Чего ты хочешь? [Трилогия][СИ]

Оркас Анатолий

Марк замер, глядя в угол двора. Вот оно! Прав был Учитель (а когда он был неправ?) - можно получить совет где угодно. Главное, правильно задать вопрос!

Марк побежал обратно к ступеням дворца, где уже собирался народ, привлечённые государевой активностью. Велел вызвать и направить в здание суда своего лекаря и декана из университета. И чтобы тот захватил какого-нибудь любого студента. После чего не торопясь сел в карету и направился на бой с дураками.

– Его Величество, Владыка Аргеады Марк Первый! Всем встать!
– услышал он за дверью. Створки распахнулись, и король вошёл в помещение суда. Окинул взглядом обстановочку: народу много, знакомых лиц тоже много. Судью этого он не знал, но несколько раз видел. Ага, а этот, видимо, и есть Франсуа Плистер? Ну, что ж... Поехали.

– Садитесь, господа. Я прошу прощения, что прерываю ваше заседание...
– поклон судье. Тому ничего не остаётся, как сказать:

– Да мы уже скоро заканчиваем, Владыка... Проходите, присаживайтесь.

– Нет уж. У меня чрезвычайно мало времени. Поэтому не будете ли вы столь любезны ознакомить меня с краткой сутью дела? То есть, в чем обвиняемый провинился, что ему за это требуют и в какую кару? Очень-очень коротко! Без указания, кто и какие доказательства собрал, а кто какое мнение имеет?

– Извольте, Владыка. Франсуа Плистер, урожённый ротланд, обвиняется сообществом медиков в шарлатанстве, выражаемом в незнании самых основ медицины и правил поведения врача, в нарушении клятвы Гиппократа и на этом основании - в опасности для общества.

– О, Господи! А Гиппократ-то тут причём?

– Господином Сташко Петеряхом было предложено считать нарушением клятвы тот факт, что вместо истинной заботы о болящих подсудимый пытался подстрекать к введению формальных ритуалов, что привело бы вместо излечения...

– Сташко, встаньте! Это правда?

– Да, Владыка, я...

– Спасибо. Постойте пока. Продолжайте.

– В дальнейшем разгорелись прения на тему того, является ли ритуал омовения рук просто бесполезным или же вредным. Решение этого вопроса позволит определить степень вины подсудимого, является ли его заблуждение просто недостатком образования, хоть и непростительным, но понятным, или же это намеренная попытка ввести в заблуждение всех и этим подорвать устои общества...

Марк обалдел до полной потери ориентации. Он смотрел на судью и пытался понять, это шутки его сознания или история действительно такая сука? Ведь никто не мог здесь, в этом мире и в это время, знать о "деле врачей", во время которого был расстрелян его дедушка? Пятидесятые годы, самый конец правления Иосифа Сталина. И Филипп Соломонович Аврельев, скромный доктор города Новосибирск... И вдруг - враг народа, подрывной элемент, внедренец, сволочь, гад... Вот чуть ли не этими же самыми словами! Как раз подрыватель устоев общества, злонамеренное уничтожение населения... Бабушка всегда всхлипывала, когда поминала мужа. Дедушка, мне повезло. Я смогу отомстить за тебя. Хотя, видит Бог - я хотел не этого! Это так... Походя.

– Достаточно. Все ли согласны с этим кратким изложением дела? Никто ничего не хочет добавить?

Марк в упор посмотрел на подсудимого. Тот опустил голову.

– А скажите мне, Франсуа... А откуда у вас вообще эта странная идея? Как она вам в голову пришла?

Врач помолчал. Но всё-таки ответил:

– Так говорят в Европе, государь...

– А вы и поверили? Вы такой доверчивый человек, что верите каждой сплетне?

Попал. Тот дернулся, как от пощёчины.

– Но это говорят лучшие светила медицины, государь!

– Лучшие светила говорят много что. Ага, а вот и наш любезный..... Заходите, заходите... Ага, и вы приехали? Прошу вас, займите места вот тут, с краю, буквально пару минут. Я продолжу.

И продолжил, опять обращаясь к бедному Франсуа.

– Скажите, вы же в своей жизни много всяких легенд и баек слышали... И рецептов множество знаете. Почему вы именно в эти руки упёрлись?

– В руки?

– Ну, в чём вас обвиняют?

– Меня обвиняют в том, что я посмел требовать безукоризненной чистоты на рабочем месте.

– Вы сами-то пробовали?

– Я только так и работаю!

– Сколько у вас пациентов проходит в день?

– Смотря когда, Владыка. Иногда и до тридцати человек в день бывает.

– И вы всё равно эту чистоту вашу блюдёте?

– Стараюсь.

– Это проверяемо?
– обратился он к судье, но тот сразу же кивнул на зал:

– Да они все могут подтвердить или опровергнуть. Так это?

Собравшиеся зашумели, но неохотно.

– Он врёт?
– спросил Марк. Ни одного "да" не услышал. Кивнул и продолжил:

– Сколько у вас смертельных случаев было за последний год?

– Семнадцать.

– Сколько?

– Семнадцать. В начале января мальчишка с горячкой не выжил. Дальше - спинное предлежание у роженицы, не уследил, не успел помочь. Потом...

– Вы что, их всех помните?

– Конечно, государь.

– Сташко! А у вас сколько?

– Я не могу сейчас сказать точно, Владыка.

– Больше? Меньше?

– Ну... Я не считал...

– Ага, у вас, стало быть, без счёту. Понял. Вот вы тут все собрались. Ну-ка, скажите мне, медики наши, ответственные за наши жизни. Откуда вы берёте знания?

Вопрос оказался неожиданным, и некоторое время народ просто переглядывался и шептался. Огонь на себя взял его лейб-медик.

– Мы учимся, Владыка.

– Точно? Все согласны с этим? Никто не скажет, будто ему знание рецептов принёс ангел на крыльях или он узнал способ удаления аппендикса во сне?

И, получив ответ, обратился к декану университета.

– Скажите, уважаемый декан, вы у нас тут к обучению ближе всего. Если я вам скажу, что наш судья - это ангел господень, спустившийся с небес казнить и миловать нас, грешных, что вы мне на это скажете?

– Я? Хм... Гхх-кхм... Ну, Владыка, вы как скажете... Уж сколько вас знаю, а всё не могу привыкнуть....

– Ближе к делу.

– Ну... Я... Я ничего и сказать не смогу, Владыка! Может, так, а может, и не так...

– А как проверить?

– Ну, как... Если он сможет чего-нить такого, что там ангелы могут...

– То есть, продемонстрирует бесполость, свет, сверхъестественные способности...

– Да!

– И тогда вы поверите?

– Ну, если совсем честно... И тогда буду сомневаться.