Человеческий предел
Шрифт:
Эльза остается наверху, мы же быстро спускаемся вниз и производим контрольные выстрелы, а затем под два трупа подкладываем те же Ф-1 с выдернутой чекой. Ну а как же, мы не жадные, без “гостинца” стараемся никого не оставлять. Я же еще подкладываю гранату под снаряды минометные, и протягиваю незаметную леску через тропу. Если не заметят, то сюрприз будет хороший. Для нас - хороший. Для душманов - не знаю, не уверен. Жаль гранаты кончились, одна остаётся для нас, на всякий случай. Попадать в плен себе дороже, лучше уж так…. Раз - и нет тебя. Так, теперь на место и доложить начальству.
Нам дана команда, сниматься и выходить в точку, где нас подберет “восьмерка”. Я думаю, что это верное решение, поэтому быстро пакуемся и покидаем высотку. Двигаться
Выдвигаемся по тропе, пока никого больше нет. Вроде и немного, всего около двух километров пробежали, а выдохлись, так как будто десять километров пробежали. Да…, уж, горы есть горы. Сказывается еще и бессонная ночь. Так, а вот и поворот, тропа раздваивается. Одна идет дальше по ущелью к дороге, а вторая вверх на высоту. Вот по ней мы и двинем.
Почти достигли вершины, когда сзади раздаются выстрелы автоматов и падает сраженный пулей сержант Питяев, подхватываем его под руки и тащим наверх. Эльза залегает за первый попавший валун и ведет огонь по преследователям. Да эти точно по нашу душу. Не может же вечно везти. В этих краях хозяева “духи”, мы только гости. Злые и неуживчивые, вот хозяева и стараются выжить нас из своей хаты. И я их не виню, если бы ко мне пожаловали такие “гости”, то наверняка бы возмутился и тоже постарался выжать их всеми возможными методами. А то, что у них в стране разногласия и большие разборки, ну так “милые ссорятся - только тешатся”. Так и они, насколько я знаю, тут друг с другом, то ругаются, то мирятся уже с самого зарождения мира. Такие уж люди тут живут. Хлебом не корми, дай только повоевать. Земли мало хорошей, вот и ругаются. Жрать-то всем хочется.
Затащив наверх сержанта, кладем его на камни и снимаем головные уборы. Все, отвоевался еще один русский воин. Плохо ли, хорошо ли воевал, без разницы. Пуля - дура, не выбирает. Раз… и всё, нет человека, не стало сына, не будет у него уже ни детей, ни внуков. Не он первый, но и не последний. Жаль, хороший был человек, душевный.
Занимаем позиции и отвлекаем огонь на себя, давая возможность Эльзе сделать последний рывок наверх. Пока ведем огонь по преследователям вдвоем с Эльзой, Куравлев связывается с базой и вызывает вертолет. Обещают, но не сразу, все задействованы. Для нас это может обернуться “боком”, плохим “боком”. Значит, будем отражать противника, благо, что тут не плохой эс-пэ-эс (стационарный пост для стрельбы) оборудован. Был оборудован, снаряды гаубиц здесь все перевернули вверх дном, но все-таки укрытия имеются, и мы их занимаем. Площадка под минометы была довольно большой и можно думать вертолет сможет сесть. Без прикрытия он не прилетит, так что посадка пройдет нормально. Ну а пока нужно продержаться. Откуда-то стреляет снайпер духов. Ему, конечно, трудно снизу найти цель наверху, но высовываться не нужно.
– Эльза, ищи снайпера, а то он не даст и голову поднять, не то, что загрузиться в вертолет.
– Вас поняла командир.
Я тоже ищу место, где может быть снайпер. Духов где-то человек пятнадцать, действуют грамотно, не подставляются и перебежками потихоньку поднимаются по склону. Хорошо, что широким фронтом не пойдешь здесь. И слева и справа лавиноопасные склоны. Даже камешек, сброшенный в этом месте сверху, может наделать большие беды. Камешек этот, чем ниже будет лететь, тем больше и больше будет увлекать за собой текущий, как песок, каменную тяжесть. А это чревато для всех, кто окажется на пути такого потока.
Стрелять сверху куда лучше, чем снизу. И это мы еще раз доказали. Понеся потери, наши противники прекратили попытки взять высоту и укрылись за камнями на склоне. Как-то на них не похоже, обычно прут как бараны. Видимо действительно подготовленные бойцы тут у них. Чего-то выжидают. Ну да, конечно же, ведь рядом лежат минометы. А если эти действительно подготовленные бойцы, то уж настроить миномет смогут полюбому. Миномет для нас это “хана”.
Мы наблюдаем в оптику за действиями моджахедов. Да, действительно грамотные бойцы. К убитым не прикасаются, да и выслали только одного, видимо минера. Попробовать достать что ли? По оптике определяю расстояние - 1000 метров, далековато, но хоть попугаю. После моего выстрела минер дёрнулся, видимо куда-то я ему попал, а стоял он около моей ловушки и, дернувшись, задел леску. Громыхнуло не слабо, ошмётки от минёра и грунт в виде камней поднялись высоко. А образовавшуюся яму на месте тропы засыпать будет трудоемко. Видно, что духов такая подлянка, возмутила до глубины души, но не остановила. Действительно, миномет то целый лежит, и боеприпасы еще не все взлетели в воздух. На пару с Эльзой мы мешаем им проводить в жизнь свою идею. Но они хоть и осторожничают, тем не менее, миномёт и боеприпасы вытаскивают.
Увлекшись отстрелом минёра, мы с Эльзой забыли про снайпера и поплатились. Я только и сумел почувствовать, как в тело ворвалась боль, а затем потерял сознание. Очнулся только тогда, когда Эльза стала меня тянуть в какое-то укрытие, напоминающее блиндаж.
Наш профессионализм сыграл со мной злую шутку, ведь знали, что есть у противника снайпер, отлично знали, что нельзя вести огонь с одной и той же позиции, и всё равно не заметили этой грубой ошибки у себя. Вот и результат. Перед глазами все плыло и качалось, боль в плече была более острой, чем во всём теле. По этой боли я догадался, что ранен в плечо. Рядом что-то взрывалось. Ах да, это, наверное, миномет духи сумели настроить и теперь ведут огонь, по высоте, стремясь нас уничтожить. А где Куравлев? Убит? Пытаюсь спросить у Эльзы, но только слабый стон слышится изо рта. Боже, как больно! Как сквозь вату слышатся разрывы мин, вижу, что Эльза, оставив меня в какой-то яме, поползла дальше по разрушенному нашими гаубицами блиндажу и стала пытаться освободить преграждающее путь бревно.
Взрыв заложенной духами минной ловушки завалил меня бревнами и камнями, и я потерял сознание.
Глава двадцать шестая. Продолжение рассказа Сергея. Плен.
В себя Сергей приходил долго, и мучительно. Помимо боли, было, и осознание что его убили. Пустота, в которую попало его сознание, манила окунуться в нее полностью и навсегда.
Однако он себя осознавал и вполне реально помнил кто он, как его зовут, где родился, как жил и как погиб. Или не погиб? А может он уже в загробном мире? Ведь говорили же некоторые, побывав за этой гранью, что и за этой чертой есть жизнь, правда без тела. Отец и мать как профессионалы по этой теме, тоже что-то такое говорили, но он это все помнил смутно. Зато он отлично помнил, как под мощью взрыва разметало камни и бревна, а затем… всё, дальше пустота….
Застонав, Сергей попытался открыть глаза. Резкая боль в голове и во всем теле заставила прекратить эти попытки. Раз есть боль, значит живой, обрадовался Сергей. Он предпринял попытку поднять руку, вроде получается, а вот другую поднять из-за сильной боли не смог.
– Не пытайтесь шевелиться, рано еще - кто-то на фарси произнес над ним - вы меня слышите? Вы ранены, и вас будут лечить.
– Я жив! Сергей дернулся, вдруг ощутив свое тело, и потерял сознание. Но это был уже самый обычный, спасительный обморок, а не провал в черную бездну, где не ощущалось ни начало, ни конец.
Очнувшись во второй раз, Сергей уже твердо знал, что он жив, но вот где находится, еще не понял, То, что не в госпитале понятно стало с первого взгляда на окружающую обстановку. Низкие, темные потолки, стены из дикого камня, но завешанные коврами, даже не коврами, а подобием ковров, земляной пол, застеленный циновками. Все это навевало мысль, что он в одном из домов кишлака. Они иногда заходили с проверкой в дома, где жили жители Афганистана. Чаще мазанки, но иногда встречались, особенно в горных районах, дома сооруженные из местного строительного материала, то есть из дикого камня.