Человек из очереди
Шрифт:
— Хотелось бы надеяться, что я этого никогда не увижу. Но боюсь, что придется. У вас получилось красивое дело, правда?
— Это же говорит и мой шеф.
— А вы с ним не согласны? — быстро спросила она.
— Согласен, разумеется.
Миссис Эверет он был вынужден признаться, что не удовлетворен расследованием, но не собирался оповещать об этом весь круг заинтересованных лиц, а сия независимая девица, как-никак, все-таки принадлежала к этому кругу. И тут мисс Динмонт наконец-то произнесла имя Ламонта.
— Он
— Уж в этом можете не сомневаться.
— Они не станут применять к нему суровые меры? Имейте в виду: в его нынешнем состоянии ему этого не выдержать. Он либо серьезно заболеет, либо согласится со всеми обвинениями.
— Значит, вы в них не верите?
— Нет, не очень. Однако понимаю: мое неверие еще не говорит о том, что он этого не совершал. Просто хочу, чтобы его судили по справедливости.
Грант не преминул заметить, что там, в Карниннише, у нее не возникло сомнений в его виновности.
— Это правда. Но вы знаете обо всем деле гораздо больше моего. До вас я была знакома с ним всего три дня. Мне он понравился, но это еще не значит, что он не виновен. И потом, уж лучше казаться бессердечной, чем дурой.
Грант никак не отреагировал на столь неожиданное для него со стороны женщины замечание, и она повторила свой вопрос насчет сурового обращения с заключенными.
— Не беспокойтесь. У нас не Америка, — ответил Грант. — В любом случае он, как вы сами слышали, уже дал свои показания и навряд ли станет их менять.
— У него есть друзья?
— Только ваша тетушка, миссис Эверет.
— Кто будет оплачивать адвоката?
Грант объяснил, что в подобных случаях адвоката государство предоставляет бесплатно.
— Значит, адвокат будет не ахти какой. Это нечестно. Со стороны обвинения выступают знаменитости, а несчастным преступникам достаются те, кто похуже.
— Не волнуйтесь! Его будут судить со всей справедливостью. На процессах, связанных с убийством, больше всего терзают полицейских, — заметил с улыбкой Грант.
— Неужели никогда в течение всей вашей службы не бывало случая, когда полиция ошибалась?
— Бывало — и не однажды. Но это все были случаи, когда мы выходили не на того человека. Здесь это исключено.
— Понятно. Однако наверняка были и такие дела, где разрозненные, случайные улики образовывали некую, будто бы логичную цепь? И выглядели как подогнанные кусочки лоскутного одеяла?
В своих поисках истины она подобралась уже к тому месту, где, по правилам игры, говорится «жарко». Грант постарался разуверить ее, незаметно переменил тему разговора, но вскоре умолк. В голову ему пришла одна соблазнительная идея. Если он отправится в Истбурн один, то, как бы хитро ни обставлял он свою «случайную» встречу с миссис Рэтклиф, она может что-то заподозрить.
Иное
— Послушайте, — проговорил Грант. — У вас есть какие-нибудь определенные планы на вторую половину дня?
— Нет, а что?
— Вы совершили сегодня хоть один бескорыстный поступок?
— Нет. Как раз сегодня я руководствовалась исключительно эгоистическими интересами.
— Давайте это исправим. Поедемте со мной в Истбурн в качестве моей кузины и пробудьте ею до вечера. Ну как?
— Пожалуй, нет, — сказала она и, глядя ему прямо в глаза, спросила: — Что, опять выслеживаете какого-нибудь бедолагу?
— Не совсем. Хотя действительно намерен кое-что найти.
— Пожалуй, нет, — задумчиво повторила она. — Будь это простой розыгрыш — тут же согласилась бы. Но поскольку это может иметь серьезные последствия для незнакомого мне человека… Вы меня поняли?
— Послушайте, — с живостью отозвался Грант. — Я не имею права рассказывать, в чем дело, но ручаюсь, вы не пожалеете, если доверитесь мне и согласитесь поехать.
— А почему я должна верить вам на слово? — спросила девушка невинным голосом.
Инспектор почувствовал замешательство. Совсем недавно он с одобрением воспринял ее недоверие к рассказу Ламонта, но его обескуражило, когда она прибегла к той же логике в отношении его самого.
— Не знаю, — признался он. — Вероятно, полицейский способен на ложь, как и любой другой.
— И делают они это гораздо более беспардонно, чем любой другой, — сухо добавила девушка.
— Ладно. Предоставляю решать вам самой. Вы не пожалеете: могу в этом поклясться, если хотите. А что бы ни говорили про нашу бесцеремонность, к клятве полицейский относится достаточно серьезно.
Она рассмеялась и с ребяческим простодушием торжествующе воскликнула:
— Ага, наконец-то я вас достала! — Потом, немного помолчав, сказала: — Хорошо. Я поеду и с удовольствием буду играть роль вашей кузины. Мои взаправдашние родственники и вполовину не так красивы, как вы.
Явная насмешка, прозвучавшая в ее голосе, лишила Гранта удовольствия от самого комплимента.
Через зеленые луга к морю они ехали, однако, вполне мирно болтая, и Грант был застигнут врасплох, когда неожиданно за окном возникли песчаные дюны. Они занимали собою все видимое пространство и удивили его, словно неслышно вошедший в комнату человек: поднимаешь глаза — а он перед тобой! Никогда путешествие к южному побережью не пролетало для него так быстро. Кроме них, в купе никого не было, и Грант стал инструктировать мисс Динмонт.