Чекист, или Одна жизнь – две профессии. По следу королевской кобры
Шрифт:
Результаты криминалистической экспертизы и «объяснительная», полученная у охранника, были приложены к уголовному делу.
В назначенное мною время ко мне в кабинет зашли потерпевшая и её мама. В кабинете вместе со мной их уже ждали наш штатный психолог и преподаватель, вызванный из школы, где училась девочка. Вначале я решил задать несколько вопросов матери, но она не могла сказать ничего вразумительного. Как только она вошла в кабинет, то сразу начала рыдать и повторять одно, и тоже: «Почему это случилось с моей дочкой?» Нам нечего было ей ответить. На каждый мой вопрос, она отвечала рыданием. И этим рыданием довела себя до такого состояния, что её пришлось отпаивать
– Скажите, пожалуйста, Вы пили вместе со своим другом?
– Да, – ответила она.
– Вы так же, как и он, пили водку и коньяк, или что-то одно из напитков? – спросил я.
– Я тоже пила водку и коньяк.
– Он заставлял Вас выпивать вместе с ним? – задал я следующий вопрос.
– Нет. Не заставлял, – тихо ответила девчонка. Было видно, как ей стыдно за всё происшедшее. Она боялась поднять глаза на нас.
Вспомнив о двух ярко выраженных синяках на её шее, я решил спросить и о них:
– Скажите мне, когда Вы совсем опьянели, Вы не чувствовали, что что-то сдавливает Ваше горло?
– Было такое чувство, – снова тихо ответила она и ещё тише продолжила, – и я чувствовала боль между ног.
Из разговора с ней я стал понимать, что парень, который был с ней, здесь не причем. Но мне все равно нужно дождаться результатов экспертизы, чтобы знать наверняка. Закончив допрос и распрощавшись с потерпевшей и её матерью, я спустился на улицу покурить.
С правой стороны от главного входа в наше отделение находится уличная скамейка, а рядом – пепельница. Я присел на скамейку, вынул из кармана брюк пачку сигарет, прикурил и сладко затянулся. Я не заядлый курильщик, но иногда позволяю себе такую слабость. В курилке во внутреннем дворе стараюсь не появляться. Не хочу быть очевидцем, каких-либо сомнительных разговоров или оказаться объектом сплетен. Покуривая, я наблюдал за людьми, которые входили и выходили из отделения. Большинство из них были взволнованы, большая часть приходит с проблемами и у всех они разные. Радует то, что люди обращаются к нам, а не решают свои проблемы самостоятельно, тем самым, не ухудшая свое положение. Из всего потока заявлений большая часть связана с преступлениями имущественного характера: кражи, грабежи, разбои, присвоение-растрата, умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества. Есть и классические преступления с присутствием некоего артистизма, такие как мошенничество – с помощью обмана или доверия завладеть чужим имуществом. Поток огромный. Сам себе задаю вопрос: «Как мы со всем этим справляемся?» Ответ не заставил себя долго ждать: «Что поделаешь, умудряемся справляться». После, докурив и потушив сигарету, я направился обратно к себе. Около входа я столкнулся с матерью подозреваемого. Выглядела она спокойной. Она спросила меня:
– Скажите, что-нибудь выяснилось? Нервы уже ни к черту.
Я спокойным тоном ответил:
– Потерпите еще чуток. Скоро все будет ясно.
Примерно к 18.00 в мой кабинет зашел Егор, а подозреваемый остался в коридоре.
– Ну что. Чем порадуешь? – спросил я.
– Николай, ты не поверишь, – ответил Егор и продолжил, – анализ, взятый у «подозреваемого», совпал со следами спермы, которую обнаружили на потерпевшей.
Конечно, это был не опровержимый факт. Но я не поменял своего мнения о невиновности парня.
– Что
– Заведи его в кабинет – попросил я.
Парень вошёл. Я указал ему рукой на стул напротив меня и спросил:
– Скажи мне, кроме тебя и матери кто-то ещё проживает с вами?
– Дедушка и старший брат, – ответил он. «Дедушка это тот, который приходил с его матерью» – подумал я и продолжил:
– А где твой отец?
– Он умер 5 лет назад, – ответил он.
– Значит, – стал я рассуждать вслух, – мама, дедушка и твой брат.
– Да. Все верно, – ответил он.
– Брат родной? – снова спросил я.
– Да, – ответил он.
– Чем он занимается? Сколько ему лет? – спросил я.
– Ему 20 лет. Только недавно вернулся из армии, а сейчас пока ничем не занимается, – ответил он. Я посмотрел на Егора и сказал:
– Я пока не буду брать санкцию на арест его брата. А ты возьми с собой еще одного бойца и постарайся зацепить его на какой-нибудь мелочи. Затем возьмите у него отпечатки пальцев и сравните их с отпечатками пальцев, полученных с бутылок. И еще, сфотографируй его на телефон и покажи фото охраннику гаража.
Егор кивнул, и они с парнем вышли из кабинета. Не успев закрыть за собой дверь, Егор спросил:
– А с парнем что делать?
– Пусть пока посидит у нас, – ответил я.
Через час задержали брата подозреваемого. Он сидел на скамейке, на детской площадке, и пил пиво. Хороший повод для его задержания.
А результат задержания был таков – отпечатки совпали, охранник опознал парня по фото. Теперь было дело техники, как говорят в народе, т.е. раскрутить его на самостоятельное признание. И задержанный не стал сопротивляться. Он признался во всем. И даже рассказал, как это все произошло. Младшенького я отпустил домой, а со старшеньким мы стали разбираться дальше. О раскрытие преступления мы поставили в курс дела Следственный комитет. В ответ – тишина.
Сегодня рабочий день у меня закончился очень поздно. И я, снова не спеша, направился пешком домой по знакомым мне местам, чтобы немного развеяться. Проходя мимо трансформаторной будки, я не увидел той надписи, которая была вчера. Стена была выкрашена в белоснежный цвет.
Домой я зашел очень тихо. В квартире стояла тишина. Двери в зал и в маленькую комнату закрыты. «Все спят» – подумал я. Снял куртку, повесил ее в шкаф, который стоит в коридоре и туда же положил папку. Потом прошёл на кухню. А там за столом ждала меня моя мама и горячий ужин на плите. Моя мама хорошо знает, чем я занимаюсь, но все равно проявляет любопытство. Она спросила:
– Что так поздно?
Я своим домашним стараюсь не рассказывать о том, что у нас происходит. Об ужасных преступлениях стараюсь вообще молчать. Стараюсь говорить о чём-то другом. Например: печатал документы. Или еще что-нибудь придумываю. Но все равно – мать есть мать. И она хорошо знает, в какое тяжелое время мы живем, и примерно с какими трудностями я сталкиваюсь на своей работе. Пообщавшись с ней и поужинав, я принял душ, а после тихо зашел в зал, где сладко спала моя супруга, тихо прилег и обнял её.
Выходные пролетели незаметно, как и всё хорошее. Хорошо, что мое дежурство не выпало на выходные, ив эти дни не было никаких звонков. И это время я с удовольствием провел со своей семьей. А понедельник начался, как всегда, с планерки и обращения начальства к нам на тему: «Улучшение качества работы», чтобы не затягивали с раскрываемостью ит.д.
Ближе к 10.00 утра у меня в кабинете зазвонил телефон. Я поднял трубку, звонил наш дежурный.
– Ты свободен сейчас? – спросил он.
– Да. Что случилось? – ответил я.