Чайная роза

Доннелли Дженнифер

Не выпуская из рук шляпку, Фиона бережно провела ладонью по мягкому бархату. Когда из ее глаз снова чуть не брызнули слезы, Чарли достал пару синих лайковых перчаток, и тут девушка не удержалась.

— Ну, перестань, — смутился брат. — Ничего особенного. Они подержанные. Просто мне не хотелось, чтобы ты выглядела как обитательница ночлежки.

Вечером Фиона искупалась, а мать помогла ей вымыть голову. Пока она гладила юбку, блузку и жакет, Кейт пришивала к шляпке розы.

Девушка думала, что не уснет, но все же уснула. Проснувшись рано утром, она умылась, расчесала волосы и с помощью матери уложила их. Потом

оделась, примерила шляпку, сняла ее и надела снова. Мать сказала, что если она не перестанет, то испортит прическу. Наконец Фиона собралась.

— Падди, ты только посмотри на нее, — грустно сказала Кейт, прикрепив к лацкану жакета дочери взятую взаймы брошь. — Наша первенькая стала совсем взрослой. И красивой, как июньская роза.

Чарли, сидевший за столом и с волчьим аппетитом поглощавший завтрак, издал какой-то неразборчивый звук. Падди, застегивавший рубашку, посмотрел на дочь и улыбнулся.

— Ага, красотка хоть куда. Вся в мать.

Фиона украдкой посмотрела в маленькое зеркало, стоявшее на каминной полке, и осталась довольна собой. Мать хорошо потрудилась над ее прической, а аккуратно выглаженный жакет выглядел нарядно.

Но долго восхищаться собой девушке не пришлось: раздался стук в дверь, и она побежала встречать Джо. При виде Фионы он широко открыл глаза и был вынужден поцеловать ее в щеку.

— Потрясающе выглядишь, — прошептал он. — Как никогда в жизни.

Фиона очень обрадовалась ему. После отъезда Джо прошло всего две недели, но они показались ей месяцами. Джо тоже изменился — лицо осунулось, а волосы стали длиннее. Девушка не могла дождаться возможности остаться с ним наедине, но сначала Джо должен был перекинуться парой слов с ее родителями. Он прошел на кухню, выпил чаю и рассказал всем о своей новой работе.

Когда отец начал разглагольствовать о своем тред-юнионе, Фиона решила, что пора уходить. Они направились в сторону Коммершл-стрит, чтобы сесть на городской омнибус. Но в конце Монтегью-стрит Джо увлек девушку в переулок и крепко поцеловал.

— Господи, как я соскучился! — сказал он, слегка отстранившись и глядя ей в лицо. Не успела Фиона ответить, что тоже соскучилась, как Джо привлек ее к себе и поцеловал снова. Наконец взял ее за руку и пробормотал: — Пошли. Перестань меня соблазнять. Кончится тем, что мы пропустим омнибус.

По дороге к остановке Джо рассказывал ей о Ковент-Гардене, шеф-поварах «Клариджа» и «Кафе Рояль», джентльменах из клубов Сент-Джеймса^[14], вечно морщивших носы, рыночных носильщиках, таскавших корзины на голове, и крикливых торговках, зарабатывавших себе на жизнь лущением гороха и грецких орехов. Пришел омнибус, запряженный несколькими лошадьми. Джо помог Фионе сесть, заплатил за проезд, и они поднялись на второй этаж. Стоял погожий сентябрьский день, не слишком холодный, и сверху можно было видеть весь Лондон.

Фиона, никогда не ездившая на омнибусе, затаила дыхание.

— А это не слишком дорого? — испуганно прошептала она. — Ты уверен, что можешь себе такое позволить? — Джо цыкнул на нее. Омнибус вез их к Сити, деловому центру города, и Джо показывал ей конторы известных купцов. Девушка, взволнованная невиданным зрелищем, крепко сжимала его руку. Ее внимание привлекло здание, которое было выше и наряднее других.

— Это контора Бертона, — ответил Джо. — Мне говорили, что на перестройку ушла уйма

денег. Твой отец напрасно рассчитывает на то, что тред-юнион сумеет в ближайшее время выжать у этого сквалыги прибавку к жалованью.

Теперь они шли от «Харродс» по Бромптон-роуд, и Фиона не могла отвести от Джо глаз. Он снова рассказывал о Питерсоне, но внезапно остановился, поняв, что Фиона смотрит на него, улыбается, но не слышит из его рассказа ни слова.

— Что?

— Ничего.

— Не морочь мне голову.

— Мне просто нравится смотреть на тебя, вот и все. Ты уезжал. А теперь вернулся, прежний и в то же время другой. С жаром рассказывающий о новых местах и новых людях.

— Перестань. Ты меня смущаешь. Если я чему-то и радуюсь, то радуюсь за нас. За наш магазин. Фи, я многому научился. Гораздо большему, чем мог бы научиться, оставшись с отцом. И платят неплохо. Помнишь нашу консервную банку?

— Ага. У меня тоже есть что в нее положить.

— Подожди, скоро увидишь, сколько там.

— Сколько?

— Увидишь.

— Скажи!

— Нет.

— Почему?

— Потому что я должен чем-то заманить тебя ко мне, — лукаво улыбаясь, ответил Джо. — Заставить подняться в мою берлогу.

— Чтобы познакомить со своим соседом? Как его, Гарри? — спросила Фиона, притворяясь, что не поняла его.

— Он ушел на весь день.

— Серьезно? Надо же, какое совпадение!

— В самом деле.

— Если так, то зачем мне подниматься к тебе? — стараясь не рассмеяться, спросила девушка.

— Затем, что там нужно убраться, а платить уборщице я не могу.

— Кровопийца!

Фиона и Джо постояли у Гайд-парка и полюбовались на красивых леди и джентльменов, катавшихся верхом. Добравшись до Найтсбриджа, они бросили взгляд на Букингемский дворец (Фионе очень хотелось увидеть, где живет королева), а потом пошли по Пикадилли к Бонд-стрит.

Там они рассматривали витрины магазина придворного ювелира Гаррарда, серебряных и золотых дел мастеров Маппина и Уэбба и «Либерти», где покупали одежду все модники. Проходили мимо магазинов тканей, в витринах которых красовались отрезы шелка, атласа и бархата, и обувных магазинов, любуясь обувью из тончайшей кожи. Фиону восхищали цвета — красный, розовый, бледно-голубой. Раньше она видела обувь только черную и коричневую. Здесь были кружева, ленты, шелковые цветы для шляпок, тонкие носовые платки, кружевные перчатки и сумочки, расшитые бисером. Мыло и парфюмерия, книги, цветы из оранжерей, роскошные пирожные, печенье и конфеты в красивых коробках…

Фиона мечтала приобрести какую-нибудь мелочь для родных и мучительно раздумывала, что выбрать. У нее был всего шиллинг. Ей хотелось купить матери красивый носовой платок, но тогда не хватило бы на подарки отцу, братьям и дяде Родди. А если подарить отцу коробочку сигар, то как быть с матерью? Принять решение помог Джо: нужно купить красивую банку сливочной помадки. Конфеты доставят удовольствие всем, кроме младшей сестры, но она еще мала и ничего не поймет, так что все в порядке.

Они жадно рассматривали витрины и всё запоминали на будущее. Проходя мимо витрины дорогого овощного магазина, молодые люди замечали, что каждое яблоко в горке завернуто в синюю салфетку. Читали рекламные объявления на зданиях и омнибусах. Спорили, в какую коробку лучше класть конфеты — белую с розовой шелковой лентой или синюю с кремовой.