Человек без прошлого
Шрифт:
— Все это хорошо, командир, и я уже дал согласие, но тебе может понадобиться помощь на челноке и корабле, да и с зарядом придется повозиться. Четыре руки лучше двух.
— А у меня и так четыре руки.
— Ты что, идешь с ден Сароном?
— С Альбрайтом, Руг, с Альбрайтом.
— Извини, я совсем забыл. Ну и как он поможет тебе на корабле или с установкой заряда?
— Ты не знаешь его возможностей, да и я тоже. Память у него феноменальная. Я начал учить его языку. Схватывает на лету. Назвал ему десяток восьмизначных цифр, правда, на сгонском. Ответил без запинки. Так что, думаю, напарник у меня подходящий. Четыре руки обеспечены. А на первое время и моей одной головы должно хватить. В технических вопросах
Они еще долго обсуждали планы и высказывали свои мысли. Руг давал советы, прогнозировал варианты разрешения возможных ситуаций на челноке и корабле киммерийцев. Оба понимали, что эта беседа может быть последней. Клест оставался в пещере.
Унисор еще утром, после ночного перехода, исчез из пещеры.
Для уходящих день тянулся нестерпимо медленно. Для остающегося Клеста он пролетел в одно мгновение. В сгустившихся сумерках десантники обнялись, и Дин, не оборачиваясь, зашагал к поджидающим его в пятидесяти метрах от пещеры спутникам.
К побережью они подошли за два часа до рассвета. Под укрывшей их скалой сразу закипела работа. Оба Дина быстро разделись. Из походных ранцев были извлечены костюмы для подводного плавания. Их материал представлял собой тонкую, почти бесцветную пленку, натягивающуюся на голое тело. Репит, попадая в воду, пропускал через себя к телу человека только молекулы воздуха, поглощая при этом отработанный легкими кислород. Без тренировки в таком костюме человек достаточно быстро уставал. Репит давал то преимущество, что в нем можно было находиться в воде без ограничения по времени и не было необходимости в тяжелом оборудовании. Костюм не надо было снимать после выхода из воды, он практически ничего не весил и не ограничивал движений, позволяя нормально дышать всему телу. Только маска в виде подшлемника, закрывающая и лицо, откидывалась назад при разъединении тонкого шва под горлом. Сверху уходящие надели обычные десантные комбинезоны, на помощь которых очень рассчитывал Альбрайт.
Еще в пещере, изучая предоставленную ему информацию о киммерийцах, он сделал вывод, что их технические достижения ненамного опередили достижения в этой области человечества. Риск, конечно, был, но Дин рассчитывал, что специальная пропитка комбинезонов не позволит биолокаторам противника обнаружить проникающих на объект диверсантов. Небольшие сомнения вызывал факт наличия у диверсантов оружия из металла, но от боевых разгрузок со сгонским снаряжением решено было не отказываться. На дне моря и вокруг строений на острове валялось множество металла. Дин прихватил с собой еще и легкий ручной парализатор.
Полностью экипированных напарников уложили на плотные куски ткани и, плотно завернув, перетянули веревками. Два человека превратились в бесформенные коконы. Еще около часа они пролежали без движения. Дину период адаптации в репитовом костюме не был нужен. Его организм неоднократно работал в нем под водой, и поры кожи быстро раскрылись, работая в новых условиях. Он беспокоился за ден Сарона. Монах не подвел. Условного сигнала о проблемах с его дыханием Альбрайт не получил.
Когда его подняли и понесли, Дин понял, что они фактически вышли на финишную прямую и операция вступает в заключительную стадию.
Все шло по плану. Отсутствовавший уже сутки Унисор привел к берегу рыбачьи лодки, и их грузят на дно посудин. Рыбаки не знали, что находится в свертках, в которые превратились Дин и монах. Им было сообщено, что, подходя к горизонту Сумалина, нужно опустить свертки в воду и прикрепить их к вмонтированным в днища лодок крюкам. А достигнув пятнадцатикилометровой зоны безопасности, установленной киммерийцами, необходимо снять подвешенные свертки с крюков и продолжать ловить рыбу.
Доставка диверсантов осуществлялась под парусами и сокращала и
Когда Дин почувствовал, что его тело не омывает поток воды и рывки прекратились, он понял, что доставка к острову успешно завершена. Он и ден Сарон находятся в свободном плавании. Теперь нужно было рассчитывать только на свои силы. Быстро разрезав ножом ткань, маскировавшую его от взглядов рыбаков, он извлек из кармана две деревянные, скрепленные между собой палочки и начал постукивать ими друг об друга. Это был манок сгонцев. Такими пощелкиваниями они привлекали усов, животных типа земных дельфинов или котиков, во множестве водившихся в этих водах. Первые сигналы предназначались для обнаружения напарника, и вскоре Дин, находившийся на десятиметровой глубине, увидел приближающуюся к нему фигуру человека. Кроме монаха, здесь некому было появиться. Соединившись страховочным концом, напарники поплыли к острову.
Альбрайт постоянно всматривался в чернеющую по сторонам и впереди пустоту. Морская вода Сгона обладала удивительной способностью даже в ночное время оставаться слегка подсвеченной, так что пловцов не окружал плотный беспросветный мрак. Насколько знал Дин, в здешних водах водились не только усы, но и пили — хищники, похожие на земных скатов. Несмотря на то что манок давно замолчал, справа и слева от пловцов начали мелькать длинные тени. Усы собирались вокруг диверсантов в небольшую стаю. Дин даже был рад этому. В стае, как и в толпе, легче спрятаться, если сенсоры киммерийцев отслеживают водное пространство вокруг острова. Так, сопровождаемые стаей, они и проплыли несколько часов, до тех пор пока Дин не почувствовал легкое покачивание, означавшее близость дна. Волна, шедшая над головами пловцов, имела и свое подводное основание и уже задевала им дно, что создавало эффект покачивания и толкания в спину. Еще несколько метров — и Альбрайт ощутил ластами камни. Он поднял руку и осторожно всплыл. Покачивание усилилось, и рука вынырнула из плотно охватывающей ее воды. Тут же в маске перед глазами замерцал зеленый экран оптической системы, объектив которой был укреплен на указательном пальце липкой лентой.
Ночного освещения на поверхности вполне хватило, чтобы осмотреть ближайшую местность. Они находились в тридцати-сорока метрах от берега. Дальше примерно на двадцать-тридцать метров в глубь острова тянулся песчаный пляж, как стеной огражденный густым и низким кустарником. Немного в стороне от пловцов прямо к морю сходила невысокая гряда скал. Там Альбрайт и решил осуществить выход из воды. Вытянув тела параллельно дну, диверсанты, не поднимаясь, выползли на пляж в двух-трех метрах от скал. Приблизиться вплотную к ним мешали волны. Дин тут же перерезал страховочный конец и, зажав обратным хватом нож, пополз по песку. Он немного переживал за монаха, но ден Сарон точно выполнял все полученные в пещере инструкции. Двигался монах бесшумно, с хорошей сноровкой опытного разведчика, и у Дина немного отлегло от сердца. Похоже, каждый шаг напарника можно было не отслеживать. Они бесшумно достигли кустарника и буквально просочились сквозь него, не издав ни малейшего шороха или треска сухих сучьев. Примерно в километре от них, в свете звезд и спутника Сгона Сонара темнели шестиметровые стены киммерийской цитадели…
— Вот и все, что я помню, — проговорил Альбрайт, одним глотком осушив зажатый в руке бокал.
— Как все? — удивился Дымов. — А как вы пробрались в крепость? Как угнали челнок? Как ушли со Сгона и как появились в нашей Вселенной? Как, наконец, ты попал в Престон?
Дин не реагировал на заданные вопросы, он опять ушел в себя и отсутствующим взглядом смотрел перед собой, будто пытался что-то увидеть и вспомнить.
Часть вторая
ЖАРОН, НЬЮ-КАВАГОС, АЛЬБОСИД, СВОБОДА И ДРУГИЕ