Чайный дом драконьей леди
Шрифт:
— От скромности вы не умрёте, — только и сорвалось с моих губ.
— Это подарок от поклонницы, — нехотя пояснил он. — Почтенной вдовы Меркель. Она одна из немногих, кто не слишком настойчив и восхищаться мною предпочитает издалека, наверное, потому что я гожусь ей во внуки. Потому я решил уважить и найти место этой картине. К тому же, мне показалось, что здесь я выгляжу счастливым.
В самом деле, на лице герцога был нарисован безумный яростный оскал, а в руке был сжат меч — похоже, Феликс в фантазиях вдовы Меркель мчал на битву.
Мы отправились прямиком на кухню. Слуги, кланяясь, как заведённые, спешно ретировались. Я проводила их удивлённым взглядом.
— Почему они так разбежались?
— Они знают, что я не люблю мельтешение, — монотонно ответил герцог.
— Так кому же показывать, как заваривать чай?
— Мне. Прошу вас.
Изящная рука, украшенная дорогими перстнями, указала мне на стоящий в центре кухни рабочий стол. Я огляделась. Стоящие вдоль стен шкафчики были набиты банками с травами и чайной посудой. Кажется, эта кухня была отведена специально под приготовление чая.
— Какой мне заварить? — спросила я. Феликс неопределённо повёл плечом.
— Какой захотите. Я не разбираюсь в нём всё равно.
— Зачем же вам тогда целая чайная? — не удержала любопытства я.
Сначала мне показалось, что Феликс не ответит, но он неохотно бросил:
— Моя мать часто бывала в гостях у вашей бабушки, они вместе чаёвничали и делились заваркой. Эта кухня принадлежит ей.
Я сняла шляпу, убрала задорные завитки, что мама набросала вокруг лица, с интересом слушая герцога. Подумав, избавилась и от перчаток. Брови Феликса чуть дрогнули в удивлении, но мою вольность он оставил без комментария.
Взгляд мой в это время изучал представленную в стеклянных шкафах посуду. Все составляющие как для простого чаепития, так и для настоящей церемонии. Затем я перешла к банкам и висящим на верёвке травам. Некоторые уже стоило выбросить, другие были ещё вполне ничего.
— Чай с ваших плантаций лежит в нижних банках, — подсказал Феликс. — Он подписан.
Я кивнула и принялась открывать банки, вдыхая терпкий чайный аромат. Меня охватило странное чувство, что-то наподобие галлюцинаций. Запахи чаёв и трав смешивались, порождая нечто особенное, волшебное. Я отметала сочетание за сочетанием, выставляя на стол те банки, которые мне казались подходящими.
— Расскажите что-нибудь ещё, — попросила я герцога. — Не люблю тишину, когда готовлю.
— А что рассказывать?
— Ну хоть что-нибудь. О себе. О вашем доме. О том, что у вас на душе.
Почему-то это казалось правильным: я смешиваю напиток, а кто-то сидит рядом и выкладывает свои мысли. Не уверена, что я когда-либо правда была в такой ситуации, но сейчас мне хотелось, чтобы Феликс поделился хоть чем-то. Как будто ему это было необходимо в первую очередь, но откровенничать он не спешил.
— Разве это хоть кому-то интересно? — фыркнул он. — Зачем
— Чтобы познакомиться с вами получше.
— Зачем?
Ты ему слово, а он тебе "зачем". Я вздохнула и покачала головой.
— Это ведь нормально, узнавать что-то про новых знакомых. Вы как будто впервые с живым человеком разговариваете.
— Вы просто задаёте странные вопросы. Это подозрительно.
— А что спрашивают у вас обычно?
— Сколько дохода в год имею и почему не женат. Женщины постарше иногда вопрошают, в кого у меня такие "чудесные глазки", — издевательским тоном добавил он и содрогнулся.
Как ни странно, его нелепые реакции на мои простые вопросы говорили о герцоге больше, чем мог сказать самый пространный рассказ. Мне вдруг стало его жалко, и я предприняла последнюю попытку наладить диалог.
— Значит, обычно вы не пьёте чай?
— Не любитель бестолковых чаепитий.
— Тогда почему сегодня вдруг захотели?
— Сегодня особый день, — сказал он хмуро. — День рождения моей матери. Потому я решил выпить её любимый чай.
— Ух ты! Сколько ей исполняется?
— Нисколько. Она умерла.
Сухой и лаконичный ответ. Я прикусила язык, отворачиваясь к полкам. Как неловко! Он поэтому такой смурной, или это образ по жизни? Воцарилась неловкая пауза, прерываемая только шумом, который создавала я: стуком посуды, шорохом юбки, когда я ходила, и пересыпанием трав.
Я ощутила себя художником, рисующим картинку с помощью вкусов и ароматов, а Феликс служил моим натурщиком, сам того не зная. Кажется, он наблюдал за моими руками с той же зачарованностью, с которой я следила за картами, летающими в его руках.
Тут просился не обычный чай, а кипрей, чтобы снять напряжение, и немного хмеля, чтобы вскрыть нарыв на душе! Сочетание странное на вкус, потому стоило добавить трав, что изменят вкусовой оттенок, а заодно поднимут настроение в унылый день: душица, брусника и немного золотарника!
Наконец, кухню наполнил лёгкий сладкий аромат, и я, выбрав чашку с полки, наполнила её напитком.
— Чай готов, Ваша Светлость, — торжественно объявила я.
Он подошёл, взял со стола пышущую паром чашку и принюхался. Затем сделал осторожный глоток, и зрачки его дрогнули, принимая вертикально вытянутую форму. Он отпил снова, задерживая чай во рту, как сомелье, и недоверчиво посмотрел на меня.
— Что-то не так? — спросила я напряжённо.
— Нет, всё… всё так.
Что-то случилось с его голосом, он будто надломился, впуская в себя краски жизни. В нём слышалось волнение, грусть и тоска. Продолжая коситься на меня, Феликс в несколько глотков прикончил чай и бесшумно водрузил чашку на столешницу.
Он стоял, чуть покачиваясь, будто прислушивался к своим чувствам. Меня даже обеспокоило его состояние, но затем он встряхнулся и обратил на меня совершенно новый взгляд. Словно его глаза протёрли тряпочкой, вернув им блеск.