на плече, Питерсон — работодатель требовательный и гоняет их в хвост и в гриву. Особенно по субботам, когда нужно очистить склады. К концу дня Джо терял голос, тело начинало ныть. После этого они с Гарри отсыпались до полудня. Их не мог разбудить ни звон церковных колоколов, ни голоса мальчишек-газетчиков, ни крики булочника, предлагавшего свой товар под их окном.
Джо вытер лицо. В желудке урчало. Интересно, рискнет ли Гарри выйти куда-нибудь пообедать?
— Кто там? — спросил Джо.
— Понятия не имею, — зевнув, ответил тот. — Сходи посмотри, тебе ближе.
Джо открыл дверь на лестницу и спустился по ступенькам.
— Гарри, открой! Я чуть не утонула! — прозвучал женский голос. Он распахнул дверь настежь и столкнулся с промокшей насквозь Милли Питерсон. — Джо, милый! — воскликнула она, протягивая ему плетеную корзину. — Возьми, ладно? Есть еще одна. Харрис тебе поможет. — Улыбавшаяся девушка протиснулась мимо него и побежала наверх. Джо и кучер вынули из кареты вторую корзину. Джо поблагодарил его и понес по лестнице обе корзины.
— Милли, глупышка! — послышался голос Гарри. — Зачем ты приехала?
— Да, это я. Я хотела сделать тебе сюрприз и устроить пикник. Надеялась, что мы сможем пойти в парк, но придется есть в доме.
Запыхавшийся Джо закрыл дверь на лестничную площадку, поставил корзины на пол и улыбнулся, наблюдая за тем, как Гарри облапил двоюродную сестру и поднял ее в воздух.
— Гарри, отпусти! Ты меня сломаешь!
Но Гарри кружил Милли до тех пор, пока она не запросила пощады. Когда он наконец поставил девушку на пол, оба чуть не упали. Они посмотрели друг на друга и расхохотались.
— Ох, Гарри Итон, ты у меня получишь! Как только голова перестанет кружиться.
— Почему? Тебе же нравилось, когда я тебя кружил.
— Дурачок, тогда мне было пять лет!
— Рад видеть тебя, Милли, — глядя на нее с любовью, сказал Гарри. — Нам здесь скучно. Тоска зеленая. Ты просто луч света во тьме.
— Скучно? Тоска зеленая? Ну, спасибо, приятель, — сказал Джо.
— Извини, дружище, сосед ты хороший, но моя кузина намного красивее.
При Милли в комнате и впрямь стало светлее. Она сняла мокрый плащ, прикрывавший белую вязаную юбку и жилет с кружевным воротником и манжетами цвета слоновой кости. Цвет был теплый и очень подходил к ее ореховым глазам и волосам оттенка светлого меда. Ее уши украшали топазовые сережки, а на запястье красовался такой же браслет. Волосы, собранные в хитрый узел, скрепляли черепаховые гребни. Спорить не приходилось, девушка была хороша как картинка. Решив, что Милли хочет пообедать с Гарри, Джо счел себя третьим лишним и пошел к гардеробу за курткой.
— Ты куда? — спросила Милли, смотревшая в корзину.
— Хочу прогуляться.
— В такой день? Под дождем? И думать не смей. Простудишься насмерть. Ты обедаешь с нами. Я надеялась… Думала, что ты будешь дома, и на этот случай привезла с собой гору еды. Ты ведь не станешь меня разочаровывать, правда? — Она повернулась к кузену. — Гарри, уговори его!
— Боюсь, сэр, вам действительно придется остаться. Милли ясно сказала, чего она хочет. Она не отвяжется, пока ты не согласишься.
Джо понял, что отказ будет выглядеть невежливо. Милли уже начала распаковывать корзину, а он действительно ужасно проголодался.
— Ну, если я вам не помешаю..
— Ничуть, — ответила Милли. — Возьми мой плащ и положи его к печке. А ты, Гарри, разведи огонь пожарче, ладно?
Вскоре Джо и Гарри, подчиняясь указаниям Милли, соорудили подобие пикника. Гарри шевелил уголь до тех пор, пока огонь не заполыхал. Дверца оставалась открытой, чтобы в комнате стало теплее. Джо накрыл циновку белой скатертью и открыл бутылки с имбирным пивом. Милли поставила на скатерть распакованные продукты, пригласила друзей за импровизированный стол, дала им салфетки и приборы, а потом накрыла обед.